— Возможно, Даша. Всё возможно. Дай мне шанс. Я уже, как видишь, на пути к исправлению, — говорит он с отчаянием. Если бы я не знала своего мужа почти как себя, я бы, возможно, поверила.

— У тебя есть еще одна дочь. Помни это, — повторяю с обидой в голосе.

— Знаю, Даша. Дочь поймёт… Она столько жила без меня. Она не так привязана ко мне, как Алиса. Поэтому ценит каждый миг со мной, — говорит он задумчиво.

Смех прорывает меня от наивности Антона. Мечется туда-сюда. Не понимает, что из этого ничего не выйдет. Он делает больно слишком многим людям.

— Я хочу отдохнуть. Всю ночь не могла уснуть. Если отвезешь Алису, буду очень благодарна, — говорю я и ухожу в комнату.

Но я не сплю. А просто лежу, пытаясь понять его, но не могу. В голове не укладывается, что это всё происходит со мной. Мой муж, от которого я беременна вторым ребенком, предал меня. И сейчас говорит, что всё исправит. А у меня перед глазами лишь одна картина: он с Наташей, целует её, говорит слова о любви и ласкает её ночами… А теперь стоит здесь и хочет вернуть, исправить…

Антон действительно повёз Алису в школу, как и обещал. Я не стала настаивать. Он тоже отец. Да и у меня ноет живот весь день. Чувствую, что ночь без сна и стресс, который я переношу, может плохо влиять на мою беременность. Но я должна держаться ради сына.

Оглядев дом, я замечаю, что Антон здесь навел порядок, вымыл пол и повесил белье, которое я бросила в машинку.

Я присела на диван и принялась слушать тишину. Нет, нет, я не верю… Не верю, что он может измениться… Да и я никогда не смогу забыть всё, что произошло… Хоть и всё смотрится очень правдоподобно… И я всегда мечтала о полной семье, чтобы дети росли с мамой и отцом.

Звонок в дверь приводит меня в чувства. Мама. Она должна была заехать ко мне сегодня. Я тут же подскочив бегу открывать. Но перед дверью стоит совсем не мама. А зареванная Наташа… Та самая, к которой ушел мой муж…

— Можно… поговорить? — выдыхает она почти беззвучно, говоря в домофон. Губы дрожат, подбородок предательски шевелится. — Прошу тебя, ты ведь тоже мать… Выслушай хотя бы…

***

Глава 20

— Я не могу. Уходи, — говорю, включив камеру, чтобы меня было слышно.

— Но почему? Я знаю, что он к тебе вернулся… Знаю… Дочь впала в истерику, врачи говорят, что состояние её ухудшилось, сахар скачет… Даша, прошу… — зареванное лицо этой ещё совсем недавно казавшейся такой уверенной в себе девушки всё же вызвало во мне чувство сожаления, и я открыла дверь.

— Спасибо, что пустила… — завывает Наташа, ходя по сторонам.

— Давай по делу. От меня ты что хочешь? — смотрю на неё и чувствую не тяжёлый груз, как в самом начале, когда он ушёл к ней, а какое-то чувство справедливости, что ли. Ведь если вдуматься, то мы сейчас поменялись с ней местами, только разница в том, что это место мне уже не нужно.

— Я потеряла ребенка… — вдохнула Наташа тяжело, глядя на мой растущий живот. Мне показалось это странным, и я тут неосознанно схватилась за него.

— Мне очень жаль. Антон говорил… — тихо шепчу, пытаясь скрыть нарастающую тревогу.

— Жаль? А мне так плохо… Я не могу прийти в себя… И ещё он… Он так поступил со мной… Ты думаешь, он вернулся, потому что тебя любит? Он просто любит себя, Даша! Только себя! Моя дочь… Она только приняла факт, что её отец рядом… — Наташа словно пищит, но я вижу, как дрожат её губы, и из глаз не прекращаются слезы.

