— То есть твоя мечта — тёмный император, — прищурился Иосиф. — Но ты им так и не стал. А он по-твоему таки станет?

— Я — нет, не стал. А он станет. Хотя, если бы выложился посильнее, — Кац покосился на него, — стал бы.

— Ой, да я знаю, как ты работаешь, — махнул рукой Иосиф. — Ночами не спишь, мешки под глазами. Вон какие.

Учитель лишь хмыкнул.

Они помолчали, отпивая чай. Чай был крепкий, густой, правильный. Чай отлично подходил к разговору. И дешёвые печеньки, которые принёс Кац, напоминали о прошлом.

— Так что думаешь? — снова заговорил Кац. — Самый богатый человек Империи выдаёт дочь за ученика мастера тёмной стороны. Сильный союз. Очень сильный.

— Ты подумал о выгоде, — заметил Учитель.

— А как же без этого? — улыбнулся Иосиф. — Хочется, чтобы и на пенсии денег было побольше.

— И куда ты их денешь?

— Ну как куда? — Кац рассмеялся.

— Хочешь, чтобы тебя не в землю закопали, а в купюры?

— О, отличная идея! — он задумался. — Представь: склеп, яма с деньгами, и я там лежу.

— Ты издеваешься.

— Конечно.

Они снова отпили чай. Разговор стал тише, спокойнее, ушёл в сторону — на другие темы, на воспоминания, на старые истории.

Но главное уже было сказано.

Этот разговор мог изменить вектор сил в Империи. И оба это понимали. Оба знали: решение правильное.

Оставалась самая сложная часть.

Убедить этих двоих.

Заставить дочь и ученика сделать шаг навстречу друг другу.

И каждый из них знал: это, пожалуй, будет самой трудной задачей за всю их жизнь.

Разговор с Виталием Сергеевичем, главой охраны Карловых, довольно быстро свёлся к одной и той же мысли, которую он аккуратно, но настойчиво проталкивал с самого начала.

Скинь данные.

Скинь место.

Скинь фотографию.

Дальше они всё сделают сами. Мне туда идти не нужно.

«Ага. Сейчас. Разбежался.»

Я выслушал это предложение до конца, не перебивая, дал ему договорить, а потом спокойно объяснил то, что крутилось в голове с самого начала. Если я туда не иду, они спокойно задерживают моего «клиента», увозят его куда-нибудь к себе, условно — в подвал, и на этом моя роль заканчивается.

А вместе с ней заканчиваются и мои два с половиной миллиона.

Потому что без моего личного присутствия, без зафиксированных доказательств выполненной работы, без понимания, что именно там происходит и кто именно этот человек, я остаюсь с красивыми словами и пустыми руками. А мне нужны не слова.

Во-первых — доказательства.

Во-вторых — информация.

В-третьих — мне хотелось посмотреть на этого человека самому.

Я понимал, что могу увидеть что-то, что пригодится дальше. У меня на руках ещё четыре полные коробки дел, по другим проблемам Карловых. И значительная часть этих дел так или иначе упиралась в серпуховские банды, которые мешали им работать. Любая мелочь могла бы оказаться полезной.

Разговаривали мы долго. Хоть меня и убеждали, что деньги мне заплатят в любом случае, но в итоге мы всё-таки договорились.

Меня пускают.

Если что — я присутствую.

Если что — я рядом при задержании и при первичном общении.

И даже, если сложится удачно, мне могут дать возможность поучаствовать в допросе.

Я прекрасно понимал, что это, скорее всего, обещания наполовину.

Род Карловых сильный, слухи о нём ходят серьёзные, но профайлеров моего уровня у них точно нет. И я почти не сомневался, что смогу вытащить из этого человека больше информации, чем любой их штатный специалист.

Но при этом я так же хорошо понимал и обратную сторону. Слишком близко меня к нему не подпустят. Просто потому, что он может начать говорить лишнее. Про тёмный бизнес. Про схемы. Про саму княжну.

Может, стоило бы сразу сказать, что я догадываюсь.

Я мысленно усмехнулся.

«Отличная идея для человека, который хочет провести вечер не у себя дома, а где-нибудь под землёй, отдыхая в аккуратном деревянном ящике.»

В общем, после разговора осадок остался. Но задачу я получил.

