— А кто-то в итоге голосовал против?

— Кто-то голосовал. Единицы и не из большой двадцатки. Все, формальности мы соблюли. Надо готовиться к Контакту, это будет феерично. А главное — начнется война с Кали и ее пешками. Это уже серьезно.

После заседания Совета моя жизнь даже еще более насыщенной, чем была до этого. С новым королем пока еще безымянной страны хотели говорить очень многие. К счастью, я мог взвалить на Голос секретарскую работу. Прежде всего он начал набирать сотрудников в новое посольство. И вдруг мы поняли, что прежде, чем рассаживать там своих и тем более принимать чужих людей, неплохо бы здание освежить. Нужен ремонт и небольшая перепланировка.

Сразу после заседания я встретился со старым знакомым, гномом по имени Борун Стайнгримур. Он со своей бригадой построил мне половину герцогства. Я боялся, что у такого заслуженного человека, то есть гнома, не найдется свободного времени на маленький заказ по ремонту. Однако Борун, напротив, выпив одним глотком кружку пива, начал жаловаться, что конкуренция вокруг огромная, а бурного роста в Эритии не найдешь. К эльфам или, прости, господи, к заврам ему соваться не хочется.

Тут-то я и предложил ему отстроить целую страну, а после того и вовсе получить выход в новый мир, где его умения будут цениться на вес золота. С этого момента Борун осыпал меня заверениями, что его жизнь принадлежит мне. Я ее охотно принял, но попросил взять в бригаду молодого талантливого земного элементаля с почти настоящим диплом архитектора. Гном пообещал и из него сделать человека.

Естественно, строительная магия позволяла Боруну справиться с ремонтом буквально за сутки. Он также пообещал закупить нужную для посольства мебель. Я не волновался, что его гномские вкусы окажутся экстравагантными для человеческого учреждения, или он напутает с размерами. Борун давно жил среди людей и знал, что нам требуется.

Варя напомнила мне, что с утра у меня встреча с ее бывшими коллегами. В Вешние воды они ехать отказались, но традиционно нейтральный клуб «Нежный кадавр» их устраивал. Я чуть ностальгически вспомнил, что когда-то мы там познакомились с госпожой Перепелкиной.

Как и тогда, Ал Ашенбах охотно предоставил нам кабинет. Варя уселась с моей стороны, от Белок пришли трое. Нормальные дельцы в костюмах, один постарше другого, на меня они смотрели с легким опасением и надеждой. Ну еще бы, я мог подпитать их пламенную страсть, вручив кучу Предметов. Меня заинтересовал третий, но я не стал сходу показывать, что раскусил его.

— Потапов Василий Семенович, — представился тот, что постарше, пождав мне руку.

— Спесивцев Виктор Владимирович, — сказал второй и зачем-то добавил, — дворянин.

— Я-то из купцов, — рассмеялся Потапов.

— Яков Георгиевич Беринг, — представился и я. — Но не думаю, что сословия важны в нашем с вами случае.

Третий заговорил с легким акцентом.

— Кевин Вольтран, юрист. И согласен, нас с вами объединяет интерес к таким материям, что сословия и какая-то светская власть меркнут перед истинной силой.

Я заметил, что Варя опасается Кевина, но не слишком сильно. Хотя по большому счету чего ей бояться за моей спиной?

— Итак, господа, чем обязан?

Кевин пока отмалчивался. Рептилоид явно привык рулить происходящим из тени. Заговорил Спесивцев.

— Нам не стоит долго расшаркиваться, нас всех объединяет интерес к неизведанному и чудесному.

— С этим я склонен согласиться, но мне кажется, что мы вкладываем в эти понятия разные смыслы. Уж точно я не преклоняюсь перед артефактами, как вы.

Кажется, гости изрядно удивились. Только Варя развлекалась, глядя на эти переговоры. Уж она-то понимала, что на самом деле чудесно в мироздании.

— Вы не любите Предметы так же, как и мы? Это абсолютно невозможно! — воскликнул Спесивцев.

Слово тем временем перехватил Потапов.

— К черту предисловия. Вы продавали госпоже Перепелкиной Предметы. Варвара Петровна вдруг охладела к нашему делу. Я ее решение уважаю, хотя и не понимаю.

Он глянул на меня, ожидая какой-то реакции, но я просто вежливо ждал, когда он сформулирует свою мысль.

