— И это тоже. Но что более важно, мы должны отрезать Инквизицию и Атлантиду 2.0 от снабжения. После того шума, что мы подняли, даже самые жадные сайшанцы не посмеют им даже гвоздь продать. И в принципе мы это сделали. Но надо настучать им по голове хотя бы для того, чтобы они были послушны и дальше. Война еще не закончена, а после разгрома Атлантиды завры начнут вопит как резаные.

— А почему у нас нет своего посольства в Совете? — неожиданно сменил тему «студент».

— Потому что у меня руки не дошли, — ответил я мрачно. — Но ты прав, надо бы. Потом дерну Шарона.

Наконец, мы вернулись в переговорную, где нас встретила зубастая команда завров-юристов. К послу присоединились крупные чины из МИДа и Минюста Сайшании, и конечно же прибежали монстры из юридического отдела Глостершайна.

Мы тоже подтянули кавалерию. В Комбезе (а так смешно комиссия сокращалась только на русском языке) хватало бульдогов, которые вцеплялись в преступников намертво, невзирая на их состоятельность и социальный статус.

— Прежде чем мы ознакомимся с уликами по этому делу без признания какой-либо вины за компанией, — начал главный юрист из Глостершайна, — мы хотим предложить компенсацию пострадавшим в знак нашей доброй воли. Но конечно же мы настаиваем, чтобы дело решалось в юрисдикции Сайшании. Так же мы убедительно рекомендуем сохранять тишину и не допустить инсинуаций в прессе.

— Нет, — ответил я прежде, чем кто-то успел откликнуться.

— Я не очень вас понял, — поморщился глостершайнец, с его крокодильей физиономией это смотрелось одновременно и потешно, и угрожающе.

— Вы не обойдетесь вирой, — пояснил я. — Не тот случай. Прорыв лемпов, торговля с паразитами — слишком серьезные поводы для разбирательства. Ваши деньги тут ничего не решат.

— Мы не успели назвать сумму, — вмешался юрист поменьше рангом, чем заслужил испепеляющий взгляд от начальника.

— Вот именно, — улыбнулся я так хищно, как только мог. Вроде бы получилось, по крайней мере мидовец вздрогнул.

— Компания Глостершайн никогда не имела дел с Lempingulo, — отчеканил главный глостершайнец. — Даже если предоставленные вещественные доказательства произведены нами, они очевидно не были проданы нашим общим врагам. А если какие-то безответственные лица применили их в недостойных целях, это не может бросить тень на производителя. Имеет место нецелевое использование, за которое отвечает покупатель.

— Вы забываете, любезный сэр, — ответил я с той же улыбкой, — что в случае угрозы номер один или угрозы номер два презумпция невиновности не работает. Достаточно того, что ваша продукция использовалась для организации вторжения. Этому есть подтверждения и в юридических актах, и в судебных прецедентах. Вам следовало тщательно проверять, кому вы продаете артефакты красной категории.

— Не только мы дали вам время собрать такую внушительную команду, — перехватил инициативу в разговоре Мицтех. — Мы тоже успели многое, в частности изучили деловую переписку и вычленили тот ее сектор, который связан именно с этой сделкой. Спасибо помощи искусственного интеллекта за то, что мы смогли обработать такой объем информации за короткий срок.

— Мы категорически протестуем против ареста нашей переписки, — ввернул глостершайнец. — И требуем исключения ее из любых отчетов и документов. Также мы предупреждаем, что просачивание секретов компании в прессу — повод для иска.

— Протест отклонен! — воскликнули мы с унголианцем в унисон, и довольно переглянулись.

— Право протестовать вы потеряли, когда связались с угрозами один и два, — добавил я.

— Даже исходя из ваших данных, мы имеем дело лишь с угрозой номер два, — снова вякнул молодой адвокат завров.

— Вы продали красный товар организации, которая активно сотрудничает с угрозой номер один. Более того, сам факт, что возглавляют эту организацию завры из Сайшании, должен заставить вас. Господа, задуматься.