Теперь нужно было хотя бы понять, как этот человек выглядит. Потому что задерживать весь парк — идея так себе.

Я набрал номер Кати. Она ответила почти сразу.

— Да, Рома? Ты решил сегодня провести вечер со мной, а не в парке с непонятными парнями, которые хотят тебя убить?

— Нет, Кать, — сказал я. — Хотел попросить… точнее, спросить. У тебя есть какая-нибудь фотография этого парня?

— Есть. А тебе зачем?

— Я же не знаю, как он выглядит.

— А, да, точно, — протянула она. — Сейчас пришлю.

— Спасибо. Мне нужно готовиться к вечеру.

— Так что ты решил? — спросила она. — Ты не идёшь?

— Иду.

— Тогда давай я тоже там буду.

— Тебе-то там зачем?

— Вдруг смогу помочь.

— Чем? — хмыкнул я. — Напугаешь его рыжими волосами?

— Очень смешно. Крайонов, — сказала она чуть мягче.

— Не надо, — сказал я.

— Ладно, — вздохнула она. — Сейчас скину.

Звонок завершился, и буквально через пару мгновений телефон завибрировал снова.

Фотография.

Даже Женя напрягся, бросив взгляд на экран. Он слышал мой разговор с Виталием Сергеевичем и уже понял: если даже Карловы нервничают и уговаривают меня туда не идти, значит дело и правда пахнет жареным.

Я открыл изображение.

Парень как парень. Обычный. Такой, мимо которого пройдёшь на улице и даже не обратишь внимания. Ни по внешности, ни по взгляду не скажешь, что он имеет отношение к криминалу.

Я переслал фотографию Виталию Сергеевичу.

Ответ пришёл быстро.

«Спасибо».

Коротко. По делу.

Я убрал телефон и на секунду задержался, глядя в пустоту.

Вечер обещал быть долгим.

Один из шести быков стоял на корнях, посреди леса, и плакал, обоссавшись, захлёбываясь словами:

— Парни, да не надо… да вы чё? Да мы ж пошутили…

Здесь, в лесу, корни вылезали из земли целыми гребнями. Берёзки стояли плотной стеной, свет между ними резался на полосы. Место было выбрано не случайно. Недалеко от Чехова, чуть в стороне от дороги, но достаточно глубоко, чтобы ни криков, ни ударов не было слышно. Отъехали от Серпухова совсем немного, и нашли их почти сразу.

Саня слушал, чем живёт его Катенька, давно и внимательно. Поэтому, когда всё сложилось, направление он понял быстро.

Саша посмотрел на того, кто плакал, сверху вниз.

— Ты, придурок, — сказал он спокойно. — Ты знаешь, кого ты изнасиловать собирался?

— Да никого я не собирался насиловать! — заорал тот. — Это шутка была!

Остальные пятеро тут же закивали, слишком дружно.

— Да, да, шутка…

— Мы ж просто…

Саша усмехнулся.

— Такая шутка, что вам намяли бока и разбили морды, — сказал он. — А тебе ещё и руку вывихнули. Это вы так заигрались? Такие шутки у вас были?

— Да это они вообще виноваты! — выкрикнул кто-то сзади. — Они первые начали! Мы ж просто… игрались!

— Мы вообще за машиной пришли, — затараторил другой. — Потом поняли, что машины нет, и уже уходить собрались. А тут эти трое появились и давай нас мутузить.

— Мы-то чё? — подхватил третий. — Мы-то парни нормальные!

Саша даже не повысил голос.

— Копай, я сказал тебе, ублюдок.

Шестеро его друзей стояли чуть поодаль и смеялись. Они знали, как Саша относится к Кате. Ему эта бабёнка нравилась. Почему — никто толком не понимал. Баба как баба. Но факт оставался фактом.

Деньги боссам они приносили исправно.

Задачи были простые. Приехали — подорвали. Устроили погром. Иногда просто краской закидали. Иногда — коктейль Молотова и уехали.

Работали чисто.

Один из них был магом огня. Не полноценным — напрямую пламя он не создавал. Зато мог поднимать температуру вокруг. Немного. Градусов на пятнадцать–двадцать. Этого хватало. Четыре машины попадали в зону, металл нагревался, краска «плыла». На место приезжали чёрные машины, заезжали в тоннель — и выходили уже другого цвета, когда он выключал свою магию.