– Эй, девка, куда?! – стражник схватил меня за руку, но я дернулась.

– Остановитесь немедленно! – как можно громче прокричала я. – Я госпожа Сайдеха, и я приказываю остановить казнь!

Я скинула капюшон с головы, повернулась к толпе, чтобы показать себя. На глаза мне попался Ракан, который раскидывал тех, кто стоял ближе всего, чтобы добраться до меня.

– Госпожа? – недоверчиво протянул стражник. Он сомневался, ведь меня никто и никогда не видел в городе, но все же наказание плетью было остановлено.

– Да, госпожа, – гаркнул Ракан. – Жена властителя Сайдеха перед тобой, склони голову, идиот.

Стражник, совсем еще молодой парнишка, испуганно глянул сначала на моего охранника, потом на меня и торопливо опустил голову. Его примеру последовали и другие воины. Народ же перешептывался озадаченно, не понимая, что происходит.

– Казнь должна быть немедленно прекращена, – я попыталась вложить в голос как можно больше твердости. Это было сложно – сердце мое бешено скакало в груди, руки тряслись, и я прятала их под плащом. Я не могла и на секунду позволить кому-то думать, что я боюсь.

– Но, госпожа, властитель Сайдеха приказал казнить его.

– А я приказываю отменить казнь, – настаивала я на своем. – Мой муж не знает всех обстоятельств и не может принимать такие решения.

– Но, госпожа, мы не можем, – качнул головой стражник. – Мы лишимся в лучшем случае должности, в худшем – жизней, если ослушаемся приказа.

Я глянула не пленника. Он стоял на коленях, все так же низко склонив голову, и покачивался. Он не выдержит пятьдесят плетей – никто не выдерживает. Будь еще это обычная плеть, шансов было бы куда больше, но плеть с “жалом”...

– Прекратить казнь! Я объясню все властителю сама.

Стражник кивнул, повернулся в сторону и лицо его отразило ужас.

– И что ты мне объяснишь, дорогая жена?

При звуках голоса Роваха все внутри меня перевернулось. Медленно я повернула голову, стараясь сохранить бесстрастное выражение лица и не выказать своего страха перед ним. Он шел к эшафоту в окружении стражи и выглядел недовольным.

– Мой господин, – поклонилась я ему. – Мы не можем убить этого мужчину, это будет большой ошибкой.

Ровах поднялся. Он подошел ко мне, и я внутренне сжалась, когда он, словно скала, навис надо мной.

– Почему я должен помиловать айневского пса? – процедил он сквозь зубы.

– Потому что он не простой воин. Перед тобой Ильстан Айнев – наследник айневского трона.

Брови супруга взлетели удивленно вверх. Он подошел к пленному, схватил его за подбородок и резким движение поднял его голову, чтобы взглянуть на лицо. От меня не укрылось, что глаза Ильстана были мутными, взгляд потерянным. Дело плохо.

– Ты уверена в этом, Тайта? Не ошиблась ли ты? – Ровах отпустил подбородок врага, подошел ко мне. В его глазах плескались раздражение и недовольство. Ему не нравилось то, что я отменила его приказ, но он был далеко не дурак. Пусть властитель Сайдеха и был еще тем садистом, но политик из него был разумным. На это я и рассчитывала.

– Нет сомнений, я знакома с ним лично. Его нельзя убить – он залог того, что когда-то наступит мир.

Ровах задумчиво смотрел на меня, потирая подбородок.

– Будет лучше, если мы используем его как заложника, выставим ультиматум властителю Айневии. Уверена, он на многое пойдет, чтобы вызволить своего наследника.

Ровах молчал, и мне стало еще неуютнее под его взглядом. Но я не отвела глаз, не стушевалась. Я гордо смотрела на него, демонстрируя уверенность в своих словах.

– Моя дорогая супруга права, – наконец громко сказал он. – Мы сохраним жизнь этому ничтожеству во имя благополучия нашего княжества. Стража, бросить его в темницу.

Народ разочарованно застонал. Они хотела кровавого зрелища, а тут не вышло. Омерзительные твари.

– Мой господин, – я схватила Роваха за рукав, когда он попытался уйти. – Его нельзя в темницу – он погибнет. Он получил слишком много плетей. Если он умрет, это будет ничуть не лучше казни. Ему нужен лекарь.

