Они смотрели друг на друга, никуда не торопясь.

— Хочешь, я останусь? — спросил он негромко.

— Да. Но без... обязательств. Просто побудь рядом, ладно?

— С удовольствием.

Он поднялся, подошёл, обнял её за плечи. Ладони у него были тёплые, надёжные. Марина прижалась к нему лбом, выдохнула, как будто скинула груз.

— Ты пахнешь ванилью, — пробормотал Саша. — Это от чая?

— Нет, это от моего шампуня. — Она хмыкнула. — Я ванильная, но не наивная.

— Это хорошо. Я не ищу наивности.

Саша крепче прижал её к себе, почувствовав, как её ладони легли на его грудь. Он не сделал ни одного резкого движения, но дыхание его сбилось, стал дышать чаще, глубже. Марина подняла взгляд. Он уже смотрел на неё, как будто ждал. Она ничего не сказала, просто приподнялась и коснулась губами его шеи, у самого уха.

— Ох, ты правда не такая наивная, — прошептал он хрипло.

— Не против? — еле слышно спросила она.

— Совсем нет, — голос его стал низким, срывающимся. Он подхватил её, посадил на край кухонной тумбы, и на секунду задержался, будто хотел убедиться, что она не передумала.

Она обвила его ногами, не давая ему ни малейшего повода сомневаться. Саша наклонился, их губы встретились резко. Этот поцелуй был совсем не как прежде, в нём не было осторожности, только желание, накопленное, почти грубое от нетерпения

Он целовал её сильно, ладонями обхватывая её лицо, шею, потом скользнул к спине. Она откинулась назад, удерживаясь за его плечи, позволяя ему идти дальше. Её пальцы вцепились в его волосы, она чуть потянула, и он зарычал ей в губы, как будто потерял самообладание. Марина чувствовала, как её тянет всё ближе к нему. Под пальцами, его напряжённые мышцы, под языком, его тепло и вкус. Он прижимался к ней плотнее, водил руками по её талии, бёдрам, будто хотел убедиться, что она реальна. А она тянулась к нему навстречу, отвечала так же жадно, без остатка, забывая обо всём, кроме того, как он держит её и как легко дышит рядом с её кожей. Всё остальное будто исчезло. Остались только они, и то, как они впивались друг в друга, снова и снова, не зная, кто первым остановится и нужно ли останавливаться вообще.

Следующее утро было тихим. Свет пробивался сквозь тонкие шторы, окрашивая комнату мягким теплом. Саша лежал на боку, лениво водя пальцем по оголённому плечу Марины. Его прикосновения были почти невесомыми, словно он не хотел будить, но и не мог не прикасаться. Он проснулся раньше, но не стал вставать. Просто смотрел, как она спит, как иногда шевелятся ресницы, как чуть дрожит губа во сне.

Марина зашевелилась, зарылась лицом в подушку, а потом, всё же почувствовав его прикосновения, медленно открыла глаза. Увидела, как он смотрит, и сразу залилась краской, натягивая на себя край одеяла.

— Утро, — сказал Саша, стараясь не хохотнуть.

— Угу… — буркнула она в ткань.

— Ты вчера не пряталась, между прочим, — хмыкнул он, продолжая гладить её плечо. — И стеснялась как-то меньше.

— Не начинай, — прошептала она, но уже улыбалась. — Я сейчас уйду под пол.

— Не дам. Мне тут уютно.

Почти весь день они провели в кровати. Пили кофе, ели глупые бутерброды, болтали, лениво спорили, кто встанет за зарядкой к телефону. Марина смеялась легко, расслабленно, и Саша ловил себя на том, как ему нравится её голос, когда он звучит.

Ближе к вечеру он вытянул её на прогулку. Марина сначала ворчала, что не готова, волосы в беспорядке, но он только пожал плечами и сказал, что всё идеально. Укутанная в пальто, с шарфом до носа, она всё же вышла с ним, и они бродили по улицам, пока фонари не зажглись.

Говорили о книгах, о еде, о городах, где бывали и куда хотели. Он делился историями про своё кафе, про неудачные десерты, она про свои наброски и мечту делать оформление для выставок или витрин. Разговор шёл легко, без натужных пауз, и оба это ощущали как редкое совпадение.

Когда они остановились у перекрёстка, Саша сказал.

— Завтра покажу тебе одно место. Уверен, тебе понравится.

Марина сразу прищурилась.

