Итак, лайк от Воронцова есть. От главы переводчиц тоже, значит, уже весь вуз знает, что я модель. Лайк от Стархова на месте. А вот комментарий… Где комментарий⁈ Стархов всегда оставляет смайлики с глазами-сердечками у меня под фото. После расставания начал отправлять даже по пять штук вместо привычных трех.

Вы не подумайте, его внимание мне к черту не сдалось. Просто интересно, с чего вдруг он решил отступить?

Достаю из сумочки жвачку и закидываю ее в рот. Кисло-сладкий вкус лайма.

— Вам комфортно? Может, подогрев сидения включить?

Водитель бросает на меня обеспокоенный взгляд. Наверное, недовольство на моем лице слишком заметно.

— Нет, спасибо.

— Музыку потише сделать?

По панели управления бежит дорожка Supermodel — Daniel Blume.

— Не надо, спасибо.

Натягиваю улыбку, с которой я обычно отказываюсь от коктейля, предложенного в «Абсенте» очередным наровящим споить меня бегемотом. В меру вежливую с едва заметным подтекстом «Отвали». Водитель оказывается на удивление понятливым. Перехватывает руль и теперь следит исключительно за дорогой.

Скольжу взглядом по домам, медленно ползущим за окном. Московские пробки — это действительно ад. Ну, хоть Хамовники посмотрю. Когда еще в этом элитном районе побываю?

На самом деле, ничего необычного: все те же серые многоэтажки, что и у меня на задворках ВДНХ. Иногда попадаются здания поприятнее, с песочно-персиковыми стенами. Но эти вензеля на карнизах все равно меня не прельщают. Бриллиантовый блеск Москвы-Сити куда приятнее. Я замечаю его в узком просвете домов, когда мы останавливаемся на перекрестке. Небоскребы стоят на другом берегу реки. Отсюда видны только их очерченные огнями силуэты. По краям синим облачком парят сумерки. Пытаются окутать город, но не выходит. Москва никогда не спит.

— Марго, смотри, это же ты! — Вика дергает меня за плечо и поворачивает к окну с ее стороны. — О май гад, моя подруга — знаменитость!

Бросаю взгляд на билборд на фасаде дома. Действительно, на фото я с Пашей, а в левом верхнем углу — логотип Feasy. Святые шпильки… Нет, я, конечно, хороша, но я до последнего не верила, что для рекламы выберут нашу пару. Мы с удачей не владах, это я давно уяснила.

На экране Воронцов держит меня за талию. В моей руке искрится бутылка газировки. Зум. Теперь видно только горлышко и наши лица. Губы приоткрыты. Их разделяет одно мгновение. Напряжение. Страсть. Желание. По экрану пробегают пузырьки, высвечивается слоган Feasy, и загорается новая реклама. Светофор мигает зеленым, и водитель сворачивает в переулок.

А я все думаю о том, как хорошо на той фотографии видно мои эмоции — даже слишком. Смотрю на Пашку как влюбленная дура. С обожанием и легким испугом. У Воронцова тоже получился взгляд что надо — чарующе горячий.

Букер с клиентами будут довольны. Прекрасная игра.

Игра и только. Сегодня она завершится. Я эффектно уйду с поля боя и больше никогда не пущу Воронцова в свой тыл.

Таксист с миллионом извинений высаживает нас у въезда в кооператив. Говорит, за ворота не пропустят. Королева вылезает из машины, бурча под нос проклятья.

— Пешком? Ты мои сапоги видела?

Вика подтягивает на коленках голубой латекс и с грозным видом направляется к будке охраны.

— У тебя каблуки и выше есть, Королева, не ной.

— Да не в каблуках дело! Я эти сапоги для свиданки брала. Потом, как обычно, в магазин верну. По чеку еще пару дней есть. Решила сегодня напоследок выгулять. Чиркну, без пяти косарей останусь!

На Викины вопли из окошка высовывается охранник. Мы называем адрес, который Паша отправил мне в сообщении. Мужчина окидывает нас недоверчивым взглядом. Блондинка в розовых брюках, мерно жующая жвачку, и матерящаяся направо и налево брюнетка в ярко-синей шубе, едва прикрывающей юбку. В его глазах мы наверняка выглядим как две проституки. Видимо, поэтому он и не задает лишних вопросов. Ныряет обратно в будку, и через пару секунд ворота отъезжают в сторону. Внутри нас встречает идеально симметричная улица. По обеим сторонам возвышаются одинаковые белые дома с шоколадной крышей, стеклянными эркерными балконами и ухоженными лужайками. Отличаются только марки машин, стоящих у крыльца, и номера на металлических табличках на фасадах. Вскоре мы находим нужный. Бросаю жвачку под колеса бронзового «Мерса» и поднимаюсь по ступенькам. Дверь оказывается открыта. Сразу видно, кто true crime не смотрит.

