— Я помню, как стыдилась своей магии. — Чесму изучал мое лицо, пока я смотрела в пламя своей силы. — В Бедвилле не так много ведьмаков. Двиммеров, да, но не ведьмаков. На большинство из нас охотятся за владение темной магией. Магия, с которой мы родились и о которой не просили. — Я потерла большой палец о большой, посылая в воздух маленькие искорки. Магия напоминала крошечные созвездия, когда они парили над нами, создавая наше собственное ночное небо. — Видишь ли, — я посмотрела на Чесму, пока он наблюдал за мной, — Иные любят обвинять мир в вещах, которых они не знают. Боятся того, что отличается от них. — Моя ладонь раскрылась, и появилось пламя побольше. — О ведьмовской магии известно не так много, поэтому нас во многом обвиняют; они наказывают нас за то, что выходит из-под нашего контроля. Лично им нравится выслеживать нас и сжигать на кострах. — У меня потемнело в глазах. — Другим нравится наблюдать, как огонь меняет цвет, когда наша магия перетекает в пламя, стирая нас с лица земли. Они улыбаются и таращатся, как будто все это было зрелищем, а не резней. Моя магия росла, разгораясь ярче благодаря отвратительной практике сжигания ведьмаков.

Чесму протянул руку вверх, его пальцы двигались внутри моей магии, не обращая на это внимания.

— Так вот почему Чепи спасла тебя?

— Мадам Чепи не знала о моей магии до тех пор, пока я не посвятила себя ей. Она знала, что я обладаю какой-то формой магии, — я указала на свои светящиеся глаза, — но только позже она обнаружила, что это была темная магия. Но как только она это сделала, от использования этого было никуда не деться. — Моя сила успокоилась, сформировав больше звезд, когда они поплыли к пурпурному небу, все еще сияющему над нами.

Рука Чесму переплелась с моей, когда моя магия превратилась в сияние.

— Если Чепи приняла тебя, то это должно означать, что ты была одна. Что случилось с твоей семьей?

Я положила голову ему на грудь, и мы оба смотрели, как ярко горят звезды над нами.

— Моя мать была ведьмой. — Рука Чесму мягко скользила по моей спине, пока я говорила. — Горожане выдали ее, когда я была ребенком. Мой отец причинил ей боль, что он делал довольно часто, и в конце концов с нее было достаточно. — Я замолчала, вспомнив травму своего детства. — Она убила его своей магией. — Это утверждение сорвалось с моих алых губ. Я повернула голову, мои глаза встретились с Чесму. — Прямо передо мной. Я помню, как он упал к моим ногам, смотрел в мои глаза, когда его жизнь угасала. Моя мать знала, что они сделают, когда узнают, и больше заботилась о моем благополучии, чем о своем собственном. Она тайком вывела меня из нашего дома, когда соседи услышали шум и потребовали разрешения войти в дом. Я помню, как плакала, умоляя маму присоединиться ко мне. Она отдала свою жизнь, чтобы дать мне шанс. Именно тогда я поняла, что должна быть сильной, чтобы выжить в этом мире.

Я почувствовала, как навернулись слезы, когда Чесму пошевелился, садясь возле меня, он обхватил мое лицо ладонями.

— Ты сильная.

Я слегка усмехнулась.

— Я не чувствую себя сильной.

Выражение лица Чесму посуровело, когда он твердо держал мое лицо.

— Я пересекался с несколькими ведьмаками с тех пор, как приземлился в этом мире, — он отказался меня отпускать, — и ты, Каспер, самая красивая и могущественная ведьма, которую я когда-либо встречал. — Одинокая слеза скатилась из моего глаза на его руку. — Какой бы демон ни бродил в твоем разуме, изгони его. Ты дикий дух, полный хаоса. Этот мир не заслуживает тебя. — Он яростно поцеловал меня.

Если бы ты только знал, какой демон на самом деле преследовал меня.

Чесму и я начали одеваться для работы, солнце полностью исчезло с неба и было заменено луной. Я застегнула ремень для своего ножа и вложила клинок в ножны.

— Что случилось этим утром? — спросила я, поднимаясь, согнув ногу на краю кровати. — Что случилось? — Чесму сидел, полностью одетый, без рубашки, как всегда. Он завязал волосы на макушке, так что пряди свисали вдоль скул.

