Я положил снимки на стол, не меняя темпа.

— Вот эти четыре машины, — сказал я ровно, делая вид, что не замечаю её попытки сбить меня с линии разговора. — Мне нужно найти их владельцев. Вовчик сказал, что они красились у вас. В какой цвет? В жёлтый или в зелёный?

Она на секунду задумалась. И что-то решив для себя ответила:

— Даже если такие данные есть, — сказала она спокойно, — с какой стати мне их разглашать? Это частная информация о клиентах. Мы соблюдаем конфиденциальность.

Я посмотрел на неё без улыбки.

— Ты сама сказала, что готова меня отблагодарить, — напомнил я ей о предложении, которое она сама сделала. — Можешь начать с этого. Просто посмотри в отчётах.

Я сделал шаг в сторону, давая ей пространство. И себе возможность не смотреть…

— Красились они недавно. Около полугода назад. Может, чуть больше, — не уводя взгляд от её глаз, сказал я.

Она ещё пару секунд смотрела на меня, затем всё-таки перевела взгляд на фотографии. Её лицо изменилось. Интерес вытеснил игру.

— Да, — сказала она. — Марка популярная. Модель недорогая. Поэтому таких клиентов мало. Не каждый готов вкладываться в хамелеон для этой машины.

Она закатила глаза, посмотрела вверх, словно перебирая даты.

— Семь месяцев назад, — сказала она увереннее. — У нас красились четыре такие машины.

Я поднял взгляд.

— Уже хорошо.

Она посмотрела на меня снова.

— И я скажу больше, — добавила она. — Я знаю одного из владельцев.

— Отлично, — сказал я. — Подскажешь контакт? Я бы хотел с ним поговорить.

Она улыбнулась медленно. Когда точно знает, что контролируют момент. Уголки губ приподнялись едва заметно, взгляд стал мягче, но в этой мягкости не было уступки.

— Нет, — сказала она.

Пауза.

— Пока что нет, — добавила она уже другим тоном. — Не сейчас. Позже, возможно, расскажу.

Я не отвёл взгляд.

— Чего ты хочешь? Деньги? — предположил я. — Скажи сумму. Мой заказчик заплатит. Это дело одного из княжеских родов. Поверь, они не будут экономить.

— Деньги меня не интересуют, — ответила она. — Я просто хочу получить от этой ситуации больше.

Я чуть наклонил голову. Она усмехнулась.

— Серьезно. Деньги меня совсем интересуют, — повторила она более утвердительно.

Катя обвела рукой кабинет. Нет, не только кабинет — я понял это сразу. Вся мастерская входила в этот жест.

— Мой отец — барон, — сказала она. — Всё это его. Валера работает на него, хотя и делает вид, что главный здесь он. А меня отец поставил сюда учиться.

Она чуть пожала плечами.

— Учиться вести дела.

В её голосе не было жалобы. Только факт.

— У отца не родился сын, — продолжила она. — Только дочь. Мама умерла. Он однолюб и принципиальный.

Она посмотрела на меня внимательно.

— Я тоже такая. И я стану наследницей.

Она улыбнулась. Медленно. Уверенно.

И у меня по коже побежали мурашки.

Не от страха.

От понимания, что эта девушка не играет в простые игры и не отдаст информацию просто так, и что именно сейчас она озвучит то, что ей и вправду нужно.

Мне стало не по себе.

Я уже знал: мне это одновременно и понравится, и не понравится.

Я снова сел на диван.

Адреналин уже отпускал, но тело всё равно требовало опоры, паузы, возможности просто присесть. Обычная реакция после резкого напряжения, ничего особенного. Я устроился удобнее и решил больше не тянуть.

— Так чего же ты хочешь?

Она посмотрела на меня.

Во взгляде смешались уверенность и растерянность, словно решение уже было принято, но последние сомнения всё ещё цеплялись где-то внутри. Несколько секунд она собиралась, выравнивала дыхание, а потом сказала прямо, без обходных манёвров:

— Свидание. Мне нужно от тебя всего одно свидание.

Я не дал ей договорить.

— Зачем? Зачем тебе свидание со мной? Ты молодая, симпатичная девушка. Видно, что за собой следишь. С мужским вниманием у тебя проблем быть не может. Уверен, за тобой мужики табунами бегают.

Она усмехнулась — спокойно, без обиды.

