Я сделала еще глоток кофе и поняла, что уже сводит желудок. Это последнее, что нужно, но в стремлении подняться по карьерной лестнице мой босс только что протянула мне оливковую ветвь.

— Я отправлюсь в участок, как только вы предоставите мне информацию.

— Отправлю через пару минут по электронной почте. Еще раз спасибо за твою помощь. Я всегда могу рассчитывать на то, что ты умеешь работать в команде.

Она всегда так говорила, что часто заставляло меня чувствовать себя подлизой.

— Подождите. Как зовут подозреваемого?

Когда она не ответила, я со стоном убрала телефон. Кристина уже закончила разговор.

Похоже, моя рабочая неделя началась рано. Мне определенно нужно провести девчачий вечер. Набрала номер телефона Дженни, переключаясь на экран для отправки сообщений.

«Принеси две бутылки вина. Думаю, мне это понадобится».

Нажав «Отправить» на своем телефоне, я подумала, не слишком ли рано начинать пить.

***

Улики были чертовски скудными, по крайней мере, насколько я могла судить по беглому просмотру, который мне удалось получить, прежде чем отправиться в участок. Кристина прислала информацию, пока я была за рулем. Как только припарковалась, я схватила свой айпад, бросив быстрый взгляд на свою машину, когда представители местной прессы окружили ее. Я не была уверена, как, но было очевидно, что они знали, на чем я езжу и кто я такая. Это была настоящая заноза в заднице, когда меня так рано выводили из себя. С тех пор как стала главным прокурором, я делала все, что было в моих силах, чтобы не привлекать к себе внимания. Как предупреждал меня отец, известность в моем положении может привести к моей смерти.

Репортеры бросились в мою сторону, тыча микрофонами в лицо.

— Мисс Беккет, вы верите, что обвиняемый будет признан виновным?

— Мисс Беккет, у вас есть веские доказательства против мужчины, который был арестован?

Вопросы сыпались быстро, яростно и без всякой причины. Удерживая себя от грубости и пытаясь сохранить улыбку на лице, даже когда меня чуть не сбили с ног, когда пыталась попасть в участок. Боже, они безжалостны. Если бы не знала их лучше, я бы сказала, что кто-то предупредил их о моем приезде, пообещав сенсационную новость, их великолепные пятнадцать минут славы. Это заставило меня держать молчание еще больше.

— Пока без комментариев.

Этого оказалось недостаточно, и от очередного шквала вопросов у меня закружилась голова.

Иисусе. Они были похожи на стервятников, которые не желали сдаваться и преследовали меня, пока я направлялась к стеклянным дверям. Только когда я вошла внутрь, они остановились, что повергло меня в шок. Я глубоко вздохнула, отходя подальше от любопытных глаз, стоящих снаружи. Как это могло настолько быстро превратиться в такой бардак?

Я прижала руку к пиджаку, пытаясь успокоить нервы и гнев. Это была та часть моей работы, которую я ненавидела. Подойдя к клерку, стоявшему за пуленепробиваемым стеклом, я подождала еще две минуты, пока молодой мужчина ругал бедного офицера за то, что не смог увидеть того, с кем пришел поговорить.

Когда парень фыркнул и отошел, я подошла поближе. Поскольку тюрьма была пристроена к участку, я предположила, что мужчина находится в камере предварительного заключения, учитывая ранний час.

— Чем я могу вам помочь? — полицейский был одним из немногих, кто не знал, кто я такая.

— Я прокурор Седона Беккет и здесь, чтобы поговорить с заключенным, которого вы держите под стражей.

Блядь. Именно тогда поняла, что мне еще предстоит прочитать имя этого человека. Я протянула ему свою визитку, которую он внимательно изучил, но перед этим окинул меня взглядом с ног до головы. Почему мужчины были свиньями?

— И кто бы это мог быть, мисс Беккет?

— Подождите. — Я неуклюже вытащила свой айпад из портфеля, чуть не уронив кожаный чехол, как идиотка. Когда наконец добралась до информации, которую прислала Кристина, мне потребовалось почти тридцать секунд, чтобы найти его имя в файле. К этому моменту офицер уже барабанил пальцами по столу. Когда прочитала имя, у меня по спине пробежал легкий холодок.

