— Хватит! — прошипела она. — Ты не имеешь права так спрашивать.

В такси повисла гробовая тишина. Только водитель, не выдержав, включил радио чуть громче, чтобы заглушить напряжение. Марина сидела, глядя в окно, чувствуя, как её горло сжимает злость и стыд. Даниэль молчал, но его рука всё ещё сжимала колено, словно пытаясь удержать её не только физически, но и внутренне. Такси остановилось у её дома. Марина быстро расплатилась, поблагодарила водителя и, выдавив из себя мягкое «доброй ночи» для Даниэля, вышла. Попыталась улыбнуться вежливо, почти механически, чтобы хоть немного сгладить их спор. Дверь захлопнулась, и уже через секунду за её спиной хлопнула вторая. Она резко обернулась. Даниэль стоял рядом, руки в карманах, взгляд напряжённый. Машина тут же уехала, оставив их вдвоём у подъезда.

— Ты серьёзно? — Марина нахмурилась. — Зачем вышел?

Он глубоко вздохнул, но не отступил.

— Потому что если я сейчас уеду, мы оба будем всю ночь крутить в голове одно и то же. А я так не могу.

— Даниэль, — устало начала она, — я правда не хочу продолжать.

— А я хочу, — перебил он. — Марина, я знаю твоё прошлое. Ты сама рассказывала. Не всё, но достаточно, чтобы понимать, через что ты прошла. И я помню имя. Александр.

Марина замерла.

— Сегодня вечером он был там, верно? — Даниэль сделал шаг ближе, всматриваясь в её лицо. — Или я схожу с ума, или это он.

Она попыталась отвести взгляд, но он мягко поймал её подбородок, вынуждая посмотреть ему в глаза.

— Скажи честно. Это был он?

Марина выдернула лицо.

— А если да? Что это изменит?

— Всё, — прямо сказал Даниэль. — Потому что я видел, как ты на него смотришь. И видел, как он смотрит на тебя.

— Ты всё преувеличиваешь, — голос дрогнул, хотя она старалась звучать спокойно. — Мы... давно знакомы. И всё.

— Давно знакомы? — он усмехнулся, но в этой усмешке не было радости. — Ты сама рассказывала, что он был частью твоей истории. Может, не напрямую, но я слышал между строк. Я запомнил. Имя. Тон. Всё. Ты думаешь, я не умею складывать два и два?

Марина сжала пальцы на ремешке сумки так, что кожа побелела.

— Ты ревнуешь к прошлому. Это... глупо.

— Нет, — резко ответил он. — Я ревную к тому, что прошлое для тебя до сих пор живое. Понимаешь? Мне не важно, какой это Александр, этот или другой. Мне важно, что само имя выводит тебя из равновесия.

Марина заговорила тише.

— Ты не понимаешь.

— Так объясни, — мягче попросил он. — Я же не враг тебе, Марина. Я хочу знать, что у нас с тобой настоящее, а не тень чьего-то призрака.

Она глубоко вдохнула, собираясь с силами.

— Всё, что было с ним, давно кончено. Это... да, оставило след. Но это не значит, что я живу прошлым.

— Правда? — Даниэль посмотрел в упор. — Тогда почему ты сегодня так дрожала, когда он вошёл в комнату? Почему улыбалась, когда болтала с ним? И почему сейчас не можешь спокойно говорить со мной?

Марина замолчала. Казалось, её прижали к железной изгороди. Внутри поднялась злость на него и на себя тоже.

— Даниэль, — наконец сказала она, глядя прямо, — я не собираюсь оправдываться за то, что я чувствую или не чувствую. Ты либо доверяешь мне, либо нет.

Он задержал взгляд, потом хрипло рассмеялся без радости.

— Вот видишь... даже твои слова звучат так, будто ты сама не уверена.

Она резко шагнула к двери, чтобы вбить код, но он поймал её за запястье. Не грубо, но твёрдо.

— Я не хочу тебя потерять, — сказал он тише. — Но я боюсь, что я у тебя, лишь замена. Запасной вариант.

Марина медленно высвободила руку.

— Ты ошибаешься. Но, Даниэль... если мы будем и дальше копаться в моём прошлом вот так, то у нас с тобой действительно не будет будущего.

