Я спускалась по лестнице, едва поспевая за стражником. В ушах шумело, где-то под горлом бешено стучал пульс.

“Я не отдам тебя, никому не отдам! Я найду выход, я придумаю что-нибудь. Мой малыш… Он не станет пешкой на доске политических игр! Нет, не бывать этому!”

Я задыхалась, жадно хватала воздух, пытаясь унять отчаяние, бушевавшее во мне. Голова пошла кругом, ноги стали ватными.

“Они хотят сделать его залогом, щитом, что встанет между нашими государствами. Не бывать этому. Этой мой ребенок, а не щит! Я должна написать Ильстану, должна…”

Нога скользнула, пропуская ступеньку, и я поняла, что падаю. Не успела даже вскрикнуть, как уже рухнула на пол, пролетев над последними ступеньками.

Живот пронзила невыносимая острая боль, и я закричала.

Роды оказались сущим кошмаром. Я то и дело теряла сознание, и дворцовая повитуха била меня по лицу, чтобы вернуть в чувство. Я думала, я умру, но мне было все равно. Все, о чем я молилась - чтобы мой малыш выжил. Остальное уже было неважно.

- Давай, девочка, поднажми, - подгоняла меня акушерка. Ты и так много крови потеряла, пора заканчивать.

Будто я могла выбрать, с какой скоростью мне рожать…

И когда крик младенца наконец эхом разнесся под каменными сводами комнаты, я разрыдалась от бессилия.

- Сейчас остановим кровь, и все будет в порядке, - утешала меня повитуха. - Ты только не закрывай глаза, если помереть не хочешь.

- Дайте мне его, - шептала я онемевшими губами. - Дайте мне моего сына.

- Эт с чего ты взяла, что у тебя сын?

Я не знала. Просто так чувствовала, словно иначе и быть не могло.

- Ладно, - кивнула женщина. - Сын это, сын. Но не дам - ты сейчас скорее мертва, чем жива, девочка. Побереги силы.

- Дайте мне его, - всхлипнула я, но твердая рука поднесла к моим губам стакан с какой-то жидкостью, заставив выпить.

За дверьми спальни послышался шум, и уже через мгновение в комнату вошли властитель и его жена в сопровождении стражи. Их лица расплывались, я не могла никак сосредоточиться на них.

- Как она? - спросил Сорен Айнев.

- Пока не понятно, может и не выжить.

- Здесь столько крови.

- А что вы хотели, господин? Она упала, роды раньше начались. Хвала богам, что ребеночек здоровый.

Я видела, что акушерка поднесла моего сына властителю. Я хотела протянуть руки, чтобы его дали мне, но не смогла даже поднять их. Глаза мои закрывались, я насильно уходила в сон.

Листана Айнев вдруг изумленно ахнула, когда взяла в руки копошащийся сверток, и мне стало страшно.

- Что с ним? Что с моим сыном? - беззвучно прошептала я.

Меня не услышали. Силы окончательно покинули меня, и я начала проваливаться в сон. Последнее, что я увидела, как склонились властители востока над моим ребенком, что-то горячо обсуждая.

Я открыла глаза. Шторы были задернуты, и в комнате царил полумрак. Служанка, что сидела с вязанием на стуле, встрепенулась, заметив, что я очнулась, и вскочила с места. Не сказав ни слова, она кинулась из комнаты, чтобы вернуться уже с господином и госпожой Айнев.

- Вы наконец пришли в себя, госпожа, - прошел по комнате Сорен и сел на место служанки. - Как вы себя ощущаете?

- Словно вечность спала, - хрипло ответила я.

- Неудивительно, - пожал он плечами. - Вы пять дней провели в бреду. Признаться, мы думали, вы не выкарабкаетесь.

- Вам это было бы на руку, не правда ли? Вам бы достался наследник юга и без обузы в виде меня.

Я с вызовом посмотрела на властителя востока, но голова слегка закружилась, и мне пришлось прикрыть глаза.

- Ну, милая, не стоит считать нас зверьми. Я думаю, мы и с вами можем договориться. Ведь так?

Я не ответила. Посмотрела на него, затем на Листеру, что тихонько стояла у дверей и с жалостью глядела на меня.

- Где мой сын? Я хочу видеть его.

