Формально они числились обитаемыми в имперских архивах, значились как действующие колонии. Но по факту превращались в пустые камни с автоматическими маяками.

Решение созрело само собой. Покупать Терсик было глупо. Через год-два Корпорация просто бросит его, как уже бросила сотни других нерентабельных активов. А тогда можно будет переключить станцию гиперсвязи на себя, заблокировать навигационные данные для посторонних. Получится карманный участок космоса, доступный только ему.

Через несколько месяцев пришло ожидаемое сообщение, быстрее чем он ожидал. Карл Дрексон связался по защищенному каналу, и его лицо на экране выражало привычную обреченность.

— Алекс, у меня плохие новости, — начал он без предисловий. — Корпорация приняла окончательное решение. Через месяц мы прекращаем операции на Терсике.

— Понятно, — спокойно ответил Алекс. — Что с персоналом?

— Часть переведут на другие объекты корпорации, часть сама уедет. — Дрексон помолчал. — Извини, что так получилось. Знаю, ты рассчитывал на наши поставки.

— Ничего страшного, Карл. Это естественный процесс.

После отключения связи Алекс задумчиво смотрел в окно. Никаких угрызений совести он не испытывал. Экономическая логика была неумолима — нерентабельные активы рано или поздно закрывались. И у него были планы на эти активы.

За последние месяцы торговые операции через космический хаб приносили все большую прибыль. Закупщики с миров Внешнего Кольца регулярно прилетали за товарами, а благодаря тайным гипермаршрутам доставка на богатые рынки Ядра занимала дни вместо недель. Руда с заброшенных планет могла стать отличным дополнением к ассортименту.

Вечером он связался с Лютеном на Корусанте. Лицо валоринца на экране выглядело воодушевленным.

— Алекс! Отличные новости. Мы переходим к следующему этапу.

— Какому именно?

— Объединение разрозненных повстанческих групп в единую сеть, — Лютен активировал схему на своем конце. — Смотри — ячейки на Рилоте, группа сопротивления на Лотале, партизаны Со Герреры. Все они действуют разрозненно, часто мешают друг другу.

На экране появилась сложная схема связей между различными группировками.

— Я предлагаю создать координационный центр. Единое планирование операций, обмен разведданными, координация поставок оружия.

Алекс скептически покачал головой:

— Лютен, среди этих групп есть достойные люди. Но посмотри реально — половина из них обычные террористы. О чем ты с ними договоришься?

— Не все такие…

— Не все, но многие. Тот же Геррера — фанатик, готовый на любые жертвы ради своих целей. А рилотские сепаратисты вообще ксенофобы.

Лютен нахмурился:

— Тогда что ты предлагаешь? Сидеть сложа руки?

— Я предлагаю тебе заниматься этим. Политическая координация — это не моё. Это твоя зона ответственности. У меня есть деньги для финансирования, у тебя — связи и опыт. Но в оперативные вопросы я вмешиваться не буду.

— Хорошо, — согласился Лютен. — Но мне понадобится больше средств. Координация стоит дорого.

— Получишь. Торговые операции приносят хорошую прибыль.

Через месяц Алекс и Верена летели к Терсику на "Страннике". За ними летел грузовой корабль с Джеком Тольчо. В грузовом отсеке которого размещались две тысячи шахтерских дроидов последних моделей — автономные добытчики, способные работать годами без обслуживания.

— Последний транспорт корпорации ушел вчера, — доложил R4-K9. — Планета официально заброшена.

Верена проверяла списки дроидов на датападе:

— Буровые установки, транспортные платформы, сортировочные комплексы — полный цикл автоматизированной добычи. Они смогут работать пять лет без обслуживания.

За месяцы изучения горного дела она стала настоящим экспертом. Алекс с удовольствием наблюдал, как она увлеченно разбирается в технических деталях, составляет планы оптимального размещения оборудования. Вечерами, когда работа была закончена, они проводили время вместе — ужинали в его квартире, обсуждали планы, делились мыслями о будущем.

