— А что было в прошлом году? — заинтересовался я. — Я только тему с фальшивым цветком помню, которую Рапунцель подарили. Тьфу, она же Ртуть теперь. Ну вот ей.

— Еще была история с якобы доставкой, когда к вам привезли новые шкафы. Эти деятели даже внутрь прошли, но их повязали при попытке подняться на второй этаж. А сейчас к вам просто не войти, все меры приняты с запасом.

— Подтверждаю, — кивнул Баклан. — Я еще год назад мог припереться к Олич просто так, а теперь могу войти только в пятницу и после досмотра, при том что я весь идентифицирован-перединтифицирован.

— Идентифицирован колпак, переидентифицирован дурак!

— Иденфиций Перефиций рожи строил за границей!

— Давайте, придумывайте мне тут скороговорки, — засмеялся я.

— А потом, — не унимался Макс, — ты не смотри, что на кампус вход свободный. На самом деле каждого, кто попадает внутрь мониторят от попадания на территорию, поэтому то самое всучивание цветка уже тогда происходило за пределами кампуса. Так что не волнуйся. Если ты получишь помещение внутри инкубатора, все будет зашибись. Тебе надо будет заморочиться только безопасной доставкой.

— Это ты меня утешил! — обрадовался я. — Хотя теперь мне только и осталось, что получить помещение, да денег добыть. Минус одна проблема — уже хорошо.

С грантом к концу недели произошла небольшая подвижка. Я выловил Марго и подписал ее на научное руководство. Мы встретились в удачный момент, когда она приехала в университет из восстановительного центра, где куковал Гелий в ожидании, пока подружатся его устройства. И вернулась она с отличными новостями.

Наш профессор должен был вернуться в университет примерно через месяц, вроде бы специалисты придумали сделать, что он хочет. Хотя их бесконечно оскорбляло, что они своими выдающимися мозгами должны воспроизводить чей-то дурацкий баг. Но, похоже, они придумали как. Любой каприз за ваши деньги в пределах наших возможностей, да. И круто, что возможности расширились.

По случаю хорошего настроения Марго и согласилась. Мы с ней решили подаваться на оба подходящих гранта, тем более, что они и не противоречили друг другу, а два источника финансирования было лучше, чем один.

Неожиданно в общей ситуации возник и плюс. Поскольку в системе у меня был зафиксирован опыт владения бизнесом, мне не надо было прямо сейчас нанимать отдельного директора. Директором по всем остальным вопросам мне было позволено выступить самому. Это было приятно. И в пятницу мне предстояло встретиться с комиссией и отстоять свое право на денежки.

Марго со мной не поехала, у нее утром была лекция. Причем именно у нашего потока. И в отличие от меня она ее прогулять не могла.

Я попросил наших не щелкать клювом, а записывать всё, что скажет Марго, и подробно. Хмарь пообещала мне зафиксировать всё в мельчайших деталях, а для этого сесть на первый ряд. С этим не должно было быть проблем, поскольку и наша староста, и ее приспешники к поклонникам Марго не относились и садились на ее лекциях подальше. Вот и супер, нам больше достанется.

Комиссия собиралась в Министерстве образования. Я надел свой лучший свитер и темные штаны, чтобы не выбиваться ни из образа студента, ни из роли инноватора. Подумал, не стоит ли мне взять с собой кого-то из наших, но не стал. И Мавр, и Хмарь еще моложе меня, с ними я буду совсем детским садом. Идеально подошел бы Макс, но он не участвовал.

Как успел мне шепнуть секретарь, который проводил нас пятый этаж, комиссия заседает третий день, уж очень много желающих. И действительно. Только сейчас нас в очереди сидело пятеро. Непонятно, зачем они приперлись все сразу, хотя каждого вызывали ко времени, и график более-менее соблюдался.

Здесь я порадовался, что пришел один без друзей, потому что за мной сидели совсем суровые мужики. Один из них даже пришел в таком же комбинезоне, как я купил для работы. Может, и мне стоило в таком прийти для серьезности намерений? Не знаю, но теперь уже ничего не поделаешь.

