Талия обозначена, бёдра мягко намечены линией ткани, грудь держалась естественно, без попытки «выставить вперёд», но и без комплексов.

Природа постаралась, а она, судя по всему, умела это не портить.

Мой взгляд на секунду задержался на линии талии и том, как ткань ложится по бедру. Не то чтобы я собирался кого-то разглядывать, но профессиональная привычка «снимать параметры» человека с первого взгляда иногда подмешивалась к обычному мужскому интересу. И в боковом зрении я чётко уловил, как рядом Ксюша чуть дёрнула плечом и напряглась, будто сделала глоток слишком холодной воды. Глаза она не перевела, продолжала смотреть на новенькую, но внутренний микродискомфорт я прочитал легко.

«Успокойся, заноза, я не на свидание пришёл», — подумал я, но вслух, разумеется, ничего не сказал.

Девушка тем временем попыталась собраться и заговорила:

— Здравствуйте… — голос дрогнул, но она поймала его и выровняла. — Меня зовут… Соня Игоревна. Я представительница Канцелярии по вопросам аристократии. Хотела бы присутствовать при расследовании. Всё-таки если меня потом спросят… я должна буду подтвердить, что была здесь, в ресторане.

Она слегка запиналась, подбирая слова, и от волнения то сжимала пальцы, то снова распрямляла их.

Я по привычке считывал: не ложь, не игра — честное, почти студенческое волнение человека, который первый раз оказался между князем, бароном и официальным делом, по которому могут спросить начальство.

Князь перевёл на неё взгляд, оценил за секунду — и на лице возникла та самая снисходительная улыбка, которую невозможно спутать с презрением. Это была не насмешка, а спокойная констатация: «маленький человек попал в большой мир, но мы позволим ему тут находиться».

— Да, девушка, я не против, — сказал он спокойно. — Более того, будете работать по делу вместе с детективом. Он тоже, кстати, аристократ. Так что все формальности соблюдены: аристократическое дело, аристократический заказчик и аристократ-исполнитель. Канцелярия будет в курсе всего из первых рук.

Ксюша при этих словах чуть приподняла подбородок, косо глянув на меня, как будто внутренне отметила: «Ага, наш детектив уже официально приравнен к местным высокородным».

Женя, наоборот, сделал вид, что изучает потолок, но по лёгкой усмешке на лице было видно: ему смешно от самой идеи «формальностей», когда по сути нас втянули в очередную историю без права отказа.

— Дим, приведи ритуал, — добавил князь, даже не оглядываясь.

— Да, конечно, господин.

Дмитрий, его помощник, молча извлёк из папки артефактный камень для клятв и поставил на стол перед девушкой. Соня, уже вроде бы успокоившая дыхание, вдруг снова запнулась:

— Какой… какой ритуал? — спросила она, и на щеках тут же вспыхнул румянец.

— Ритуал неразглашения, девушка, — мягко напомнил Дмитрий. — Вы же должны знать, что работа с аристократами всегда подразумевает такие формальности.

— А… да. Да, конечно, — быстро кивнула она, явно проклиная себя за то, что задала настолько очевидный вопрос.

Я следил за ней, уже прикидывая про себя: насколько она будет мешать или помогать.

Нервная, но честная. Без снобизма, без привычки давить статусом. Простолюдинка, вытащенная наверх по оценкам и стараниям. В мире, где аристократы привыкли решать всё между собой, такие люди иногда становились либо лучшими союзниками, либо самыми неприятными свидетелями.

И почему-то у меня было стойкое ощущение, что Соня — явно не из тех, кто согласится просто молча стоять в углу и ставить галочки в отчёте.

Ритуал получился куда веселее, чем кто-то мог бы ожидать. Соня старалась изо всех сил, но было видно, что для неё это первый подобный опыт: голос дрожал, слова пару раз убегали, и каждый раз, когда она сбивалась, она вздрагивала, как будто её кто-то пугал.

Честно — наблюдать за этим было настолько смешно и мило, что я пару раз едва не расхохотался вслух.

Именно за это, кстати, дважды получил локтем в бок от Ксюши.

Один раз — предупреждающе.

Второй — уже с ощутимой ревностью, потому что, видимо, слишком явно у меня на морде проступило умиление.

«Ну прелесть же», — подумал я тогда.

Ксюша мысленно, кажется, подумала противоположное.