Я была готова получить отпор, услышать, что никто мне больше не даст его. Но, к моему удивлению, Сорен махнул рукой служанке, и через пару минут та принесла младенца.

У меня на глаза навернулись слезы, когда я увидела этот комочек. Я осторожно приняла его, прижала к груди. Взгляд прошелся по крохотному личику, и я похолодела.

- Чей это ребенок, госпожа Тайта? - словно уловив мое смятение, спросил Сорен Айнев.

Теперь я поняла, что так изумило их в день родов. Мой мальчик… он был точной копией Ильстана. Несмотря на то, что он была еще сморщенный и красный, в нем явно угадывались знакомые черты. А голубые как небо глаза были в точности, как у его отца. И деда.

Не дождавшись ответа, властитель продолжил:

- Он не похож на северянина, верно? Зато очень похож на моего сына. Скажите, Тайта, разве я не прав?

Я с опаской смотрела на мужчину, боясь признаться в том, что меня тяготило. Но я понимала, что игра уже закончена.

- Я, быть может, усомнился бы хоть каплю, если бы не одно “но”.

Сорен встал, взял из моих рук малыша. Он осторожно снял с него пеленку, повернул его ко мне спинкой.

- Родимое пятно под лопаткой. Точно такое же, как носит Ильстан. На том же месте.

- Да, это ребенок Ильстана, в нем кровь Айневов, - подтвердила я.

Нет смысла больше увиливать или скрывать.

Сорен качнул младенца на руках, с нежностью посмотрел на него.

- Это чудесно, госпожа, - сказал он. - Пусть эта связь и была незаконна и порочна, но я признаю его своим внуком. Он будет равен законному сыну и никогда не будет отвержен своей семьей.

Глаза защипало.

- А как же я? - спросила, и голос мой надломился. - Он ведь мой сын, а я его мать. Я должна быть с ним рядом.

Листана горько вздохнула из своего угла, и супруг строго глянул на нее. Затем он перевел взгляд на меня и с ноткой сожаления ответил:

- Вы должна остановить войну, госпожа. Ради своего сына, ради его будущего. Вы вернетесь на юг, как я и говорил. Отзовете войска своего отца - они подчинятся вам. Вы убедите своего мужа прекратить наступление. А с ним…

Он улыбнулся младенцу, протянул его мне, и я чуть ли не схватила сына.

- С ним вы не увидитесь до тех пор, пока не настанет его время править. Он станет властителем юга, а после смерти отца - властителя востока - будет править и Айневией.

Все слова шли словно мимо. Мне вдруг стало все равно на Намору, на Сайдех и Айневию, на распри и дележку земли. Все, что я хотела - любить своего сына, видеть, как он растет, воспитывать его. Они отбирают у меня главное сокровище, и я не имею возможности сопротивляться.

- А Ильстан? Он уже знает, что стал отцом? Вы сказали ему?

- Мы послали вести, но сейчас идут жестокие бои. Возможно, он еще не слышал ничего об этом.

Я качала малыша на руках и вдруг поняла, что слезы текут по моим щекам. Сердце разрывалось от боли и обиды, от несправедливости этой жестокой жизни, что отнимает у меня все. Я ничего не получила… Я вернусь домой еще более пустой, чем раньше.

- Я могу хотя бы дать ему имя?

- Как его назвать, решит его отец. Так положено.

Горло сжало невидимой рукой, зажгло.

- Позвольте мне побыть с ним еще, - прошептала я.

- У вас есть неделя. Потом вы уедете.

Я кивнула и не смогла удержать громкий всхлип. Листана тихонько простонала и шагнула за дверь - как мать, она не выдержала этой сцены. Сорен вышел следом, кинув из-за плеча на меня сочувственный взгляд.

Всю ночь я проплакала, не понимая, как я смогу оставить свое дитя. К утру слезы иссякли, и я просто смирилась. Айневы правы, моего ребенка не ждет никакое будущее, если война не закончится. И у меня есть шанс, чтобы ее остановить.

А на рассвете меня ждал еще один сюрприз.

- Моя дорогая, как же ты исхудала! - бросилась ко мне Верита, едва переступила порог комнаты. - Я молилась за тебя так рьяно, и боги услышали меня!

Она обняла меня, и я почувствовала, что ее щеки влажные от слез. Отстранившись, она сообщила то, что меня огорошило:

- Аллиора хочет видеть тебя.