— Мам… — Алиса подхватила Веронику, та опустилась на пол, судорожно хватая ртом воздух. — Всё хорошо. Мы внутри. Всё хорошо…

— Я справлюсь… — прошептала та, но голос предательски дрожал, выдавая её с потрохами. Она явно была истощена. Как-никак, но молодой девочкой её не назовешь. Тело то и дело норовило сдать. Хотя её зеленые глаза так и светились упрямством.

Евгений с Артёмом переглянулись, понимая, что и тут все не может быть спокойно. Они оба помнят, как сюда заходила пара солдат, сопровождающих их. А сейчас тихо, как в морге. Значит могло что-то случиться.

Всё только начинается. Мелькнула у них одновременно мысль.

Импровизированная лаборатория, одна из немногих, устроенная в глубине одного из бывших складов внутри метро, походила на нечто среднее между медицинским пунктом и нелегальной научной станцией. Стеллажи с записями, колбы, оборудование, принесенное с разных концов туннеля, и поверхности – было кое-как подключено к цепи генераторов. Пахло спиртом, йодом и оплавленным пластиком. Всё это Марков знал. И всё это его не впечатляло, слишком частым гостем подобного места он стал.

Он молча слушал доклад, скрестив руки за спиной, пока перед ним с энтузиазмом выплясывал учёный, явно довольный своей работой. Очки на его носу постоянно сползали, тот же этого не замечая, уже на рефлексах их поправлял.

— Стоп. — отрезал майор, и мужчина, словно наткнувшись на невидимую стену, тут же притормозил. — Правильно понял. По твоим словам, получается, поедай эти “камни”, и получаешь сверхспособности?

— И да, и нет, товарищ майор. — быстро проговорил учёный, подхватывая очки обратно на переносицу. — Камни… они ускоряют этот процесс. Шанс проявления способностей вырастает кратно. Но это не гарантия.

Он открыл планшет, и пролистав несколько экранов, развернул его в сторону Маркова.

— Вот, например, тот старик, которого к нам привели руководители. По его словам, он ни одного кристалла не ел, даже в руках их не держал. А сила у него, к нашему удовольствию, выше всех ожиданий. Уровень воздействия на растения – колоссальный. Вся наша команда… ну, в общем, восторгалась.

— Подожди. — вновь перебил Марков, глядя не столько на экран, сколько в лицо учёному. — Сила это прекрасно и замечательно. Но статистика есть? Сколько выживших, сколько умерших, сколько... поломанных?

— О, вот тут начинается самое интересное! — глаза учёного загорелись, как у ребёнка, которому разрешили разобрать игрушку, без надобности собирать её обратно. Он перевернул планшет горизонтально, и открыл одну из диаграмм.

— Текущая выборка… ровным счетом сто субъектов. Из них тридцать семь проявили устойчивую положительную реакцию, то есть, способности разного формата. Семь – с побочными эффектами, вроде судорог, галлюцинаций, неконтролируемой эмпатии. Один вообще начал слышать мысли других… Мы это, его заперли, он хотел покончить с собой. Десять человек умерли, в основном на стадии, когда мы подбирали безопасную дозировку. Остальные улучшились физически, пока других изменений нет.

Марков слегка нахмурился. Десять человек – десять процентов, на самом деле большое количество. — Как они погибли?

— Кто-то сразу, у кого-то пошло отторжение ткани, один буквально начал плавиться на наших глаза. — ответил быстро ученый. — Но важно другое, все, кто умирал, принимали не безопасную дозу. И часть из них имели серьезные проблемы со здоровьем.

Марков молчал. В помещении снова зажужжал старый вентилятор, прервав тишину между ними. Майор подошёл ближе к импровизированному операционному столу, на котором лежали три черных контейнера. Один был открыт, внутри него лежали черные, как ночь, камни. Они отдаленно напоминали игральные кубики, и почему-то вызывали у майора ассоциации с ониксом.

— Значит, мы имеем инструмент. И он пока что не самый предсказуемый. Но вполне рабочий. — пробормотал он, не спрашивая, а утверждая. — И уже знаем, что он делает. Осталось понять, как увеличить процент успеха, и не допускать смертей.