Однако не было никаких шансов, что это был тот же самый человек.

— Мисс?

— Да. Я поняла, — сказала я язвительным тоном. — Джонатан Джеймс.

У меня внезапно защемило в боку, во рту пересохло. Имя Джон в различных его производных было чрезвычайно распространенным. Верно?

Он приподнял обе брови, затем снова посмотрел на меня так, словно я была готова к тому, что меня съедят львы.

— Он содержится в этом участке? Может быть, если вы не знаете ответа на этот вопрос, вы можете найти мне кого-нибудь, кто знает. — Я услышала высокомерное раздражение в своем голосе и не смогла сдержать его. Конечно, злить сотрудника полиции было не в моих интересах, но в тот момент я была слишком взволнована всей этой ситуацией.

— Ну да. Его держат прямо здесь, в нашем скромном заведении. Позвольте мне лично проводить вас в комнату для допросов. Тогда распоряжусь, чтобы его доставили сюда для вашего удобства, мисс Беккет.

У меня было такое чувство, что он больше всего на свете хотел обозвать меня стервой.

— Что ж, спасибо.

Он выбрался из-за своего насеста, подошел к запертой двери и вышел в коридор. Жестом пригласив меня пройти, повел по коридору, направляясь к комнате. Он отпер и распахнул передо мной дверь, указывая внутрь.

Я редко посещала подобные места, и просто зайти в холодную комнату с огромным двусторонним зеркалом было более нервозно, чем следовало бы.

— Потребуется несколько минут, чтобы забрать его из камеры заключения. Устраивайтесь поудобнее.

Господи Иисусе, мужчина насмехался надо мной.

Когда он закрыл дверь, раздался сильный стук. Как только он ушел, я выругалась себе под нос, не заботясь о том, кто может стоять за дверью. Он намеренно отвел меня в одну из комнат, которая не была приватной, что, по моему мнению, противоречило правилам. Было очевидно, что копы были заинтересованы в том, чтобы как можно быстрее закрыть это дело.

Почему все должно было быть таким политизированным? Конечно, я понимала, что насильственные преступления вызывают беспокойство, налогоплательщики дышат им в спину, но правосудие все равно должно восторжествовать. Каким бы ужасным ни был преступник, каким бы отвратительным ни было преступление.

Сделав глубокий вдох, я положила свой портфель на стол, взяла блокнот, ручку и айпад. Я знала правила, по которым остальные мои вещи должны были лежать на полу, вне пределов досягаемости. Слышала страшные истории о том, как заключенные умудрялись хватать ручки и использовать их в качестве оружия. Иисусе. Теперь я превращала человека, обвиняемого в этом ужасном преступлении, в своего рода монстра.

Я не стала садиться, слишком нервничала в этот момент, желая развеять свои страхи: человек, которого мне поручили осудить, был не тем, с кем я делила постель. Я сделала все, что могла, чтобы избавиться от неприятной мысли. Не было никакой возможности, чтобы он был одним и тем же человеком.

Сделав несколько глубоких вдохов, я, наконец, отложила воспоминания об удивительной ночи в сторону, решив разобраться с этим делом, радуясь, что у меня было несколько минут, чтобы просмотреть фотографии, сделанные на месте происшествия. Позже я договорилась о встрече и с судебно-медицинским экспертом, этой влиятельной женщиной, которая была не только хороша в своем деле, но и тем, кого я считала близким другом. Просматривая цветные фотографии, я не раз глубоко вздыхала. Сцена была ужасающей, Ронан и его жена были убиты. Кто бы это ни сделал, он был вне себя от ярости.

— Господи.

За свою карьеру я видела множество отталкивающих и тревожащих картин, но эти были одними из худших. На ум пришел термин «разделанный». Набросала несколько заметок, но на данный момент, без всех доказательств, я была в растерянности. Что у меня было, так это инстинкт убийцы. Интуиция меня никогда не подводила, и я сомневалась, что это произойдет в данном случае. Я могла определить виновность или невиновность человека почти со стопроцентной точностью.