— Заг, нужен направленный взрыв! — скомандовал я, немного собравшись с мыслями. — Нужно хотя бы отпугнуть эту мелочь!

— Принял!

Он быстро сделал шаг вперед и установил мину на стенку. Не чтобы пробить, а чтобы встряхнуть. Взрыв! Нас изрядно качнуло, ударная волна прошла по всему сектору. Микромодули, оказавшиеся на её пути, снесло, остальные на мгновение дернулись, как вспугнутая стая. Этого Феде хватило.

«Синхронизация. Подбор фазы. Контратакующий резонанс».

Я почти физически ощутил, как по поверхности скафандра пробежала встречная волна. Металлическая пыль вокруг нас на секунду вспыхнула, словно её подсветили ультрафиолетом, а потом облако просто… осыпалось.

Часть микромодулей обуглилась, часть превратилась в хрупкие хлопья, часть просто обмякла, зависнув неподвижно в вакууме.

— Готово, — выдохнул я.

— Готово⁈ — Кира злобно хохотнула, с трудом поднимаясь на ноги, её биоскафандр ликвидировал повреждения на ноге прямо на глазах. — У меня до сих пор кожа зудит! Как будто внутрь скафандра блох насыпали!!

— Живая, значит, — отозвался я. — Это плюс. Ты нормально, идти сможешь?

— Я в порядке, — Отмахнулась Кира — Скафандр и меня подлечил, только жрать теперь охота…

Симбиот подбросил сухую приписку:

«Рой был разведывательно-обучающего типа. Узел получил данные о наших полях и реакциях. Следующие контакты будут сложнее».

— Прекрасно, — мрачно прокомментировал Заг. — Мы не просто пробиваемся — мы ещё и обучаем врага, как нас убивать.

Мы пошли дальше.

Теперь канал уже не пытался казаться нейтральным. В стенах появлялись явные выступы — то ли сенсоры, то ли эмиттеры. Пол то плавно уходил вниз, то поднимался. Два раза нам приходилось буквально ползти по очень узкому сегменту, где расстояние между стенками было меньше размаха рук.

И тут я заметил неприятную деталь: схемы, которые показывал Федя, начали… рябить.

«Интерференция. Узел подмешивает шум в анализ магистралей».

— А если перевести на человеческий? — спросила Кира.

— Перевожу: нас пытаются заставить заблудиться, — ответил я. — Он крутит не только коридоры, но и сигналы в них.

Подтверждение пришло через пару минут.

Мы вышли в очередную «развязку» — поменьше, чем первая, просто кольцевой сегмент с четырьмя выходами. Симбиот уверенно пометил один — мы туда и пошли. Через три поворота меня неприятно кольнуло в затылке.

— Стой.

— Что? — насторожился Заг.

— Я это место уже видел.

Стена слева — с характерной микротрещиной, которую Кира задела клинком. На полу — вмятина от сапога Зага.

Мы вернулись в ту же развязку.

— Отлично, — протянула Кира. — Нас водят по кругу.

«Коррекция маршрута на основании физических следов. Отслеживание направления по структуре сигналов затруднено. Узел их искажает. Предлагаю…»

— Да давай уже без прелюдий! — перебил я.

«Дублировать навигацию по временным задержкам ответа и механическим инвариантам. Снизить скорость движения».

— Медленнее — это плохо, — вздохнул Баха. — Он же под нас подстраивается.

— Зато не будем кружить, пока нас жарят на медленном огне, — отрезал я. — Работаем по подсказкам симбиотов.

Со второго раза мы вышли из ловушки. Путь стал ещё более зубастым. Физические ловушки пошли плотнее.

Сначала из потолка с шипением выскочили два плоских «клина», пытаясь сложить нас, как бумажный пакет. Если бы не мгновенная реакция симбиота, предупреждение бы не успело — ограничение по скорости распространения сигнала в материале, всё такое. Мы ушли в стороны, металл прошёл в сантиметре от визора.

Заг не выдержал — развернулся и просто выстрелил в крепления этих «дверей». Те заклинило, металл вспух, деформируясь.

Следом пошла решётка снизу. Пол под нашими ногами внезапно разошёлся на сегменты, которые попытались подняться, как зубья капкана. Я прыгнуть не успевал — зато симбиот подкинул локальный импульс в опорные точки скафандра. Меня тупо швырнуло вверх, к потолку, я ударился, отбил плечо, но ловушка прошла мимо.

