— Ты платишь или Мик?

— Неважно. Я плачу тебе или он платит тебе и берет с меня деньги. Это часть одного и того же дела. Я позвоню ему, как только мы закончим здесь.

— Когда ты хочешь, чтобы я начал?

— Прямо сейчас. Я бы сделал это сам, но этот парень знает меня. Если он увидит, что я слежу за ним, все может взорваться.

— Хорошо, как его зовут?

— Не могу вспомнить. Я имел в виду, что он знает меня в лицо — еще с тех времен, когда я работал в полиции Лос-Анджелеса. Если он в этом замешан и видел меня, то кот вылез из мешка.

— Понял. Я займусь этим.

— Позвони мне, когда он будет у себя дома. Но тебе нужно идти. Ты попадешь в пробку по дороге в центр города.

— Разделительная полоса — вот почему я езжу на "Харлее".

— О, точно.

Циско доел последний ломтик огурца и вылез из кабинки.

С парковки за гастрономом Циско уехал на своем "Харлее", а Босх направился домой, чтобы дождаться от него вестей. Первое, что он сделал, приехав домой, — переслал видео со своего одноразового на личный телефон. Затем он отправил его себе по электронной почте и впервые просмотрел видео на тринадцатидюймовом экране своего ноутбука.

Хотя он снова изучал вскрытие коробки, теперь его взгляд был прикован к фигуре, которая на мгновение задержалась, наблюдая, как Сото разрезает этикетки. На большом экране Босх видел более четкое выражение лица мужчины, но не мог понять, наблюдает ли он за происходящим из любопытства или из чего-то большего. Его волнение по поводу находки Циско начало сменяться разочарованием. Они зашли в тупик, и Босх вернулся к вопросу: Как Кронин поместил образец с ДНК в ящик для улик?

Он отошел от компьютера и, взяв трость и коленный бандаж, которые дал ему Циско, пошел по коридору в спальню дочери. Комната казалась такой тихой. Она уже несколько недель не поднималась в Лос-Анджелес. Он сел на кровать и обернул корсет вокруг левого колена и поверх брюк, затем плотно закрепил его с помощью пряжек и ремней. Затем он встал и на негнущихся ногах прошел в центр комнаты, где мог видеть себя в зеркале в полный рост на обратной стороне двери.

Держа трость в правой руке, он подошел к зеркалу, скоба уменьшила подвижность колена. Он надавил на ограничитель и потренировался в ходьбе. Он не хотел представлять себя человеком, который действительно получил травму. Скорее, он хотел быть человеком, использующим реквизит, чтобы казаться раненым. Между ними была разница, и в этой разнице заключался секрет того, как стать идеальным распространителем таблеток.

Вскоре он уже передвигался по дому, приспосабливая скобу и трость к раскачивающейся походке, которая, по его мнению, была бы эффективна в его работе под прикрытием. В какой-то момент, выходя на заднюю площадку, он случайно задел резиновым наконечником трости направляющую раздвижной двери. Трость на мгновение застряла, и он вывернул запястье, чтобы освободить ее. Он почувствовал, как изогнутая рукоятка вывернулась из ствола трости. Подумав, что, возможно, сломал ее, он осмотрел рукоятку и увидел шов чуть ниже ее изгиба. Он ухватился за ствол и потянул, раздвигая две части. К рукоятке было прикреплено четырехдюймовое лезвие с кинжальным острием.

Босх улыбнулся. Это было то, что нужно каждому подпольному торговцу таблетками.

Удовлетворенный своей физической подготовкой, Босх отправился на кухню, чтобы приготовить ранний ужин. Он намазывал арахисовое масло на кусок цельнозернового хлеба, когда зажужжал его сотовый. Это был Циско. Босх ответил на звонок вопросом.

— Эй, почему ты не сказал мне, что трость — это смертоносное оружие?

Наступила пауза, прежде чем Циско ответил.

— Черт возьми, я забыл об этом. Лезвие. Извини, парень, надеюсь, это не доставило тебе неприятностей. Не пытайся пройти через рамку контроля с этой штукой.

