Панорамные окна — это красиво, не спорю. Но мне явно следует держаться от них подальше. Поэтому, когда мне удается выкроить в моем плотном графике свободный часок и прийти сюда почитать, я выбираю кресло как можно дальше от края. Не хватало еще во время чтения в обморок грохнуться.
— Брать что-нибудь будете?
Библиотекарша подпирает рукой подбородок и терпеливо улыбается. Следующий семинар по литературе только через две недели, так что по программе мне ничего не нужно. А вот для души можно.
— Я посмотрю на стендах?
— Конечно.
Поднимаюсь по лестнице и попадаю в отдел современной литературы. Настолько современной, что большинству авторов этих книг можно написать в Telegram. Миную пособия по саморазвитию от диванных психологов — это по Викиной части. Нахожу полочки с сентиментальной прозой — а вот это уже мое guilty pleasure**. В глазах пестреют знакомые корешки. Первое издание «Падающей звезды» Даны Делон, дилогия Аси Лавринович про Полину Ковалеву, история Кострова от Ксюши Левиной… А «Принцесса Намонаки» Марии Сакрытиной что тут делает? В любовных романах! Купились на миленькое название? Решили, где принцессы, там же принцы и любовь? Наивные. Да в этой книге все герои, кроме главного, — злодеи. Кровь хлещет из каждой строчки. Романтикой и не пахнет. Срочно переставить в фэнтези!
Вытаскиваю книгу. Соседние предательски подкашиваются, и я еле успеваю их поймать, прежде чем они свалятся с полки. Черт! Начинаю запихивать их обратно и тут через проем в стеллаже замечаю знакомые кудряшки. За столом спиной ко мне сидит Пашка. Воронцов? В библиотеке? Неужели наконец-то вспомнил про долги по учебе?
Переставляю «Принцессу Намонаки» в фэнтези и тихонечко, на цыпочках, выхожу из-за стенда. Паша почти лежит на столе, опустив голову на руки. Широкая спина обтянута водолазкой цвета заварного крема. На краю дивана черный пиджак. Хорошо, что Пашка его снял. И не потому что теперь мне виден рельеф его мышц, а потому что можно сделать…
Цап за плечи!
Пашка резко выпрямляется, впечатывая затылок мне в нос.
— Ой, Марго, прости! — Он вскакивает из-за стола, огибает диван и подбегает ко мне. — Ты меня напугала. Извини, пожалуйста. Ты как?
— Как Волан-де-Морт!
Я сжимаю пальцами переносицу. Глаза сами собой начинают слезиться.
— Дай посмотрю.
Воронцов пытается убрать от лица мою руку. Браслет часов холодит кожу, пальцы нежно касаются тыльной стороны ладони, и на секунду я забываю о боли. Ловлю обеспокоенный взгляд карих глаз. Шоколадная глазурь с орехами. Сладкий запах мечты, будто я вдруг оказалась на фабрике Вилли Вонки. Может, Воронцов — одно из его изобретений? Самое удачное. Марципановая кожа, кофейная сахарная вата вместо волос и вязкий сироп обворожительности на губах.
Так и хочется попробовать их на вкус.
— Может, к медсестре сходить?
Моя рука слабеет, и Паше все же удается ее убрать.
— А она у нас в вузе есть?
— Нет, по-моему.
— Вот и я о том же.
Я вытираю рукавом набежавшие слезы. На светло-зеленой блузке остаются разводы туши. Ну что за глупость? Нервы, вы там совсем с ума посходили? Коленку разбила — не плакала, потеряла все костюмы — не плакала, а тут… Уже жду, когда Пашка опять с усмешкой назовет меня девчонкой.
— Стой, размажешь.
Паша несколько раз проводит пальцем по моей щеке, вытирая тушь. Святые шпильки! Я думала, так только девочки делают. Может, у него еще и мицеллярные салфетки в рюкзаке найдутся?
Идеальный парень.
Фальшивый парень, Марго! Мозг не выключай! Это все игра и только!
Я заставляю себя не смотреть на Воронцова пожирающим взглядом. Вдруг он и правда из марципана? Еще почувствует угрозу, убежит.
Паша отстраняется. Пару секунд мы неловко топчемся на месте, потом Воронцов обходит диван и возвращается на свое рабочее место. Я сажусь на подлокотник, убирая с него Пашин пиджак. Он огромный, черный, с атласной подкладкой цвета карамели. Смотрю на бирку. Vetements. Подношу поближе. Все еще пахнет моими духами. Паша накидывал этот пиджак мне на плечи в вечер нашего первого любовного шоу. Первого поцелуя…
Первого и последнего, Марго!