— Он явно злится, — фыркнула Кира, отталкивая очередной шип ногой. — Сначала пытался культурно вытолкать, теперь уже просто давит железом.

— Это мы ещё до активной обороны не добрались, — мрачно ответил Баха.

На слове «активной» она началась.

Сектор впереди на секунду потемнел. Не в смысле выключили свет — наоборот, свет стал слишком много. Стены вспыхнули матовым свечением, симбиот моментально сработал, снижая чувствительность сенсоров.

«Высокочастотное сканирование. Попытка прожечь маскировку, выявить биоконтур».

— Стойте, — скомандовал я. — Ни шага.

— А если нас сейчас поджарят на месте? — нервно хмыкнула Кира.

— Тогда всё равно никуда не успеем, — честно ответил я.

Скан прошёл по нам волной. Метал в стенах шуршал, как песок. Я чувствовал — не ушами, а костями, — как узел в буквальном смысле «щупает» нас полем, примеряется.

«Идентификация завершена. Узел классифицировал нас как устойчивую угрозу. Возрастает вероятность применения тяжёлых средств активной обороны».

— Это что сейчас было? — спросил Заг.

— Нас занесли в чёрный список, — сказал я. — Теперь будут стрелять по-настоящему. Видимо до этого они с нами просто игрались.

— Игрались? — Кира аж поперхнулась — Да мы раз пять уже чуть не сдохли!

— Не сдохли же… — Буркнул Заг, поправляя на спине потрёпанный серебренным роем рюкзак со взрывчаткой — На самом деле сопротивление не такое уж и сильное, просто мы не привыкли взламывать такую оборону, в следующий раз подготовимся получше.

— Если будет, следующий раз — ответила Кира — Что нам ещё эта штуковина приготовила, мы понятия не имеем.

Следующий поворот выкинул нас прямо в «карман» — расширение канала, в котором образовался небольшой зал. Круглый, метра три в высоту, без дополнительных выходов. Коридор продолжался дальше, после расширения.

— Стоп… — на автомате сказал я. — Это плохо.

— В смысле? — Кира уже поднимала ствол.

— В смысле, это не развязка. Это камера… — начал я.

…и тут из стен выдвинулись три платформы.

На каждой — по одному «товарищу», заметно крупнее любых виденных нами дронов. Если ремонтники были «пауками», а охрана — компактными тумбами с оружием, то эти выглядели как смешение турели с бронекапсулой. Толстый корпус, минимум выступающих элементов, по периметру — несколько концентрических колец, которые уже начинали вращаться.

Симбиот пометил три красных контура:

«Тяжёлые боевые единицы. Генерация полей, высокоэнергетическое вооружение. Вероятность поражения с первой очереди — восемьдесят два процента при прямой видимости».

— Вот это уже интересно, — сказал Заг.

— Тебе — да, — фыркнула Кира. — Мне — нет. План?

— План тот же, сейчас ничего другого не придумать, — решил я. — Не дать им взять нас в перекрёст. Разбиваемся по сектору. Заг — левый, я — правый. Кира — центр. Баха…

— Баха займётся выживаемостью группы, — спокойно сказал инженер. — Попробую залезть в магистрали через пол. Дайте мне пять секунд времени.

— У тебя будет три, — отрезал я. — Пошли!

Мы разлетелись в стороны, используя стены как опору. Первый же залп прошёл по траектории, где мы были ещё долю секунды назад.

Я не видел лучей — в очередной раз только эффект. Пространство в центре камеры вдруг стало плотнее, как вода. На мгновение там закрепился видимый глазу искажающий пузырь, а потом металл пола внутри этого пузыря исчез. Просто — не стало.

— Нихрена себе, — вырвалось у меня. — Они вырезают куски реальности!

«Не реальности, — сухо поправил симбиот, — материала. Локальный аннигиляционный фронт».

— Мне легче не стало, — огрызнулся я и дал залп из своего орудия по ближайшей турели.

Эффекта от выстрела я не заметил, почти… Пули из АПСа Киры, как и выстрелы орудия АВАК для него были как град для бетонного блока. Искры, вмятины — да, но ничего критичного.

— Оболочка многослойная, — выдал Федя. — Оптимальная точка поражения…