Служитель резко повернулся ко мне. Несколько мгновений мы играли в гляделки, после чего, он медленно кивнул:

— Вы не шутите.

— Вы сами подкинули эту идею, — пожал плечами я. — Если что, свяжитесь с моей помощницей и организуем встречу.

— Хорошо, — удивлённо и немного озадаченно согласился он.

А я про себя усмехнулся. Это как в том анекдоте: «А что так можно было?».

Я пошёл по рядам плачущих женщин, раздавая лёгкие ментальные успокоительные. Вера людей — это тоже энергия, которой нельзя пренебрегать, во всяком случае в моём нынешнем положении, когда каждая капля маны может оказаться решающей.

Над новым кладбищем, что я решил сделать на своих землях, свинцовые тучи обещали скорый прорыв в виде ледяного дождя, но я не мог позволить испортить мероприятие.

И пусть я не был знаком ни с бойцами, ни с сотрудниками и сотрудницами, но они все работали на Ярослава, а значит и на меня. А потому…

Я скрипнул зубами, вспоминая кровавого ублюдка, и влив энергии из природного источника, растянул огромный купол над всей территорией до забора. Не люблю холод.

Священник отслужил тризну по погибшим, подходя к каждой могиле и читая молитву за упокой. Потом в центральной гостиной моего особняка поставили столы и накрыли поминальный обед. Всё это обслуживала специализирующаяся на подобных мероприятиях ритуальная компания, поэтому всё проходило без проволочек. От меня требовалось только сказать какие-то слова поддержки и сочувствия к потерявшим своих близких.

К вечеру люди разошлись, и я, одевшись потеплее, остановился неподалёку от нового кладбища и задумался о том, сколько ещё людей погибнет из тех, кто пойдёт за мной.

Я конечно же сделаю всё, чтобы никто больше не пострадал, но я достаточно пожил, чтобы понимать — пострадавшие ещё будут. Потому и решил сделать кладбище тут, чтобы помнить о живых.

Я смотрел вверх, где небо пыталось залить водой всё в округе, но из-за барьера до нас доносился лишь ледяной осенний ветер.

Невольно поёжившись, я почувствовал, как рядом появился Калиро.

— Тело моего отца в пространственном кармане и всегда со мной, — взгляд кота блуждал между рядами серых похожих друг на друга надгробий. — Неупокоенное.

— Тут не плохое место для упокоения, — сказал я, не отрываясь от неба.

— Только после того, как я вырву сердце Тигра Гун Сона, — горячая ненависть кипела в голосе кота.

— Месть — это не выход, — покачал я головой. — Но, когда она свершится, тебе станет чуточку легче. Тут главное в процессе не потерять себя, превратившись в одержимого вендеттой монстра.

— Я приложу все силы, — кивнул Калиро. — Ладно, пошли в дом. Выпьем горячего чая, в такую погоду самое то. — И помолчав, с лёгкой улыбкой в голосе добавил: — А ещё Екатерина заказала конфеты «Мишка на севере».

— Тогда стоит поторопиться.

Новый особняк был просторным, и хоть не таким роскошным как мой замок, но многие магические вещи заменялись современной бытовой техникой, а потому я чувствовал себя комфортно.

— Павел, — улыбнулась Екатерина. — Чая или кофе?

— Чай конечно, — поморщился я. — Ты же знаешь, что я этот новый сорт кофе не понимаю. Горечь одна.

— Это потому, что его нужно правильно приготовить, — улыбнулась она. — Чувствуете запах?

Калиро, что висел рядом в воздухе, повёл носом и облизнулся.

— Пахнет вкусно, — сказал он, и по заведённой привычке поклонился Екатерине.

Вообще, про разумного кота знала только она. Ну и Хун со Степаном тоже. А остальные нет. Вне моего дома и вне оазиса Калиро ходил под невидимостью.

Увидев его впервые, Екатерина сильно удивилась, даже рот открыла, но как только услышала, что это мой друг, почти сразу успокоилась и приветливо помахала рукой Калиро, принимая видимо его за моего очередного питомца, наряду с Черемшой.

Интересно, что с ними? Давно не видел ни Ли Хуна, ни его чёрного напарника. Да и адских тренировок около вагончиков давно не проводилось.