Последнее я добавил, глядя на министерских чиновников.

Разговор временно захватили юристы обеих сторон, засыпая друг друга терминами. Воспользовавшись этой паузой, ко мне склонился Сидоров.

— Что это за угрозы и товары красной зоны?

— Думал, ты понял из контекста. Угроза номер один — вторжение паразитов, номер два — лемпов соответственно. Товары красной зоны — те, что угрожают существованию Мироздания. Главным образом из-за тех двух угроз. Можно провести аналогию с Землей Сорок Два.

— У нас такой угрозой называли одного арабского террориста.

— Нет, это пустое. В вашем мире угрозой номер один считается ядерная война. И товаром красной зоны, соответственно, — оружейный плутоний и другие подобные ему вещества. В Метрополии же регламентированы перемещения. То есть одиночный индивид может открыть себе лично и паре своих спутников портал в любую точку. А вот стационарные врата, способные пропустить уйму народа и тем более грузы, должны контролироваться. Поэтому артефакты для открытия таких порталов — красная зона.

Юристы немного выдохлись. Главный глостершайнец замученным тоном выдал, уже обращаясь ко мне:

— И все же мы настаиваем на нецелевом использовании.

— И не надейтесь, — ответил я.

— Нигде в переписке не прозвучало ни слова про угрозы один и два.

— Зато четко прозвучало, что товар красной зоны предназначается для Земли Сорок Два.

— И что из того? — ненатурально изобразил удивление глава юристов. — Ну да, нам сделали заказ на оборудование для свержения одного провинциального царька. Я готов поверить, что вы именно с ним ведете дела и немного расстроились. Но мы ведем дела с его конкурентами, и все это дела житейские. Скажите честно, что вся эта шумиха из-за потоков Наурэмбаара, который вы сами хотите контролировать. Но не надо приплетать угрозу номер два. И тем более номер один, который тут вовсе не причем.

— Вот только попытка свержения происходила посредством вторжения угрозы номер два. И не говорите, что не знали, будто те самые «другие царьки» тесно связаны с обоими угрозами. Тем более, что и торговали вы не с ними, а с организацией под названием «Инквизиция», которая многократно использовала те самые угрозы для контроля над миром.

— Это не факт! — возразил главный юрист нервно.

— Факт. И я о нем докладывал на Совете Миров, когда речь зашла о процессе присоединения мира Сорок Два к известному мирозданию. И о том есть коммюнике. Не так ли, уважаемый Шарон?

— Именно так, любезный Этерн. И вы, господа, его получили. Вторжение угроз один и два в тот самый сектор представляет угрозу для всего Мироздания. И уже не вам. Сайшания, от этой угрозы отворачиваться. Вы мало миров потеряли от обоих угроз?

— Достаточно, — буркнул представитель МИДа Сайшании. — Мы поняли картину, так, коллега, — обратился он к чиновнику из Минюста, тот мрачно кивнул. — Чего вы хотите?

— Публичной порки, — ответил я честно. — И мне плевать, что фондовый рынок рухнет. Так даже лучше, все в Метрополии осознают причинно-следственные связи. Из-за небольшой прибыли ставить под угрозу все Мироздание — непростительная жадность. И вы, господа любезные, это проморгали у себя под носом.

— Но позвольте… — заголосил главный юрист.

— Не позволю, — отрезал я. — Те, кто замешан в инциденте, по вашим же законам подлежат смертной казни. Компания «Глостершайн» прекратит свое существование, причем так, чтобы все в Метрополии знали, почему именно. Если хотите, организовывайте новую, переносите туда активы и материальную базу. Но виновники прорыва должны умереть. И физические, и юридические.

Следующее совещание устроил император. На него были приглашены министр обороны, какой-то чин из Генштаба, не тот, что торговался со мной из-за трофеев. И самым полезным оказался адмирал Швецов. После того, как все расшаркались, он подошел к карте и очертил на ней почти правильный круг. Испортить хорошую вещь он не побоялся, поскольку карта была интерактивной, как и положено в XXI веке.