И наконец США демонстрируют всему миру своё неоспоримое техническое превосходство организовав в режиме реального времени первый в мире тройной радиомост между городами Провиденс, Балтимор и Нью-Йорк. Сказать, что публика была в восторге ничего не сказать. Сейчас не 1900-й год, звонком из Бостона в Эл-Эй никого не удивишь. Но вот так небрежно сказать: «Привет, Гарри! Как жена? Как бизнес?» А потом на аналогичный вопрос Гарри, ответить с ленцой в голосе: «Вот купил ещё один кадиллак, на этот раз тёмно вишнёвый. Прилетай на уик-энд, сам увидишь!» — и что бы тебя услышало всё Восточное побережье. За это никаких денег не жалко. В пределах разумного, разумеется.

Живущие, что в Род Айленде, что в Мэриленде люди отнюдь не бедные, но минимальная цена входного билета в сто полновесных долларов отпугнула многих. Теперь уроженцы штатов с удивлением видят, что их хорошо если треть от общего числа собравшихся. Зато в глазах рябит от важных шишек, съехавшихся со всех уголков страны. Тут все, от конгрессменов и спортивных звёзд до адмиралов и боссов мафии. Два комментатора сидящие в студии Нью-Йорка и по одному в Балтиморе и Провиденсе, берут интервью у самых щедрых, рассказывают смешные истории и подначивают друг друга. Всё проходит легко и непринуждённо. Постоянно озвучиваются собранные суммы. Ни один штат не хочет закончить эту гонку вторым. Апофеозом становится совместное исполнение гимна, к которому присоединяются сотни тысяч радиослушателей.

— Чёрт подери, Барт, кажется, мы вляпались в политику, — прикрыв рукой микрофон, тихонечко говорит один радиоведущий другому.

— Нет, Саймон. Это уже не политика. Это… это история.

Страх, анонимность, коррупция вот три кита на которых держится любая организованная преступность. На её стороне выбор времени и места совершения преступления, на её стороне лучшее техническое оснащение и вооружение в любой конкретный момент акции. Простой обыватель не имеет никакой возможности в одиночку противостоять организации и должен всецело полагаться на государственные органы. Как следствие высокий уровень коррупции в государстве вызывает у членов преступной организации гипертрофированное чувство собственной значимости и безнаказанности. Выпячивается принадлежность к преступному сообществу, компонента страха становится важнее анонимности. Делает ли это бойцов мафии способными противостоять нападению хорошо слаженного и оснащённого армейского подразделения? Отнюдь.

Гуарино Моретти также известный в определённых кругах, как Вилли Мур, являлся правой рукой Фрэнка Костелло, босса семьи Лучано. Сейчас он поднимался в номер мисс Дюпэн убеждая себя, что находится в «Плазе» исключительно по делу. Мисс Дюпэн? А что мисс Дюпэн? Горячая южанка просто приятный бонус.

Человек семьи, присматривающий за игорным бизнесом в Луизиане, сообщил интересные сведения. Оказалось, пока бескорыстная овечка, по которой сходят с ума недоумки по обе стороны Большого каньона, щебечет про благотворительность, её агент во всю стрижет купоны. Хочешь, чтобы куколка стала заядлой любительницей игровых автоматов? Нет проблем, только договоримся о цене. Упомянуть твоё заведение в интервью с репортёром? Нет ничего проще, доставай кошелёк. И это в Луизиане, когда девушка ещё не была знаменитой.

А ведь так можно рекламировать что угодно, — размышлял сеньор Моретти, — отели и рестораны, закусочные и парикмахерские, даже прачечные. А недавно подаренные девушкам шикарные автомобили! Не пришлось ли мистеру Форду ещё и приплатить за свой подарок? — пришла в голову мафиози внезапная догадка. В конце концов раз такое дело, разве будет не справедливо если такая шикарная идея достанется его боссу Фрэнку, а горячая южная цыпочка ему лично?

К сожалению, несмотря на ранний в час, в номере мисс Дюпэн уже были посторонние. Репортёришка видимо узнал Вилли Мура и поспешил откланяться. А вот три молодых человека держались независимо и даже дерзко. Джон Кеннеди представился один из молокососов. Да и хрен с тобой, — подумал Вилли вспоминая, что где-то слышал эту фамилию. Можно было бы задать всем троим взбучку, но голова была занята совсем другим. К тому же на его весьма двусмысленные намёки мисс Дюпэн отреагировала весьма спокойно если не сказать благосклонно.