Но Соня, несмотря на все спотыкания, всё-таки довела ритуал до конца. Последние слова выдала почти на одном дыхании, будто финишировала на стометровке.

Я даже поймал себя на том, что внутри готов выкрикнуть: «Ура!» — но вовремя вспомнил, что стою рядом с Ксюшей, которая уже пыхтела, как чайник, и смотрела на меня так, будто знала все мои мысли и была категорически против.

Когда камень подтвердил принятие клятвы, Дмитрий плавно шагнул вперёд:

— Как зовут нашу новую посетительницу все уже в курсе, поэтому Соня, давайте я переставлю вам тех, с кем вы будете работать.

Детектив-барон Роман Аристархович Крайонов, частный детектив. И его помощники: Евгений и Ксения.

Соня аккуратно наклонила голову — уважительно, чуть нервно, но без заискивания.

— Очень приятно познакомиться, — сказала она. — Надеюсь, мы с вами сработаемся.

Обстановка была наэлектризована, Ксюша холодно её изучала, Женя едва сдерживал ухмылку, а Соня явно не знала, куда деть руки. Я решил немного разрядить воздух:

— Соня, вы не волнуйтесь. Мы девушек не обижаем и не кусаемся. Работаем спокойно и аккуратно. Обещаю, всё будет в порядке.

На секунду она даже улыбнулась, но Ксюша рядом сделала такой вдох, словно готовилась выбросить меня в окно.

«Ну да, видимо, сегодня ревность включена в расширенный пакет услуг моей помощницы, надеюсь она сверхурочные за это не попросит.» —отметил я про себя.

— Мы теперь с вами, наверное, пойдём… — начал я, но осёкся, прикидывая следующее действие. — К камерам? Или…

И сам же махнул рукой:

— Хотя зачем ходить кругами? Мы начнём с главного. Пойдём смотреть сейф.

— Сейф? — переспросила Соня.

— Самый защищённый сейф в Серпуховской области, между прочим. Вы его видели когда-нибудь?

— Нет… — честно призналась она.

— Тогда у вас выпала редкая возможность познакомиться с этим зверьком, — сказал я. — Так что собираемся: ручки в ножки — и вперёд.

Я повернулся к Дмитрию:

— Дмитрий, прошу вас пригласить к сейфу всех троих ответственных за доступ. Пусть будут там, когда мы придём. Нам нужно осмотреть всё лично.

— Да, конечно, господин Крайонов, — сразу откликнулся он. — Любое содействие с моей стороны будет вам предоставлено.

Ну что ж. Идём знакомиться с сейфом.

А самое главное — с тем, кто его переиграл.

Дмитрий повёл нас тем же маршрутом, по которому каждый раз переносили ожерелье: от VIP-зоны общего зала — к комнате с сейфом. Шли спокойно, без суеты, но с той внутренней собранностью, которая появляется, когда понимаешь: сейчас каждая мелочь может оказаться важной.

Я специально смотрел не на интерьер, а на путь. Углы, повороты, расстояния, точки, где человек может замедлиться или, наоборот, ускориться так, чтобы это выглядело естественно.

Камеры висели грамотно: не «для галочки», а так, чтобы покрывать коридор целиком. Свет — ровный, без тёмных провалов, где можно раствориться на секунду. Персонал на маршруте попадался, но в пределах нормы: мимо прошла пара официантов, кто-то из охраны мелькнул у дальнего входа, и всё. Никакого «окна», куда можно нырнуть и исчезнуть. И ширина коридора позволяла выстроить в длину до семи человек среднего телосложения, и им было бы комфортно и не пришлось бы менять направление корпуса.

Чем дальше мы шли, тем увереннее становилось простое чувство: по дороге это ожерелье не могли украсть. Не физически. Не так, чтобы никто не заметил. Не так, чтобы камера «ничего не видела».

И всё равно мысль не отпускала.

Рядом со мной — Ксюша. Маг иллюзий. А иллюзия — это как раз та штука, которая превращает «невозможно» в «возможно, если правильно сделать».

Я машинально прикинул: человека подменить проще. Свет, угол, поведение — и камера съедает картинку. Но предмет… предмет — это уже другая история. Если иллюзию наложить на себя, ты работаешь своим телом, своим контуром, своим движением. Ты управляешь тем, как тебя видят.