— У меня тоже есть дочь. Так что ты хотела? — выплёвываю я слова раздражённо. Ну а с остальным я с ней согласна.

— Просто сказать тебе, что он тебя не любит… Даша, не ведись на его заботу. Поначалу он тоже ко мне так пришёл. Сказал, что ты ему очень наскучила, что ему не хватает внимания… Ты прости, конечно, что я тебе всё это говорю… Но когда он спал со мной, он не думал про тебя… Он и перед вашей свадьбой со мной переспал, чтобы попрощаться… и вот итог — Карина…

— Хватит! Ты зачем сюда пришла? Зачем? Ты думаешь, он тебя любит, Наташа? Поверь мне, всё равно на него. Просто я не хочу больше вариться в этом дерьме. Мне жаль твою дочь. Это ребенок. Она здесь ни при чём, так же как и моя… Но помочь я тебе ничем не могу… Уходи… — чувствую, как внутри всё напряжение собирается выйти наружу, но я не хочу быть как она.

— Даш, он любил всегда меня… Он мне писал… Говорил, что с тобой всё не то… Он следил за мной, и когда я пришла, он не выдержал… Он всегда любил меня, но когда ты забеременела первый раз, он бросил меня… А сейчас ситуация повторилась… Он очень хочет ребенка… Просто и всё…

— Это здорово! Только я тут причём?! Я никогда не вернусь к нему! Мне не нужен такой, как Антон! — чеканю, показывая, что этот разговор бесполезен.

— Ты серьёзно? Ты врёшь, Даша. Ты же его пустила… Он сейчас будет делать всё, чтобы ты поверила в его любовь…

Её уверенность смешит. Но я стараюсь этого не показывать, чтобы не задеть и без того нежную натуру. Она всё ещё цепляется за Антона и пытается себя убеждать в обратном.

— Я не пустила его. Я не подбираю мужчин, которые использовали мою семью. Уходи. И успокойся. Я не буду с Антоном, — говорю с уверенностью в голосе.

— Не может такого быть… Ты сейчас родишь, он отец…— голос её дрожит от непонимания, шока, от желания всё разложить по “правильным” полочкам. — Хочешь сказать, ради ребёнка ты не простишь его?

Её глаза становятся всё шире, будто бы с каждой секундой она всё меньше верит в то, что слышит. Для неё это невозможно. Неправильно. Немыслимо.

А я стою ровно. Говорю спокойно. Холодно. Чётко. Без колебаний.

— Нет. Я справлюсь сама.

Её лицо искажает смесь сочувствия, тревоги и лёгкого превосходства.

— А как же финансы? — спрашивает она, ощущая, наверное, что у неё ещё есть шанс “открыть мне глаза”. — Ты действительно думаешь, что сможешь обеспечить себя и ребёнка? Одна? Декрет? Работа? Ты всерьёз?

На её лице появляется показательное спокойствие. Наконец-то. Она считает, что выиграла. Но она ошибается.

— Я не жила с мужем из-за денег, — твёрдо отвечаю я. — У меня есть работа. Есть декрет. Я не первая, не последняя. Не такие справлялись.

Пауза. Мне даже не хочется спорить больше. Я устала. Мне нужно тишины.

— Прости. Мне надо отдыхать, — спокойно прохожу к двери, открываю её и говорю без агрессии, но с твёрдым посылом.

Она понимает. Наконец-то. Понимает, что я не буду бороться за Антона. Что война, на которую она рассчитывала, не состоится.

— Ты… Ты не такая, как я думала, — произносит она и смотрит на меня как на незнакомку. Как будто только сейчас увидела по-настоящему.

— Только мне кажется, ты сейчас врёшь сама себе… — говорит напоследок, оглядывая меня с ног до головы, — словно хотела бы что-то сказать ещё, но не может подобрать слов.

Она уходит. А я плотно закрываю дверь. Прислоняюсь к ней спиной и впервые за долгое время вдыхаю глубоко. Свободно. Не потому что стало легче — а потому, что я больше не играю в чужую игру.