На рынке сильно воняло рыбой. Дарлан приглушил обоняние, а вот Адинету было плевать на резкий запах. Он радовался жизни, радовался, что просто дышит, радовался, что вновь увидит дочерей, с которыми попрощался, лежа под повозкой. Даже если бы купца сейчас облепили комары, он бы не стал отмахиваться. Кусают, пьют кровь – значит живой! Посматривая на торговца, монетчик улыбался. Вроде ничего не сделали: не отбили от разбойников, не спасли от чудовищ, а какой результат.

За стенами рыбная вонь стала слабее, но здесь уже дневной шум городской суеты ворвался в уши. Когда Дарлан и Адинет миновали сквер, где стоял памятник императору, довольно похожий на тот, что монетчик видел в Балтроне, на мостовую чуть впереди них с соседней улицы вышел покачивавшийся парень. Купец вдруг осадил лошадь и радостно закричал:

- Джабин! Великий Колум, ты живой!

Так, подумал Дарлан, становится интереснее. Слуга Адинета застыл, словно где-то спрятавшийся маг обратил его в лед, медленно повернул голову к всадникам и раскрыл рот, из которого не вырвалось не звука. От монетчика не укрылось, что Джабин начал трезветь прямо на глазах. Похоже, хозяина он никак не ожидал встретить. Никогда.

- Ну чего молчишь-то? – продолжил, хохоча торговец. – Цел, я цел! Меня не легко взять, как оказалось.

Шокированный парень кивнул, а потом внезапно развернулся и кинулся бежать. Проклятье! Спрыгнув с Марки, Дарлан бросился в погоню, пока Адинет растерянно провожал взглядом своего слугу. На узкой улице было пусто, никто не мешал движению, поэтому Джабин вполне мог скрыться, если бы его преследовал не мастер Монетного двора. Уже через двадцать шагов, Дарлан догнал беглеца.

- Стой! – приказал он. Запыхавшийся парень упрямо бежал вперед.

Остановила его быстрая подсечка. С криком Джабин завалился вперед, успев выставить перед собой руки. Что ж, обойдется ссадинами на ладонях. Пока что. Рухнувший парень спугнул дремлющего рядом рыжего кота, который с шипением скрылся в конце переулка. Монетчик рывком поднял беглеца, прижал к шершавой стене какого-то дома и тихо, но твердо произнес:

- Не дергайся, нам предстоит разговор.

Загнанный беглец обмяк, на секунду Дарлану показалось, что он вот-вот упадет в обморок. От Джабина сильно несло кислым вином. Заливал горе по погибшему хозяину? Или праздновал его смерть? Монетчик склонялся ко второму. Сам Адинет уже вошел в проулок, ведя за собой лошадей. Его растерянность сменилась гневом, похоже, купец в полной мере уразумел, почему его слуга пытался сбежать.

- Забери тебя Малум! – воскликнул торговец, сверля взглядом парня. – Ну-ка, объяснись, что здесь происходит?

- Господин Адинет, - пролепетал синими губами Джабин.

- Я еще не забыл, как меня зовут. Почему вы не вернулись за мной?!

- Мы… Мы…

- Ложь я почую сразу, как волк чует раненого оленя, - процедил Дарлан. Для большего эффекта, он снова освободил от платка татуировку. Естественно, брови Джабина полезли на лоб.

- Все скажу, - заикаясь, выдавил он. – Только не убивайте.

- Верк с тобой? – спросил Адинет.

- Да.

- А свет-кристаллы еще целы?

- Да, - еле слышно повторил слуга, опустив голову.

Неожиданно купец с воплем бросился на парня с кулаками, поэтому монетчику пришлось заслонить того спиной. Не из-за жалости, конечно.

- Потерпите немного, - осадил Дарлан кипятящегося Адинета. Торговец разошелся не на шутку.

- Убью предателя! Возьму грех на душу!

- Всему свое время! Пусть сначала отведет к сообщникам.

- Демонова Тьма, мастер, вы правы. – Торговец быстро взял себя в руки. Сразу видно делового человека – зачем довольствоваться малым?

Поникший Джабин без сопротивления повел их через проулок. Попыток удрать он больше не предпринимал, даже в пьяном угаре осознавая, что от мастера Монетного двора все равно никуда не деться. Трактир, в который они направлялись, не принадлежал к числу респектабельных заведений Сливона, над облупившейся дверью отсутствовала вывеска, а у порога догнивал какой-то мусор. Внутри, как уже ожидалось, чадили дешевые светильники, низкий потолок основательно закоптился. За столами почти никто не сидел, но Дарлан готов был поспорить, что по вечерам тут собирается не самый законопослушный народ. В углу, укутанном полумраком, пировала единственная в заведении шумная компания, судя по количеству пустых тарелок довольно-таки давно.

