— Дай лимонку. — Протягиваю я руку.

— Держи.

— А теперь ходу. — Забрасываю гранату в окно кухни, и бежим вдоль стены дома, в сторону дороги.

— Ну, ты и наплёл кружевов, — сказал Генка. Когда после стометровки по пересечённой местности мы остановились отдышаться, проскочив через дорогу.

— Погоди, это ещё не всё. Сейчас идём на северо-восток, я стреляю в воздух из карабина, а ты по деревьям из нагана, как будто кого-то преследуем.

— Понял. А на кой.

— Потом объясню, сейчас прыгать надо.

Поиграв в «зарницу», мы добрались до глубокого оврага, где я и рванул вторую гранату. Карабин с подсумками выбросил в овраг, а вот офицерскую портупею с кобурой и новым тэтэшником пожалел. Хоть и палево, но с паршивой овцы как говорится и рыбу раком. Потом я отмывался в ручье, пытался отчистить шинель, Генка же караулил возле дороги, дожидаясь наших. Версия у нас была простая. Шли по лесу, заплутали в темноте, услышали неподалёку стрельбу, потом взрыв, решили проверить. Вышли на дорогу, увидели человека с ружьём, окликнули, тот начал стрелять, мы в ответ. Пытались преследовать, но нарвались на гранату, и в темноте потеряли. Немного выбивалась из этой версии дырка на моей шинели, но была отмазка про сук, на которых я напоролся.

Команда выздоравливающих, возглавляемая старшиной, появилась через полчаса, после взрыва гранаты. О своём появлении, они оповестили нас громким топотом ног по дороге. Мы же остановили их окриком.

— Стой. Кто идёт? — И после взаимного опознания, рассказали, где слышали взрывы и видели диверсанта. Показали даже овраг, где самые смелые (молодые) бойцы, при свете фонариков нашли карабин. Потом нашли дом, ну и далее по списку. Особенно впечатлился старшина, когда по номеру опознал свой наган, но виду не подал. Если бы я специально за ним не наблюдал в это время, то вообще бы никто ничего не заметил. Он первым и озвучил версию про диверсантов и попытался умыкнуть ствол.

— Товарищ старшина, — не дал я ему этого сделать. — Тут трогать ничего нельзя. Нужно дождаться кого-нибудь из особого отдела. И вообще надо освободить помещение и выставить оцепление вокруг дома. — Сразу я ничего не стал говорить, подождал, когда стадо госпитальных «слонов», хорошенько потопчется по хате, оставит свои следы на стенах и полу хаты. Ну, а когда самые впечатлительные (а впечатлиться после разрыва лимонки было от чего) перестали блевать, выпроводил всех из дома и вышел последним. Я сам едва сдержался, чтобы не «травануть за борт», как выражаются моряки, но мы с Генкой сегодня не ужинали, зато остальные нажрались от души, судя по количеству извергнутого, хотя может это ещё и обед добавился. Повезло только тем, кто излишним любопытством не страдал. Ну и старшина, видимо разволновался, и только комок сглотнул.

— Да, да, я понял. Нужно кого-то в штаб дивизии послать и наш медсанбат предупредить.

— Правильно, товарищ старшина! Пишите донесение. И посылайте самых толковых, чтобы на словах дали пояснение и не заблудились.

Но послать никого не успели, нас окружили артиллеристы, и было их как минимум батарея, а командовал им целый капитан. Ещё одни охотники за шпионами. Хорошо, что у старшины нашлись документы, а то бы нас всех арестовали до выяснения. Но кое-как всё же разобрались, артиллеристы связались со штабом дивизии, оттуда приехал главный особист, и всё завертелось по накатанной. А дальше было уже не интересно. Прибыли специально обученные люди из штаба армии, с нас сняли объяснение, взяли подписки и отпустили в расположение…