– У нас нет лекаря для него – дома исцеления забиты ранеными, лекари спасают жизни благородным северным воинам.

– Я могу, – выпалила я прежде, чем поняла, что сказала. Он не согласится…

Но муж удивил меня. Нахмурив белоснежные брови, он нехотя протянул:

– Будь по-твоему, Тайта. Но если он умрет из-за ран, ты горько расплатишься за это.

Я согласно кивнула, и властитель стал спускаться вниз. На последней ступеньке он замер, и я увидела, как похотливая улыбка коснулась его губ. Я посмотрела туде же, куда и он, и сразу все поняла. Неподалеку от нас стояла та красивая девушка, что плясала, окружив себя поклонникам. Губы ее изогнулись в притягательной улыбке, когда она поймала заинтересованный взгляд Роваха. Маленькая дурочка еще не понимает, что ее ждет этой ночью…

Я отвернулась, чтобы не видеть, как мой муж идет к красотке.

– Доставьте айневца в крепость, – приказала я стражникам и, накинув капюшон, прошла через расступившуюся толпу. Ракан бесшумной тенью шагал следом.

Пленника доставили в крепость. Выглядел он плачевно, был не в силах даже идти сам, так что во внутренний двор его уже тащили под руки.

– Куда его, госпожа, в темницу? – спросил один из стражей.

– Нет, туда нельзя, – я понимала, что сырость и холод крепостных подземелий не дадут мне спасти Ильстана. – Несите его в одну из комнат в гостевом крыле на первом этаже.

– Но, госпожа, ему нужна охрана, – вмешался стражник с рыжей бородой.

– Куда он сбежит? – я головой указала на избитого, который уже потерял сознание. – Надо молиться, чтобы он вообще очнулся.

Воины кивнули, понесли пленника к крыльцу.

– Зря вы в это влезли, госпожа. Господин Ровах с вами будет особо жесток этой ночью.

Я и сама знала это. Но после слов Ракана по спине пробежал холодок, руки онемели. Ничего, я справлюсь, мне не привыкать.

Я прошла в крепость вслед за стражей, проследила за тем, чтобы комната была выбрана чистая.

– Кладите на живот, – скомандовала я уже в спальне. – На спине он не сможет лежать еще долго.

Ильстана уложили на постель, и он застонал. Один из стражей веревкой связал ему запястья и привязал к изголовью кровати. Я не стала спорить – если Ровах придет и увидит, что заложник хотя бы не связан, то точно отправит его в камеру.

– Твое счастье, айневец, что сознание тебя покинуло, – шепнула я Ильстану, хоть он и не мог меня слышать.

По моему приказу Ракан отправился дать указания слугам, и уже через пять минут мне принесли все, что требовалось: таз с теплой водой, бинты, мази и порошки. Я не сильна была в лекарстве, никогда не изучала его, но имела небольшое представление. Сейчас никто в Сайдехе не сможет сделать для наследника Айневии больше, чем я. Ровах не врал, всех лекарей действительно согнали в дома исцеления в попытках уберечь как можно больше солдат. Север уже давно нес большие потери, и если бы не союз с югом, Сайдех давно бы проиграл.

– Птичка моя глупая! Что же ты натворила? – Катара буквально ворвалась в комнату чуть не сбив Ракана у дверей. Она недовольно глянула на него, глазами указала на выход, и тот вышел за дверь. Мы остались с ней вдвоем. Втроем, на самом деле, но Ильстан сейчас никак не мог нас подслушать.

– Успокойся, мамушка. Что сделано, то сделано.

– Да что же это! Да как так… – голосила женщина. – Я же знала, что добром твой выход не кончится! Я ведь знала! Чуяло мое сердечко!

– Прекрати пустой звон и помоги мне привести его в порядок, – оборвала я ее причитания.

Катара глянула на Ильстана, словно и не замечала его все это время. Глаза ее стали задумчивыми, на лбу проступила глубокая морщина.

– Не выживет, – качнула она головой. – Помрет через пару дней.

– Не бывать этому, – твердо ответила я. – Так ты поможешь?

Катара поцокала языком, но подошла. Закатав рукава на платье, она взяла тряпку и начала осторожно промакивать кровь на спине пленника. Вся его спина была иссечена глубокими ранами-полосами, кожа успела воспалиться и стала горячей. Он дергался и стонал, но в сознание не приходил. Ему же лучше.