— Что за место?

— Не скажу.

— Почему?

— Потому что ты тогда заранее наденешь правильное платье и испортишь сюрприз.

— Я всё равно надену что-нибудь красивое.

— В этом я не сомневаюсь, — улыбнулся он. — Но интрига важнее.

— Я всё равно тебя вычислю, — пробормотала она, хитро на него глядя.

— Посмотрим. Завтра, но дам подсказку, — Саша на секунду наклонился ближе. — Не надевай платье.

Марина вскинула брови. Эта фраза одновременно и насторожила, и раззадорила. Что он задумал?

На следующий день он приехал к её дому. Как только машина притормозила, она уже стояла внизу, закутавшись в шарф, с зачёсанными назад волосами и лёгким волнением в груди. Саша выскочил, подошёл к пассажирской двери, галантно распахнул её и склонился в лёгком поклоне.

— Прошу, мисс, — торжественно произнёс он.

— Ну-ну, мадам, — хмыкнула Марина, садясь внутрь. — Не переигрывай, сэр.

Он обежал машину, сел, и не успел пристегнуться, как Марина уже потянулась к нему с поцелуем. Тёплым, лёгким, но с подтекстом.

— Я никак не привыкну, — пробормотал он, принимая её губы. — Ты овечка или волчица?

— Ррр, — прорычала она с усмешкой. — Сама не определилась. Но с тобой хочу быть и тем, и другим.

Поцелуй снова затянулся бы, если бы Марина не отстранилась и не прошептала в губы:

— Я нормально оделась? Куда ты меня тащишь — подойдёт?

Он нехотя оторвался, оглядел её с ног до головы. Светлый свитер, узкие джинсы, кроссовки. Кивнул одобрительно и, не удержавшись, снова подался ближе, но она прижала ладонь к его губам.

— Потом, — сказала с улыбкой.

— Ты права, — он поцеловал её в ладонь. — А то опоздаем.

Он откинулся в кресле, размял шею и бросил на неё быстрый взгляд.

— Как теперь сосредоточиться на дороге, волчица?

Марина фыркнула, хлопнула его по плечу.

— Прекрати. Вези уже.

Он вёл машину молча, с лёгкой ухмылкой, не слишком торопясь, но и не позволяя Марине расслабиться. Она то и дело косилась на навигатор, но экран телефона лишь сообщал, что сигнала нет. Сначала это её напрягло. Но стоило им выехать за город, как паника уступила место удивлению. За окном раскинулась настоящая осенняя сказка: золотые деревья, вспыхивающие багрянцем, неровные холмы, обрамлённые хвойными полосами, и редкие лучи солнца, пробивающиеся сквозь дымку.

— Ты что, на природу решил меня вывезти? — с усмешкой спросила она, склонившись к нему.

— Терпение, мисс, — спокойно ответил он, не сводя глаз с дороги. — Почти приехали.

Минут через двадцать Саша начал замедляться. Асфальт остался позади, машина въехала на ровную гравийную площадку с видом на скалы и вековые сосны.

Марина выдохнула, вдыхая прохладный воздух.

— Тут очень красиво... — Она обернулась к нему. — Жаль, не додумалась взять фотоаппарат.

— Ещё не всё. — Он открыл свою дверь, обошёл машину и протянул руку. — Пойдём. Дальше — лучше.

Она ухмыльнулась, подбежала и вложила руку в его ладонь.

Тропинка вела вверх, по склону, между камней и деревьев. Лёгкий ветер подхватывал пряди её волос, лицо разгорелось от свежего воздуха. Когда они вышли на открытую площадку, дух захватило: впереди, как на ладони, раскрывались горы и извилистая лента реки внизу.

— Ух ты... — выдохнула она.

— Нет-нет. Смотри направо.

Он указал подбородком. Марина повернулась — и обомлела. Недалеко от них на доске висела табличка, на которой жирными буквами было выведено: "Бейсджампинг. 100 метров. Вперёд."

Она уставилась на надпись, затем на него.

— Нет... нет... — Она уже мотала головой, пятясь назад. — Ни за что, Саша, ты с ума сошёл, да? — Марина пятясь, показывала на табличку, как на нечто адски запретное. — Это что вообще? Прыгать вниз с обрыва? Я жить хочу!

Он стоял, сложив руки на груди, с совершенно непрошибаемым видом.

— Ты даже не послушала, — спокойно сказал он.