Я шел вторым и должен был войти в десять двадцать. Так и вышло: мой конкурент вышел за пять минут до этого, а ровно в назначенное время позвали меня. Когда я оказался внутри комнаты для отбора претендентов, на сферическом демонстраторе гасли схемы предыдущего оратора. Ух ты, а я не подготовил ничего подобного. У меня был обычный набор материалов с примерным прогнозом, чего я хочу достичь, который мы составили вместе с Марго, но ничего визуально эффектного.

С первой минуты стало ясно, что я тут не фаворит. Сердитые дамы с левого края стола пронзали меня взглядами, а сердитые господа с правого края вообще не отрывались от своих планшетов, пока я рассказывал и приводил аргументы.

Наконец я закончил. Цифры, которые на сфере смотрелись одиноко и жалко, расплылись и пропали.

— Я правильно понимаю, что вашим единственным преимуществом является склад кристаллов, который вам подарил отец? — поднял голову от планшета толстый чиновник, сидевший вторым справа.

— Нет, — улыбнулся я, постаравшись сдержаться.

Мне отцом до седых волос будут в лицо тыкать?

— Что, нет? — вцепилась в меня взглядом дама справа.

— Это не единственное преимущество, хотя склад с биокристаллами я бы отнес к нашим плюсам. По крайней мере, у меня нет необходимости тратить весь грант на материалы. И это преимущество не основное. Наш плюс — в исключительно сильной идее о том, как работать с биокристаллами. Мы будем начинать не с нуля, а с имеющихся наработок…

— Которые вы наверняка выменяли на те же кристаллы, — ухмыльнулся чиновник с самого левого края.

Этот наезд я не стал комментировать, не его дело, откуда я что взял.

— У нас собственные разработки, — процедил я, задрав подбородок.

— Не апробированные и не признанные, — добавила дама справа.

— Естественно. Мы поэтому и обращаемся за грантом, чтобы иметь возможность всё разработать, проверить и добиться признания.

— Почему вы думаете, что у вас есть шансы на успех?

— Потому что та команда, которая будет со мной работать, внесла большой вклад в дело стабилизации органических элементов. Эта работа почти завершена и завершена успешно.

— Ключевое слово «почти»! — отметила та же дама. — Статус кризиса не снят, работы еще полон рот, а вы уже думаете об обогащении.

Тут я слегка не выдержал:

— Обогащением эти деньги трудно назвать.

— О, да! — обрадовалась дама. Кажется, она только этого и ждала. — Вы явно привыкли к другим объемам финансирования.

— Я пока ни к чему не привык! — ответил я, понимая, что терять уже нечего.

Остаток встречи прошел скомкано, за меня заступился чиновник, сидевший по центру стола, заявив, что апеллировать к родству претендента недопустимо, чем только подчеркнул красоту ситуации. Дамы сделали вид, что смутились, и перестали со мной препираться. Однако ущерб был нанесен и зафиксирован. Никто даже не попытался обсудить суть предложений, никого не заинтересовали цифры и вышел я из кабинета с чувством полного провала.

Чутье меня не обмануло. К вечеру пришел отказ с пожеланиями попробовать себя в иной сфере. Например, в искусстве. От пожелания я пришел в бешенство, еще будут они мне рассказывать, в какой сфере себя пробовать.

Но что бы они там ни думали, у меня оставалась еще одна возможность поставить проект на рельсы. Грант Минсвязности. Министерство, к которому технически я не имел никакого отношения.

По мотивам предыдущих томов теперь есть игра. Ссылка в «Примечаниях автора» на странице книги.

Октябрь выдал столице неожиданно теплый день, и я решил не ломиться со всех ног назад в универ, все равно хвастаться было нечем, а посидеть на случайно уцелевшей террасе на улице 1905-го года. Все остальные заведения в ожидании зимы уличные террасы разобрали, и только это упорствовало. Названия я его так и не разобрал — буквы на вывеске сплетались весьма затейливо, но чай мне принесли хороший, а ничто так не утешает человека как чайник чая.