Он вздохнул, наклоняясь ко мне, когда его рука скользнула вверх по моей ноге и начала затягивать ремни.

— Я знал, что ты спросишь. — Он потянул за кожаный ремешок, небольшая волна возбуждения пробежала по моему бедру, когда он повторил это движение. — Чепи не хотела, чтобы ты знала, — он остановился, его рука все еще крепко держала мое бедро, когда он посмотрел на меня, — она тебе не доверяет.

Это заявление меня не удивило.

Я опустила ноги и села рядом с ним, зашнуровывая ботинки.

— Это действительно печально, — я со злостью туго затянула шнурки. — Ты посвящаешь себя человеку и его дому, — я сильно дернула за шнурки, — дважды, — а они все еще тебе не доверяют. — Клейма на моей груди заболели, когда я почувствовала, как неприятные слова мадам Чепи повторяются в моей голове, обжигая меня всего.

— Каспер, — Чесму наклонился и погладил меня по спине, пока я засовывала руки в потертые перчатки. — Я доверяю тебе. Вот почему я говорю это вопреки желанию Чепи. — Он поднес руки к лицу, наклонился и, вздохнув, тихо проговорил: — Я полагаю, Потрошитель нанес еще один удар.

Мое сердце упало, когда я услышала то, что уже подозревала.

— За исключением того, что на этот раз он забрал двух Висп.

Двух? Джаккал обычно требует только одну…

— Я нашел их сегодня утром, когда собирал всех в гостиной на объявление Чепи. — Его голова была низко опущена, поскольку он казался явно обеспокоенным увиденным. Я придвинулась ближе, поглаживая его спину. — Он убил их. Он не просто забрал их жизни, он разрушил их души. Их крылья были оторваны от тел и порваны, как бумага. У одной из Висп были удалены глаза, а у другой не хватало языка.

От одной мысли об этой ужасной сцене меня затошнило. Неудивительно, что этим утром я почувствовала такой сильный запах крови за пределами комнаты.

— Мне потребовалось все утро, чтобы убрать комнату и избавиться от их тел. Вот почему Чепи попросила тебя отвезти Висп в город. Не для того, чтобы покупать костюмы и маски, — он посмотрел на меня, презрительно нахмурив брови, — а для того, чтобы помешать им узнать, что на самом деле происходит в этом доме.

Я обняла его, пытаясь утешить, когда он обнял меня.

— Мне жаль, что тебе пришлось нести эту ответственность в одиночку.

Чесму отстранился от меня, хотя он и держал меня.

— Меня расстраивает не это. — Мои брови в замешательстве изогнулись. — Чепи считает, что ты имеешь какое-то отношение к убийствам.

— Я? — Спросила я, отстраняясь. — Почему она обвинила меня в таких ужасных вещах? — Теперь я разозлилась.

— Я знаю, что ты не совершала таких преступлений. Я сказал ей, что был с тобой прошлой ночью. — Его голос понизился, когда он продолжил. — Она хочет, чтобы я держался от тебя подальше. Но, Каспер, я не могу. — Я вспомнила звук ее пощечины Чесму.

— Я не хочу, чтобы ты страдал из-за меня.

Чесму встал, протягивая руку, чтобы помочь мне подняться на ноги, и улыбнулся.

— Думаю, я справлюсь. — Я вложила свою руку в его, поднимаясь на ноги, и он крепко прижал меня к себе. — Кроме того, ты того стоишь. — Чесму подмигнул, когда мы, держась за руки, выходили из моей комнаты.

Шум борделя усилился, когда Джонсы начали входить в дом, и начались ночные дела. Чесму поцеловал меня, прижимая к закрытой двери.

— Для чего это? — Спросила я, улыбаясь, когда он посмотрел на меня.

— Потому что я хочу. — Он ухмыльнулся. — Увидимся внизу, ведьма, — поддразнил он. Чесму зашагал по коридору, его могучее тело уверенно спускалось по лестнице. Я осталась стоять у своей двери, покраснев и ошеломленная всем, что произошло.

Тик-так. Голос Джаккала испортил момент, вернув меня к реальности, когда я, спотыкаясь, отошла от двери и выпрямилась, шаркая ногами, спускаясь по лестнице.