Я принимаюсь задумчиво болтать ногой. Розовые туфли поблескивают в солнечных лучах, украдкой заглядывающих в окна. Те самые туфли, которые Паша подарил мне вместе с платьем. Вчера я налила в них спирта, надела шерстяные носки и проходила так дома несколько часов. Королева сказала, это поможет их растянуть. Я взглянула на Викино подобие челки, вспомнила, к чему обычно приводят ее лайфхаки, но все же решила попробовать. Барабанная дробь… Это сработало! Туфли разошлись и стали мне как раз.
Жаль, что ситуацию с Воронцовым так просто не исправить.
— Болит?
— А ты как думаешь?
Я цокаю языком. На самом деле, переносица ноет уже не так сильно.
— Это тебе кара за любопытство.
— Да я даже подсмотреть ничего не успела!
Я спрыгиваю с дивана и подхожу к столу с противоположной стороны. Опираюсь на него руками и только теперь обращаю внимание на разложенные перед Пашей распечатки. Текст местами исправлен ручкой, какие-то абзацы вычеркнуты, что-то написано поверх. Интересно, чем это занят Воронцов? Это явно не домашка. Никто из педагогов не просит предоставлять задания в распечатанном виде. Все рефераты, тесты и статьи мы отправляем на почту.
— Но хотела подсмотреть, признайся.
— А тебе есть что скрывать?
Я осторожно подтягиваю ноготком один из листков.
— Что? Нет, конечно!
Воронцов смущенно ерошит волосы. Затем выхватывает у меня распечатку и принимается собирать остальные в неровную стопку.
— Просто ищу информацию… для нашего проекта по лингвострановедению.
Охотно верю! Там и искать ничего не нужно. Просто подготовить презентацию-отзыв о мероприятии. И вообще, ее делаю я, мы договорились. Что-то тут нечисто… У Воронцова даже ноутбука на столе нет. Только распечатки и пара ручек.
— И ради этого ты пришел в библиотеку? Информацию из книг вручную выписываешь, что ли? А на компе посмотреть не судьба? В наши-то времена.
— Ну ты ведь зачем-то пришла в библиотеку. В наши-то времена.
Воронцов вскидывает бровь, передразнивая меня.
— Я пришла за книгами. Больше печатные люблю. С ними ты буквально можешь прикоснуться к истории героев.
— Все равно, пока герои живут на страницах, они нереальные.
— А где реальные? В фильмах?
— Нет, там тоже все в 2D, — Воронцов опускает стопку перед собой и складывает руки поверх нее. — В театре. Там персонажи оживают.
Я неопределенно веду плечом. Пусть каждый останется при своем мнении.
В дальнем углу начинает жужжать принтер. Кто-то проходит за моей спиной, оставляя мерзкий запах клубники. Так пахнут самые дешевые духи из «Магнит Косметик» и освежители воздуха в туалетах. Я непроизвольно кривлюсь. Затем тянусь к Пашиной руке и смотрю на часы. С начала обеденного перерыва прошло 20 минут. Вика, ждущая меня внизу, наверное, уже порчу на меня навела. Собираюсь попрощаться с Пашкой, но он останавливает меня, хватая за запястье.
— Что бы ты сделала, если бы тебе пришлось рассказать всем о чем-то сокровенном? Твоим родителям, друзьям, просто знакомым — всем вокруг.
Паша отпускает мою руку, поправляет и без того ровно лежащий ворот водолазки. Затем вытаскивает из-под нее подвеску-перышко и принимается водить ее по цепочке из стороны в сторону.
— К примеру, о том, что ты работаешь в клубе.
— Сгорела бы от стыда.
Я внимательно смотрю на Пашку. Тот оставляет подвеску в покое, берет со стола ручку и начинает ее крутить. Воздух разрезают противные щелчки. Нервы мои испытывает? Не собирается же он сливать мое видео? А может, оно уже куда-то утекло?
— Почему? Это же часть тебя — твои танцы. По сути, ты просто раскрылась бы целиком.
Я не выдерживаю и припечатываю его руку к столу. Мне порядком надоело это клацанье. Паша поворачивает ладонь кверху и проводит большим пальцем по моим костяшкам.