Терсик встретил их мертвой тишиной. Космопорт пустовал, автоматические системы работали в режиме консервации. Алекс посадил корабль рядом с главной шахтой и начал выгрузку дроидов.

— Программирую на автономную добычу, — сказал он, подключаясь к командному блоку. — Будут работать в фоновом режиме.

Дроиды потоком спускались в шахтные стволы. Две тысячи единиц — целая армия механических рабочих. Их оптические сенсоры мерцали в темноте, освещая путь в глубины планеты.

Верена наблюдала за процессом с профессиональным интересом:

— При такой интенсивности добычи запасы первоочередных месторождений будут исчерпаны за три года. Но есть глубинные залежи — до них дроиды доберутся к пятому году работы.

— Отлично. А что с логистикой вывоза?

— Раз в полгода можно отправлять грузовой конвой на хаб. Двадцать транспортников справятся с полугодовым объемом добычи.

Они осмотрели заброшенный город. Пустые дома, отключенные уличные фонари, заросшие пылью витрины магазинов. Ветер гонял по улицам обрывки пластика и старые рекламные плакаты.

— А что там, за горами? — спросила Верена, указывая на зеленеющие холмы за пределами промышленной зоны.

Алекс проверил карты:

— Бывшая сельскохозяйственная зона. Когда-то здесь выращивали продовольствие для шахтеров. Хочешь посмотреть?

"Странник" поднялся в воздух и направился к зеленой части планеты. Контраст был разительным — вместо ржавых шахтных комплексов внизу расстилались поля и леса. Воздух здесь был чище, небо — голубее.

— Смотри, — Верена указала на дымок костра. — Там кто-то есть.

Они приземлились на опушке леса. Навстречу им вышла группа людей — мужчины и женщины в простой одежде, с загорелыми лицами и мозолистыми руками.

— Добро пожаловать, — сказал пожилой мужчина с седой бородой. — Давненько к нам гости не заглядывали.

Алекс огляделся. Небольшая деревня из деревянных домов, огороды, пасущийся скот. Идиллическая картина сельской жизни.

— Вы здесь давно? — спросил он.

— Мои предки поселились здесь двести лет назад, — ответил старик. — Когда шахты процветали, мы поставляли им продовольствие. А потом… потом шахты стали закрываться, людей становилось меньше. Но мы остались.

— И как живете?

— Натуральным хозяйством. Выращиваем что нужно, разводим скот. Иногда шахтеры покупали у нас овощи, молоко. Но теперь и их нет.

Алекс понял ситуацию. Эти люди — потомки первых колонистов, которые не смогли или не захотели уехать. Они вернулись к доиндустриальному образу жизни, но сохранили базовые технологии и знания.

— А что вы можете предложить… внешнему миру? — осторожно спросил он.

Старик развел руками:

— Ничего. У нас нет фабрик, нет товарного производства. Мы живем для себя. А покупать… да нам особо нечего покупать. Все необходимое делаем сами.

Вернувшись на "Странник", Алекс связался с Джеком Тольчо.

— Джек, у меня вопрос. Что обычно происходит с населением заброшенных планет?

Лицо пилота потемнело:

— Зависит от планеты. Кто-то уезжает сам, кто-то вымирает. А кого-то… кого-то вывозят работорговцы.

— Работорговцы?

— Конечно. Именно с таких планет проще всего брать рабов. Никто не заметит, никто не будет искать. Формально планета необитаема, а люди… люди просто исчезают.

Алекс почувствовал холодок в животе. Значит, те мирные фермеры через несколько лет могут оказаться в рабстве.

— Империя не контролирует такие места?

— Какая Империя? — фыркнул Джек. — У них дел хватает в центральных мирах. А окраины… окраины сами по себе. Кто сильнее, тот и прав.

Полгода спустя пришло сообщение о закрытии Квариона. Алекс повторил операцию — выгрузил две тысячи дроидов-добытчиков в заброшенные кристаллические шахты, настроил автоматическую добычу под руководством Верены.