Он кивнул, будто принял удар, но в глазах остался тот же упрямый огонь.

— Хорошо. Тогда докажи. Себе, мне... что прошлое для тебя правда закончено.

Марина кивнула, не пытаясь спорить. Она понимала, как всё это выглядит со стороны, будто у неё действительно двойная жизнь, будто она сама играет в полуправду и недосказанность. Но сейчас не было ни сил, ни желания доказывать обратное. Внутри царил хаос, и, что самое страшное, она сама не могла дать себе чёткий ответ.

Она легко, почти невесомо коснулась губами его щеки. Никакой страсти, только усталая нежность, как будто этим жестом она хотела попросить его замолчать, перестать мучить себя и её.

— Не накручивай, пожалуйста, — тихо сказала она.

Даниэль крепко прижал её к себе, его руки были тяжёлые, тёплые, надёжные. На мгновение Марина позволила себе расслабиться в этих объятиях, почти как в коконе. Он поцеловал её в висок и шепнул, стараясь звучать ровно.

— Иди, отдыхай. Увидимся завтра.

Она кивнула ещё раз, отстранилась и пошла к двери. Замок щёлкнул, щель захлопнулась, отрезав её от улицы и от него.

Квартира встретила тишиной. Она не зажигала свет, только прошла прямо к окну в гостиной. Сердце колотилось, будто она боялась, что застукают за подглядыванием. Осторожно отодвинула край шторы и выглянула наружу.

Даниэль уже пересёк улицу. Его широкая спина, уверенная походка. Ни одного взгляда назад. Он шёл прочь, в сторону своего дома, и этот образ почему-то болезненно напоминал ей уходящие силуэты из прошлого. Все уходят одинаково сдержанно, решительно, без права обернуться.

Она поймала себя на том, что вцепилась зубами в внутреннюю сторону щеки. Челюсть напряглась так, что заболели виски. Вкус крови проступил почти сразу, она снова грызла себя изнутри, привычно, бессознательно. Словно пыталась стереть одно чувство другим, сильнее и болезненнее.

Марина опустилась на подоконник и закрыла глаза. Сцена крутилась в голове, его голос, взгляд, обвинения, её собственные полуслова. Всё выглядело так, будто она действительно виновата, будто скрывает от него правду. И самое страшное, что правда была туманной даже для неё самой.

Она провела ладонями по лицу, заставляя себя вдохнуть глубже. Хватит, — сказала мысленно. — Просто хватит. Встала и направилась на кухню. Вода из-под крана лилась в стакан, тонкая струя, и этот звук стал единственным якорем в реальности. Она пила холодную воду, будто старалась заглушить жжение на щеках и во рту, и думала только о том, как остановить этот бесконечный круг сомнений, но даже в этой тишине ей всё время казалось, что шаги Даниэля вот-вот снова раздадутся за дверью.

В сумочке завибрировал телефон. Марина замерла. Сердце неприятно кольнуло, сначала от мысли, что это Даниэль, и разговор снова не закончен. на достала телефон из сумочки. Разблокировав, на экране высветился незнакомый номер. Она открыла сообщение.

«Добрый вечер, Марин. Надеюсь, я не ошибся номером».

Русский текст. Её дыхание сбилось. Ошибки быть не могло.

Пальцы дрожали, когда она набирала ответ.

«Не ошибся».

Ответ пришёл быстро.

«Я рад. Думал, что так и не решусь написать».

Она прикусила губу. В голове всё ещё звучали слова Даниэля, обвиняющие, ревнивые, тяжёлые. Она чувствовала себя так, будто действительно сидит в каком-то капкане из собственной вины. Но пальцы сами скользили по клавиатуре.

«Почему именно сегодня?»

«Наверное, потому что сегодня я понял, скучаю. Глупо так говорить, но легче стало только когда увидел тебя. Хотя и труднее тоже».

Марина невольно улыбнулась, хоть и горько.

«Ты даже на расстоянии умудряешься всё усложнять».

«Это мой талант», — пришёл ответ.

Она хмыкнула и положила телефон на колени, но через секунду снова взяла его в руки.

«Не думаю, что правильно нам вот так переписываться. У тебя есть девушка. У меня парень. Получается, мы оба врём».