— При тех перелетах, которые мне предстоят, никаких рамок не будет. Вообще-то, всё хорошо. Мне нравится иметь что-то в рукаве, если это понадобится в трудную минуту. Что происходит с нашим парнем?

— Я уже уложил его дома. Не уверен, что это на ночь или как.

— Где он живет?

— В Альтадене. У него есть дом.

— Ты уже смог узнать его имя?

— Я получил всю информацию, мужик. Вот чем я занимаюсь. Его зовут Терренс Спенсер.

— Терри, да, я знал, что это что-то вроде этого. Терри Спенсер.

Босх прокрутил это имя в памяти, чтобы проверить, не всплывало ли оно каким-либо другим образом, кроме рутинного общения на стойке контроля за имуществом. Никаких других связей не обнаружилось.

— Что включает в себя весь пакет? — спросил он.

— Ну, отсутствие судимостей, иначе, думаю, он бы там не работал, — сказал Циско. — Я проверил его кредитную историю. Он владеет домом, на который я смотрю, восемнадцать лет и имеет на него ипотечный кредит пять-шестьдесят пять[31]. Я бы сказал, что для этого района это многовато. Вероятно, у него максимальная сумма. Последние несколько лет он вносил платежи нерегулярно, опаздывал на пару месяцев то туда, то сюда, но около семи лет назад у него был очень тяжелый период. На дом было обращено взыскание. Очевидно, он как-то боролся с этим и получил рефинансирование, на котором сейчас находится. Но это и просрочки по платежам изрядно подпортили его кредитную историю.

Босха не очень интересовала кредитная история Спенсера.

— Хорошо, что еще?

— Ездит на шестилетнем "Ниссане", женат, его жена водит более новый "Ягуар". Обе машины были взяты в кредит, но со временем выплачены. Не знаю насчет детей. Этому парню пятьдесят четыре, так что если они у него и были, то, скорее всего, не дома. Я могу постучать в двери в этом районе, если ты хочешь, чтобы я углубился.

— Нет, ничего подобного. Я не хочу его настораживать.

Босх несколько мгновений обдумывал отчет Циско. Ничего особенного не выделялось. Проблемы с ипотекой были на слуху, но после финансового краха десятилетием ранее средний класс был ущемлен, и пропуски платежей и уклонение от лишения права выкупа были не редкостью. Спенсер, однако, был, по сути, клерком, и размер его ипотеки выделялся бы на фоне остальных, если бы не тот факт, что он владел домом восемнадцать лет. За это время стоимость недвижимости, скорее всего, выросла более чем в два раза. Если он воспользовался собственным капиталом, то это может объяснить, почему он застрял с шестизначной суммой долга.

— Есть идеи, чем занимается его жена? — спросил Босх.

— Лорна все еще работает над этим, — ответил Циско.

Босх знал, что Лорна Тейлор была бывшей женой и офис-менеджером Микки Холлера, хотя у него и не было офиса. В настоящее время она была замужем за Циско, завершая кровосмесительный круг, в котором все были как-то счастливы и работали вместе.

— Ты хочешь, чтобы я остался с ним? — спросил Циско.

Босх задумался о том, как сделать ход, который внесет ясность в ситуацию со Спенсером и позволит Босху двигаться дальше или сосредоточиться на нем. Он сверился с часами. Было шесть пятнадцать.

— Вот что я тебе скажу, — наконец произнес он. — Посиди спокойно несколько минут. Мне нужно сделать быстрый звонок, а потом я тебе перезвоню.

— Я буду ждать, — сказал Циско.

Босх отключился и пошел к своему ноутбуку в столовой. Он закрыл видеозапись Тапскотта на ноутбуке и набрал в "Гугле" имя Лэнса Кронина. Он нашел веб-сайт и общий номер юридической фирмы под названием "Кронин и Кронин".

Затем он достал из кармана телефон и позвонил по номеру. Большинство адвокатских контор работали с девяти до пяти, но вызов адвоката мог поступить в любой час, и чаще всего это были ночные часы. У большинства адвокатов, специализирующихся на уголовной защите, были автоответчики или переадресованные номера, чтобы до них можно было быстро дозвониться — особенно платным клиентам.

Как и ожидалось, звонок Босх а в конце концов дозвонился до живого человека.