«Я не простила. Но выслушать… выслушать, наверное, надо. Только не сегодня. И не завтра, а когда-нибудь потом».

Я села на кровати и опустила босые ноги на приятно прохладные доски пола.

«Надеюсь лишь, меня не отправят в замок Источника немедленно. Хотя война…»

Не закончив мысль, я зябко повела плечами и, чтобы отвлечься, занялась обычной утренней рутиной.

— Доброе утро, дитя.

Судя по накрытому столу в трапезной, госпожа Сильвия встала, как обычно, с рассветом.

— Доброе.

Я искала в чертах смотрительницы, что теперь она думает обо мне, но находила лишь прежние безмятежность и доброжелательность.

Значит, надо было спрашивать.

— Вы давно догадались? — Я мимоходом отметила, что впрямь стала смелее.

Смотрительница неопределённо взмахнула рукой.

— У меня было странное ощущение при разговорах с тобой. Словно рядом всегда стоит третий и внимательно слушает. Но уверенность мне принесла лишь сегодняшняя ночь.

Я кивнула и, помявшись, спросила главное:

— Госпожа Сильвия, вы расскажете Геллерту?

Смотрительница наградила меня укоризненным взглядом:

— Конечно же нет. Говорить о таком можешь только ты.

Уф. Один камень с души.

— Но вы в принципе отправите ему весточку? О том, что я всё вспомнила?

Сидевший на шкафу Керриан вопросительно наклонил голову, прислушиваясь к разговору.

— Если ты не будешь возражать, — спокойно ответила госпожа Сильвия. — И в любом случае, не переживай — ты можешь жить в Доме, сколько захочешь. Для того и существует это место — набраться сил перед тем, как сделать сложный шаг.

Вот тут мне стало совсем легко, и я солнечно улыбнулась:

— Спасибо!

— Не за что, — с теплотой отозвалась смотрительница. — А теперь садись завтракать — твоя душа серьёзно потрудилась этой ночью, и оттого тело должно изнывать от голода.

— Точно, — я лишь сейчас поняла, насколько хочу есть. И, усевшись за стол, неожиданно для себя сказала: — Я, наверное, не возражаю, если Геллерт узнает, что ко мне вернулась память. Только пусть он не забирает меня отсюда.

— Как скажешь, дитя, — наклонила голову госпожа Сильвия. И на этом тема прошедшей ночи была надолго оставлена.

Дни текли озёрной водой сквозь пальцы. Мои занятия не отличались разнообразием: прогулки, помощь госпоже Сильвии, ленивое валяние на траве, наблюдение за бегом облаков. Неожиданно для себя я полюбила сидеть у старого дуба, хотя с этим местом были связаны непростые воспоминания. Здесь, в сонной тиши, мне особенно легко думалось о болезненном, а оставленные прошлым душевные раны рубцевались как будто быстрей. И вот как-то вечером, сидя на крыльце рядом с госпожой Сильвией, я смогла почти без усилия спросить:

— Госпожа Сильвия, а как у Сиарры получилось явиться передо мной призраком?

— Это одно из врождённых умений рода Кератри, — пояснила смотрительница. — В чём-то оно схоже с тем, как мы разговариваем через железных воронов, только вместо птицы — фантом говорящего.

— Теперь понятно, — протянула я. — А как вы считаете, зачем ей вообще понадобился тот разговор?

Госпожа Сильвия тонко усмехнулась.

— Чтобы меньше чувствовать себя брошенной. И чтобы отомстить тебе — хотя бы так.

В памяти всплыл миг падения с обрыва, и я поспешила отогнать видение. Пробормотала:

— Что же, месть удалась, — и смотрительница жестом поддержки взяла меня за руку.

— На всё милость Источника, дитя. Ты вышла из всех испытаний сильнее, а Сиарра почти лишилась дара и совсем — расположения того, кого добивалась годами.

— Добивалась? — Не «добилась»? А ведь так уверенно говорила там, на обрыве!

Госпожа Сильвия наклонила голову.

— Дом стоит в стороне от светских сплетен, но некоторые долетают и сюда. Например, рассказы о том, что Сиарра Кератри всерьёз метит в княгини и не упускает ни единой возможности увидеться с предметом своих мечтаний. Впрочем, безрезультатно.