— Всем привет!

Я выжидательно топчусь на коврике. А почему это нас никто не встречает? Осматриваясь. Мебель в прихожей из светлого дерева. По кристально-белым стенам вглубь коридора тянется узор необработанного камня. Следующая комната — кажется, это кухня, совмещенная с залом — тоже белая. Оттуда льется музыка и смех.

— Эй, народ! Мы приехали! — Вика стягивает сапоги и по-хозяйки закидывает шубку в шкаф, зеркальный, во всю стену.

Визг. Скрежет. Из-за угла выскакивает крошечный поросенок в свитерочке. Вслед за ним Воронцов, в домашних штанах и с голым торсом.

— Афанасий, стой! Стоять, кому сказал⁈

Поросенок, и не думая слушаться, мчится прямо на нас.

— Омагад!

Вика отскакивает назад, чуть не впечатав меня в зеркальный шкаф. Паша подхватывает Афанасия прямо у ее ног, проскальзывая животом по плитке.

— Дверь, — пыхтит Воронцов. — Дверь закрой, а то сбежит.

Я поспешно выполняю его просьбу. Воронцов встает с колен, сжимая поросенка подмышкой. Поправляет кудри. Я стараюсь смотреть на них и в глаза, а ни в коем случае не ниже.

— Знакомьтесь, минипиг Афанасий.

Свинка недовольно хрюкает.

— Стоп, это же свитер Лейлы! Она его в прошлом месяце вязала, — Вика всматривается в узор. — Я помню этот персик на попе! Подумала еще, кто мог такое для своего чада заказать. Воронцов, ну ты и пошляк, конечно!

Пашка усмехается, прикусывая губу.

— Это не наш минипиг. Соседка попросила присмотреть. Они с мужем на неделю в Марсель улетели. Какие-то срочные дела по работе. Обычно они Афанасия с собой берут, но в этот раз документы не успевали оформить, отдали мне, — Паша чешет свинку за ухом. Та поддается ласкам и уже не кажется такой хмурой. — Ему больше четырех часов одному нельзя быть. В депрессию впадает.

— В депрессию скоро впаду я, если мне сейчас же не дадут выпить!

Королева сдвигает с прохода Пашу и уверенным шагом направляется на кухню. Всю дорогу до дома Воронцовых она активно с кем-то переписывалась. Наверное, с очередным «режиссером» с сайта знакомств. Не получилось раскрутить его на свиданку в «Cloud 9», видимо, пошла запивать горе.

Паша отпускает Афанасия, и тот, стуча копытцами, бежит за Викой. Визгливо похрюкивает, а я в сотый раз убеждаюсь, что богатых не понять. Вот кто в здравом уме, будучи успешным предпринимателем, ездящим заключать сделки во Францию, заведет себе дома свинью? Еще и свитерок для нее закажет!

Воронцов помогает мне убрать тренч в шкаф. Я тем временем любуюсь его широкой спиной. Ой, то есть с презрением пялюсь на этого выпендрежника и думаю, что в доме не так жарко, чтобы он ходил без футболки. Видимо, уже не один бокал выпил. Присмотревшись, замечаю между лопаток подвеску-перышко. Наверное, перекрутилась, пока Паша ловил минипига. Подхожу ближе и перекидываю ее вперед. Застываю. Между нами десять сантиметров, один миг и последняя капля разума. Хочется уткнуться ему в шею, запустить руку в густые кудри, вдохнуть поглубже пряный запах шоколадного печенья. И укусить его.

В голове истерично мигает красным кнопка WARNING. Ты только зашла в его дом, Марго-Текила, а уже плывешь, как дешевая помада на солнце! Соберись!

Делаю резкий шаг назад. До Воронцова полметра, так-то лучше.

— Покажешь дом?

Не уверена, что это тактичный вопрос для гостя, но мне нужно как-то отвлечься и согнать с лица румянец, прежде чем войти в холл, где собрались остальные ребята. К тому же мне правда интересно посмотреть, чем еще может похвастаться семейство Воронцовых, помимо эксклюзивного «Мерса» и шикарного пресса их сына.