Учёный торжественно кивнул, только этого и ожидая.

— Именно так, товарищ майор. Мы стоим на пороге нового этапа. Если продолжим, скорее всего сможем сами выбирать, кому даровать силу. Возможно, даже настраивать её под определенные задачи. Но тут не обещаем, это пока только предположения.

Марков усмехнулся уголком рта.

— Хорошо. Тогда продолжайте. Но мне нужно досье на всех, кто выжил. Подробно. А ещё список тех, кто умер. И причины. Без прикрас. А если ещё хоть раз забудете упомянуть “самоубийство” в числе побочных эффектов… лично выкину в тоннель. Ты меня понял?

Учёный побледнел, но кивнул.

Марков отошёл к стене, глянул в сторону двери. Там, за ней, шумели голоса охранников. Мир вокруг жил своей жизнью, и он хотел бы увеличить её настолько, насколько это было вообще возможно.

— Так, хорошо. С этим разобрались. — Марков выдохнул и провёл рукой по затылку. — А что там с дедом?

Учёный, всё ещё возбуждённый, словно подбросили дров в его внутреннюю топку, с энтузиазмом вернулся к планшету. Он заранее подготовил видео и теперь с удовлетворением его включил.

— Мы провели первые тесты на внутренних “полях”. Маленький участок, изолированная зона, условия максимально стабильные. — Он говорил быстро, захлёбываясь словами. — Смотрите сами, это запись вчерашней сессии.

Экран планшета ожил. На нём было видно знакомого деда, тот самый, которого вытащили из плена бандитов Саныч и его группа. Старик стоял на вычищенном от мусора бетонном полу, в центре круга, отмеченного белыми полосами. Освещение слабое, как и во всём этом бункере. Рядом ничего не было, ни движения, ни жизни.

Он стоял с раскинутыми в стороны руками, как если бы собирался обнять невидимого гиганта. Голова была запрокинута назад, а глаза закрыты. На первый взгляд бессмысленная сцена. Показалось, что сейчас он запоёт или начнёт бормотать нечто шаманское. Марков нахмурился.

Прошло около двух минут. Старик так и не шевелился.

И вдруг, в кадре начало происходить нечто странное. Прямо за пределами белого круга, сквозь толщу земли… или сквозь ткань реальности – начали проступать грибные образования. Сначала один, очень тонкий, дрожащий. Потом второй. Потом ещё пять. За считанные секунды вся площадка покрылась сетью толстых, мясистых мицелиев, словно кто-то быстро пролистал кадры ускоренного роста природы.

— Это… — начал Марков, но остановился, наблюдая, как грибы продолжают расти. Вздымаясь над полом, наращивая шляпки, сбрасывая споры. — Это хороший результат. — наконец выговорил он, чуть опустив планшет.

— Превосходный результат, командир! — выпалил учёный, даже не заметив, как по инерции поправил Маркова. — Грибная активация не только на биологическом уровне. Мы подозреваем, что это связано с потусторонней энергией. Он не управляет грибами напрямую. Он – катализатор. Или… связующее звено. Как розетка для потока энергии, который до этого нигде не мог пробиться.

Марков молча посмотрел на него.

— Если это так… — проговорил он наконец. — значит, всё ещё хуже, чем я думал.

— В каком смысле? — учёный сбился, его энтузиазм чуть поутих.

— В том, что если дед способен делать это просто так, значит, где-то есть те, кто способен делать куда больше. И скорее всего не только с грибами.

Он снова бросил взгляд на планшет. Кадр застыл на фрагменте с полем, покрытым новой жизнью, выросшей на бетоне и кусках земли.

После встречи с ученым, Марков молча направился в сторону штаба – скромного помещения в глубине метро, переоборудованного из бывшего пункта управления аварийными службами. Когда-то здесь стояли пыльные стеллажи, теперь же бронированные двери, армейские столы, карты, мониторы, схемы и радиосвязь.

В штабе уже собрались все, кого он вызывал по дороге сюда. Старшие командиры. Те, кому доверял безоговорочно. Каждый из них проверен в огне сражений. Люди, которые не задают лишних вопросов.