— У нас с вами, Яков Георгиевич, две самых крупных коллекции Предметов. По крайней мере у нас сложилось такое впечатление. Если вы их не любите, зачем собираете?

— Я не собираю артефакты. Скорее подбираю, чтобы детишки не поранились, играя с ними.

— Раз вы не помешаны на Предметах, значит с легким сердцем расстанетесь с ними! Мы хотели бы продать или поменять некоторые экземпляры. Но сперва стоило бы посмотреть на то, чем вы располагаете.

— Я безусловно не запущу посторонних в закрома. И вы, я уверен, точно так же оберегаете свои.

Кевин неожиданно рассмеялся, точнее коротко, но емко хохотнул. Будто услышал что-то безумно забавное, но попытался сохранить образ серьезного и мрачного типа.

— Но как мы поймем, чем сможем быть полезны друг другу? — спросил Потапов.

— Я не собираюсь меняться ни на что кроме денег. И вряд ли вы готовы мне предложить Предмет, ради чего я бы передумал. Даже если у вас есть звезда коллекции, вы не захотите с ней расставаться.

— Хорошо, — сказал Потапов, несколько разочаровано, — деньги так деньги. Но вы можете предоставить нам хотя бы каталог вашей коллекции?

— Зачем мне это делать? — искренне удивился я. — Послушайте, господа! Эта тема мне вообще неинтересна. И когда я предлагал вам, еще в лице госпожи Перепелкиной, какие-то артефакты на обмен только потому, что у нее было нечто, нужное мне. А у меня на тот момент не было в распоряжении капитала, который я мог свободно тратить.

— Но вы и не прекращаете разговор, — прищурился Потапов. — Значит, сделка все же возможна.

— Все просто. Я не спешу от чего-то избавиться, и мне не нужен ширпотреб, который вы зачем-то насобирали. Если вам нужен какой-то конкретный Предмет, вы называете его, и, если он у меня есть, мы договариваемся о цене. Это единственно возможная платформа для переговоров.

— Хорошо, — грустно кивнул Потапов. — Учитывая обострившуюся ситуацию на мировой арене, нам бы хотелось защитить себя.

— Мы знаем, что существует Предмет, выплевывающий огненные шары, — с жаром заговорил Спесивцев.

— Невозможно, — покачал я головой.

— Или другой, который замораживает противника. Как жидкий азот.

— Господа, дело не в том, есть ли у меня подобное или нет. Я не торгую боевыми артефактами или любым другим оружием.

— Предлагаю, — засуетился Потапов, — воздержаться от таких фундаментальных заявлений. У нас деловые переговоры, и разумные люди могут найти решение, которое устраивает все стороны.

— Ладно вам, Беринг, — добавил Спесивцев, — мы не агрессивны, пока нас не трогают, конечно! Мы просто хотим защититься от хаоса вокруг нас.

— Если вы хотите защититься, почему не просите охранных амулетов? От того же огня или холода?

— Их мы тоже хотим! — взмахнул руками Потапов. — но лучшая защита — нападение, не так ли?

Вольтран неожиданно выполз и своей полуспячки на передний план.

— Мы же — деловые люди, не так ли, мистер Беринг? Вы всех потрясли, когда изящно отобрали у всех отель бедного Вешнякова. И мы понимаем, что любой деловой вопрос упирается в деньги. Так давайте же торговаться.

— Вас можно поздравить, мистер Вольтран? — я посмотрел на него с интересом.

— С чем? — удивленно склонил он голову.

— Ну как же, с новой сферой влияния! Я вижу, что Белки и Кобры слились воедино. А на каких, позвольте полюбопытствовать, условиях? После недавних грустных событий Кобры вряд ли вошли в альянс как равноправные партнеры.

— Вы не можете знать такие подробности из нашей жизни, — оскорбился на что-то Спесивцев.

— Или слухи правы? — прищурился Кевин. — Вы причастны к тем ужасным террористическим актам?

— Я просто абсолютно случайно в курсе, что вы, мистер Вольтран, раньше работали юристом у Кобр. А что касается тех печальных событий, все знают, что их причина — ненадлежащее хранение артефактов в аварийном состоянии. Надеюсь, вы вынесли урок и храните свое добро надлежаще, причем только то, что стоит хранить. Надо ли так упорно цепляться за опасное барахло? Жадность, как известно, порождает бедность.