— Решите этот вопрос с моим агентом, мистер Моретти. А пока, нет. Я связана контрактом.

— Я перекупил контракт Фрэнка Синатры за один доллар, детка, — рассмеялся он ей в лицо.

— Мой агент жуткий скряга, мистер Моретти, он сдерёт с вас не меньше двух. Но пока этого не случилось, не забывайте, я связана контрактом.

Что ж, чёрт с вами, с трудом сдерживая бешенство, решил Вилли Мур. Терять лицо, затевая драку с этим ухмыляющимся Кеннеди и его подпевалами хлыщами было бы глупо, по этой же причине не стоило и пытаться облапать самодовольную девку. Моретти не любил ждать и получив от Жанны-Марии номер телефона, не теряя времени позвонил агенту мисс Дюпэн прямо из номера отеля.

Утром Вилли Мур уже совершил главную ошибку в своей жизни, приняв решение при недостатке информации, а в телефонном разговоре совершил ещё две. Вторая заключалась в том, что, желая напугать собеседника Вилли представился. Третья, согласился подождать сутки и встретиться с агентом мисс Дюпэн в ресторане «Плазы» за ужином. Впрочем, вторая, третья и все последующие ошибки, если они и были, только ускорили развязку ни на что принципиально не повлияв.

— Давай, Джонни, плесни себе побольше. Не стесняйся, — Фрэнк Костелло двинул бутылку хорошего виски в сторону, сидящего напротив крепкого мужчины, — выпей и расскажи ещё раз как всё было. Знаю, тебе не приятно об этом вспоминать. Но мы все хотим услышать это именно от тебя.

— Ух! Хорошее пойло, мистер Костелло. Я готов. Разве я не понимаю? — Джонни Кавани, бывший боксёр, исполняющий в доме Костелло обязанности привратника, непроизвольно скосил глаза на подмокший бумажный пакет, который так никто и не решился убрать из комнаты.

— Пресвятая Дева, — Кавани приложил нательный крестик к губам, шепча просьбу уберечь его от злых духов.

— Выпей ещё и начинай, Джонни, видишь сколько занятых людей тут собралось.

— Простите, мистер Костелло. Ух! Простите.

Кавани чуть расслабился и даже позволил себе немного удобнее устроиться на краешке кресла.

— Он пришёл с севера. То есть приехал. То есть сначала мы услышали громкий треск мотоцикла. Я только успел подумать, какого чёрта, простите мистер Костелло, кто-то ездит без глушителя, а он остановился напротив наших дверей и не глуша двигатель поманил меня рукой.

— Опиши мотоциклиста и мотоцикл, — вмешался в разговор, один из доверенных капо семьи, Энтони Карфано.

— Это был Харлей. Такой здоровый, знаете, какие они делают для армии? Зелёный и без номеров. Мужчина худощавый, по-моему, не высокий, но точно не скажу, он ведь сидел. Лица я не разглядел, он был в шлеме и очках. Одет в тёмные брюки и куртку, кажется тёмно-коричневую или чёрную. Не помню, простите, мистер Костелло.

— Ничего страшного, Джонни, это не твоя вина. Продолжай.

— Я подошёл и прокричал, что ему нужно. Он протянул мне пакет. Прокричал в ответ: «Это для Фрэнка Костелло». «Что это?» «Голова Вилли Моретти!»

В комнате, как будто повеяло стужей и мужчины, как один потянулись к своим оберегам, шепча короткие молитвы.

— Я не сразу понял, про что он говорит. Открыл пакет… достал… достал это. Потом… потом у меня всё поплыло перед глазами и меня вырвало прямо на мостовую. Когда парни ко мне подбежали, мотоцикл уже скрылся за поворотом. Простите меня, мистер Костелло.

— Хорошо, Джонни, тут нет твоей вины. Можешь взять всю бутылку, считай, что сегодня у тебя выходной. И позови капитана.

— А…

— Иди, иди. Отдыхай. В доме три десятка вооружённых парней и столько же во дворе. Сегодня ты мне больше не понадобишься.

— Ясно, мистер Костелло. Спасибо, мистер Костелло.