Четверо праздновавших сидели спиной ко входу, их ножны с клинками были небрежно прислонены к стульям. Опрометчивое решение. Пятый мог бы обратить внимание на то, что его приятель вернулся, да не один, однако он был слишком уж увлечен едой. Верк выглядел постарше Джабина, его голова заметно полысела, а те волосы, что сохранились, инеем покрывала седина, жаль, что мудрости она ему не прибавила. Вот и ночные нападавшие с оставшимся сообщником. Засаду они приготовили отличную, однако на все остальное ума не хватило. Не убедились, что Адинет мертв, потом сразу же решили отметить удачу бурной пьянкой без сна в ближайшем городе, да еще в таком заведении, где другие лихие люди, подгадав момент, раздели бы их до нитки при первой возможности. Малоопытные? Вполне вероятно, пошли на дебютное дело, а на кураже вкупе с внезапностью повезло выйти без потерь с богатым уловом. Очень богатым, если купец не преувеличил количество свет-кристаллов для красного словца.

Верк как раз осушал глиняную кружку, когда все-таки заметил приближающихся Джабина, Дарлана и Адинета.

- Всевышние боги, - закашлявшись, проговорил он.

- Ты чего? – спросил разбойник с коротко стриженными волосами, сидевший напротив бывшего помощника торговца. Дезертир? Или просто решивший подработать солдат из местных? Впрочем, какая разница? Виселице все равно, кто будет на ней болтаться.

- Вы ж сказали…

- Ну?

- Вы ж сказали, что он помер, - заикаясь выдавил из себя Верк.

- Кто помер-то? Ты перебрал что ли?

- Да хозяин мой!

- Это так ты отблагодарил меня за мою доброту, Верк? – громко спросил купец, привлекая всеобщее внимание.

Хотя разбойники и были весьма пьяны, вскочили они со стульев резво, кое у кого даже получилось не повалить ножны и вытащить из них мечи с первого раза. Только Верк будто врос в стул, когда в полумраке рассмотрел метку на лбу Дарлана. Неверный слуга тут же смешно съежился, понимая, что возмездие за тяжкое преступление неизбежно.

- Глядите, монетчик! – сощурив глаза, воскликнул короткостриженый.

- Да ну, откуда? – возразил ему крепкий сообщник со сломанным носом. – Небось намалевали, чтоб нас напугать.

Разбойники топтались на месте, неуверенно выставив перед собой сталь. Все четверо переглядывались, пытаясь определиться: нападать или нет.

- Малум тебя забери, ты ж вроде поджег телегу-то.

- Сам видел, что занялась она.

- Уже не важно, - вмешался в их спор Дарлан. – Сложите мечи и останетесь целы.

- Отведай-ка этого! – прорычал обладатель сломанного носа.

Его атака могла бы быть опасной, если бы в нем не было столько вина. Разбойника чуть повело в сторону, поэтому монетчик лишь немного помог ему свалиться на соседний стол с таким грохотом, что на шум явился лысый хозяин харчевни, скорее всего, хлопотавший на кухне. Возмутиться начавшейся драке он не успел – Дарлан обернулся к нему, и трактирщик, подняв перед собой руки, спешно убежал обратно. Приятели отрубившегося бандита воспользовались тем, что противник отвлекся. Монетчик до сих пор не продемонстрировал никаких способностей, и они посчитали, что все-таки имеют дело с самозванцем, которого нанял ограбленный ими торговец. Набросились разбойники разом, надеясь, что тот растеряется. Без труда Дарлан ушел от первого клинка, всего лишь развернувшись на каблуках, потом скользнул в бок, плавно уходя от второго. Третий меч, который должен был пронзить его грудь, он поймал большим и указательным пальцами. Оторопевший разбойник, самый молодой из компании, навалился всем телом, пытаясь толкнуть клинок от себя, но силу эфира, само собой, он не преодолел. Пора было заканчивать этот фарс. Монетчик вырвал из руки юнца меч, ударил кулаком в скулу, а затем швырнул отобранное оружие рукоятью вперед – прямо в лоб, попытавшемуся атаковать его сзади. Через несколько ударов сердца, все четверо участников ночного разбоя оказались на обшарпанном полу трактира. Постанывало, правда, только трое, Дарлан не рассчитал силу, и парень, получившие мощный удар в голову потерял сознание.