— Всё именно так. Они за мной действительно бегают. И один из них как раз тот, кто тебе нужен. Но они мне не интересны.

Я чуть подался вперёд.

— Поясни.

Она встала из-за стола и пошла ко мне. Движения уверенные, выверенные. Села на диван рядом — близко, но так, чтобы между нами оставалось расстояние, ощущаемое, осознанное.

— Ты точно хочешь услышать объяснение? — спросила она игриво.

— Если я задаю вопрос, значит, хочу. Мне важно понять твою мотивацию.

Она кивнула.

— Хорошо. Я единственная дочь своего отца. Мать умерла давно. Он однолюб и новых отношений заводить не собирается. После него род и бизнес переходят ко мне. Это один из его бизнесов, не единственный, но значимый. Денег хватает. Мы живём спокойно.

Я это видел и без её слов.

На ней были золотые серьги тонкой работы и цепочка из того же металла. Украшения сидели на ней изысканно, но в тоже время спокойно, как часть повседневного образа. Качество металла, точность деталей, посадка — уровень хороших ювелирных салонов и привычка носить такие вещи каждый день, а не по особым случаям.

Она выглядела ухоженной. Кожа нежная, тон кожи ровный. Такой результат достигается постоянным уходом: регулярные процедуры, дорогие средства, работа с косметологами. Маникюр свежий, форма ногтей аккуратная, длина незапущенная. Видно, что она следит за своими руками постоянно. Волосы объемные, цвет ровный, структура живая — салонный уход минимум раз в месяц, а то и чаще. Шампуни, маски, укладки — всё присутствует в уходе за ними.

Сразу видно, девушка понимает, чтобы хорошо выглядеть в пятьдесят, нужно начинать следить за собой в восемнадцать. И у неё есть на это средства.

Она сидела рядом, и я чувствовал аромат её духов. Нежный, глубокий, дорогой. Такой запах держится рядом, сопровождает, подчёркивает присутствие. Выбор точный и подходящий, идеально дополняющий её образ.

— Отец у меня старый, — продолжила она. — Достаточно старый. И в какой-то момент он уйдёт. В роду есть второстепенные семьи. Дядьки, тётки. Если к этому моменту у меня не будет жениха, род разорвутна мелкие кусочки эти стервятники. Я не хочу, чтобы всё, что отец строил, досталось этим ублюдкам.

Она улыбнулась злобно, и в этой улыбке не было наигранности. Действительно были люди, которым она не собиралась ничего отдавать.

— И я здесь при чём? — спросил я. — Ты предлагаешь мне не только свидание, но и роль жениха?

— Нет. Сейчас — нет. Но в будущем я бы рассмотрела тебя как вариант.

— Почему не выбрать кого-то получше? Мы даже толком не знакомы. Сегодня первый день, как ты меня знаешь. Сегодня я тебя спас.

— Именно поэтому, — спокойно сказала она. — Ты спас меня от ублюдков, которые собирались сделать со мной непотребство. Ты ведь помнишь, что было внизу?

Я помнил. Тело не давало забыть об этом ноющей болью в боку.

— И как ты думаешь, много аристократов встанут на защиту девушки в такой ситуации?

— Достаточно, — ответил я.

— Нет, — уверенно сказала она. — Таких, как ты, мало.

Она чуть улыбнулась, уже мягче.

— Я, как и любая девушка, в детстве читала сказки про рыцарей на белых конях. Сегодня я почувствовала себя принцессой. И мне стало от этого тепло. Я говорю с тобой открыто. Это свидание пока ничего не значит. Оно нужно, чтобы познакомиться ближе и понять, подходим ли мы друг другу. Нужно ли нам это дальше.

Я кивнул. В голове картина складывалась чётко.

Для этого мира ситуация была понятной. Формально жёсткий патриархат остался в прошлом, но вес мужчины в родовой системе никуда не исчез. Он стал тоньше, изощрённее, опаснее. Род, переходящий женщине, превращается в цель из-за фамилии, денег, связей, бизнеса.

При браке с мужчиной, женщина полностью переходит под его управление, и все её родовые ценности встают под знамя мужа. Большинство мужчин в такой ситуации действуют одинаково. Забирают управление, распродают активы, вкладываются в свои проекты, оставляя женщине титул без реального веса. Хоть патриархат и не является основой государства и основой империи, но официальным главой рода может быть только мужчина.