«В самом деле?» — я всё ещё сомневалась.

— Думаю, — между тем продолжала собеседница, — её вполне удовлетворила бы и роль княжеской фаворитки. Да только у светлейших князей фавориток не бывает.

— Почему? — У меня было чувство, что здесь кроется важное.

— Источник не терпит человеческой подлости, — просто сказала смотрительница, и голос Первой Девы в моей памяти подхватил: «Такова плата за наши врождённые таланты. Потому людям, по крови принадлежащим старшим родам Тьерсен и Наварр ты можешь доверять полностью. И кстати, это ответ на вопрос, почему в княжестве никогда не было переворотов. Какой толк свергать правителя, если в лучшем случае потеряешь способности к Искусству, а в худшем — останешься слабосильным калекой?».

Я нахмурилась и, отвечая то ли госпоже Сильвии, то ли Первой Деве, произнесла:

— Подождите, а как же тогда прежний герцог Наварр?

На черты моей собеседницы легла тень скорби, отчего я немедленно пожалела о своей попытке спора.

— Отец был уверен, что причиняет мне добро, — тихо сказала госпожа Сильвия. — Но даже несмотря на это, он прожил всего семьдесят лет. Тогда как мой дед — сто десять.

— Простите, — мне было ужасно неловко. — Я не хотела напоминать.

— Ничего, дитя, — смотрительница поднялась с крыльца. — Дело прошлое. А теперь идём в дом — пора ужинать.

Я встала следом за ней и, уже входя в прихожую, сообразила одну вещь.

Если госпожа Сильвия и Первая Дева не преувеличивали власть Источника, Геллерт в принципе не мог предать. Тогда что же на самом деле случилось в шатре?

Я думала об этом всё следующее утро, и, возвращаясь с прогулки на обед, наконец приняла решение. Не давая себе времени струсить, ускорила шаг — надо было быстрее найти госпожу Сильвию, и проходя мимо открытого окна кухни, вдруг услышала знакомый голос:

— Вы рассказали Кристин, что война началась?

Я замерла, пригвождённая к месту.

— Пока нет, — ответила смотрительница. — На девочку и так слишком много свалилось. Пусть ещё наберётся сил в неведении.

Не желая шпионить, я заставила себя продолжить путь. Однако дойдя до крыльца, не стала подниматься в дом, а присела на верхнюю ступеньку. Где меня вскорости и обнаружила госпожа Сильвия — как всегда, чутко улавливавшая всё происходящее вокруг.

— Что-то случилось, дитя?

— Да, — я не видела смысла лукавить. — Война давно началась?

Смотрительница присела рядом и ровно ответила:

— Бальдоэн прислал буллу в тот день, когда ты до конца вернула себе память. А следующим утром у западной границы появился авангард его армии.

Мне стало не по себе.

— Послушайте, я плохо разбираюсь в военном деле, но разве такое возможно? — я проглотила окончание «в этом мире».

Госпожа Сильвия устремила взгляд к каменным вершинам гор.

— Было невозможно, пока Ремесленники не изобрели подобие Прямого Пути, способное перебрасывать десятки людей и животных. К счастью, они не смогли поставить порталы на территории княжества — Хранительницы не зря несут свой бессонный пост в Зале Наблюдения. К несчастью, помешать врагу всё же нет возможности — силе Храма не дотянуться.

Я сжала виски ладонями.

— Переброска войск… То есть бои ещё не идут?

— Увы, дитя. Армия Бальдоэна без сопротивления прошла владения де Шеро и теперь пытается прорваться через сторожевые крепости на границе с владениями Геллерта. Пока это не получается несмотря на все усилия Ремесленников.

— Прошла без сопротивления владения де Шеро? — Фраза настолько меня поразила, что я едва ли уловила смысл остального. — Но как же так? Разве матушка Геллерта не из этого рода?

Госпожа Сильвия повела плечами — как мне показалось, с брезгливостью.

— Верно, Леопольд де Шеро — дядя светлейшего князя. Однако его отношения с племянником всегда были, скажем так, прохладными, а талантами в области Искусства Леопольд не блистал. Поэтому предпочёл обменять благословение Источника на королевскую милость.