На вопрос, где Ли Хун с Черемшой, мог дать ответ Степан, но сейчас я был поглощён новым интересным опытом. А именно — молотый, сваренный в турке по специальному рецепту кофе, который Екатерина предложила продегустировать.

Когда передо мной поставили чашечку угольно-чёрного, лишённого сахара, дымящегося напитка, я втянул аромат и во рту образовалась слюна предвкушения. Пахло невероятно!

Я сделал небольшой глоток и зажмурился. Безусловно, это была горечь, но совсем иная, нежели у предыдущего сорта.

Я смаковал каждый глоток, даже позабыв о поставленной вазе с конфетами.

Когда внезапно кофе закончился, я с удивлением посмотрел на показавшееся дно чашки с кофейной гущей, а потом вопросительно на Екатерину, что с улыбкой наблюдала за мной.

Женщина меня не разочаровала и приготовила кофе ещё.

Спустя три чашки наслаждения зазвонил телефон.

— Повелитель Слов слушает, — ответил я, расслабленно разглядывая висевшую напротив обеденного стола картину.

— Доброго вечера, Павел, Кислицин беспокоит, — послышался голос столичного дознавателя.

— Чем обязан?

— Его императорское величество, прибудет через месяц. Он перережет ленточку, давая добро на строительство, и подпишет с вами контракт. Прошу вас прислать текст по почте на согласование нашей юридической службе.

— У меня тоже с недавнего времени появился небольшой штат юристов, я им передам ваш номер.

— Замечательно, — не удивился моим новым сотрудникам дознаватель. — Тогда я буду ждать от них звонка.

— Хорошо, — сказал я и уже хотел закончить разговор, но Кислицин меня остановил.

— К вам вскоре приедет оценочная комиссия безопасности. Начнут подготовку к приезду Императора.

— И ты об этом решил сообщить напоследок? — угрожающе спросил я.

— А как вы хотели? Персона такого уровня требует соответствующего внимания.

Я пару секунд молчал, потом тяжело вздохнул и сказал:

— На моей земле ваши люди будут соблюдать мои правила. Если что-то кому-то не понравится, то вылетят за ограду в тот же миг. Ясно?

Кислицин тоже вздохнул и согласился, добавив, что предупредит тех, кто собирается ко мне пожаловать.

Как только я нажал красную кнопку отключения связи, телефон без заминки зазвонил повторно.

— Слушаю, — грозно сказал я, снова прикладывая трубку к уху. — Кто меня потревожил?

На том конце линии повисла нерешительная тишина, после чего детский голос спросил:

— Это вы Павел волшебник?

— Я, — удивлённо ответил я. — Кто спрашивает?

— Меня зовут Ира. Моя мама Оксана. Она сильно заболела, спасите её! Пожалуйста! — кажется девочка всхлипнула.

У меня только одна знакомая в этом времени с таким именем и детьми. Раз я взял на себя ответственность за неё, то не имею права бросить в трудную минуту, тем более если вместо женщины звонит её малолетняя дочь.

— Хорошо, — согласился я. — Скоро буду.

— Спасибо! — с восторженным счастьем и чем-то ещё, что я не понял, пискнула девочка. — Мы ждём!

Вот это «что-то ещё» меня насторожило. Неужели ловушка? Там точно была какая-то эмоция, которую я из-за этой чёртовой электроники уловить не смог. Даже оттенка не понял, а это важно.

Женщины, даже маленькие, весьма сложны в эмоциональном плане, а потому, не стоит смотреть на внешнюю оболочку их чувств, будь то слова или действия, но необходимо всегда вглядываться в суть, где вполне могут сосуществовать два противоположных полюса. Она может кричать, что ненавидит, но внутри у неё могут быть положительные чувства, как и наоборот.

Я не говорю, что женщины двуличные, совсем нет. Они сложные и подчас даже для самих себя. С мужчинами в этом плане намного проще.

Но если девочка не настоящая или скажем, её вынудили позвонить мне, тогда стоит подготовиться к встрече.

Я вышел из дома и направился прямиком в лабораторию. Пережив покушение и стычку с Повелителем Крови, мне больше не улыбалось рисковать, появляясь в городе безоружным, тем более, у меня уже всё было готово.