Как вдруг на другом конце улицы она заметила знакомую фигуру. Серая мантия, волочившаяся по брусчатке, голова, укрытая капюшоном, вертелась, как на шарнире. Молодая служительница храма Рошанны еще не привыкла к облачению и металась в нем, как кошка, ненароком влезшая в пододеяльник.

«Милли», — вспомнила имя новой служительницы Элль и нахмурилась. Ни Летиция, ни тем более Эллиот не выпустили бы новенькую в разгар рабочего дня. Что эта кнопка делала здесь?

Словно почувствовав ее взгляд, Милли остановилась и развернулась к Элль. Подняла руку и жестом поманила за собой.

«Это плохая идея», — сказала себе Элоиза.

И пошла следом.

Милли петляла по улицам. Сжимала в пальцах подол мантии, пока, спустя пару поворотов, не сбросила ее с себя. В тесной подворотне, пропахшей застоявшейся водой и стиральным порошком от сушившихся на балконах простыней, Милли сняла облачение, оставшись в теплом платье. Она перекинула облачение через бельевую веревку, тянувшуюся между первыми этажами, а сама сняла висевший рядом плащ и накинула его на плечи. Тут же вся ее фигура как будто обрела проворство, а движениям прибавилось уверенности.

Поворот, другой, и она оказалась возле небольшого здания, ютившегося между двумя жилыми домами, как кусочек петрушки в зубах. Строение было небольшим и выкрашенным в грязно-зеленый цвет. Окна кое-где были выбиты, их затянули тканью на втором этаже и забили досками на первом. Над потрескавшейся дверью обнаружилась единственная деталь, которая казалась новой — вывеска. Наполированные до блеска буквы сообщали, что в этой развалине располагалась типография братьев Мэн, осуществлявшая выпуск печатной продукции большим и малым тиражом. Словно в подтверждение, из подвальных зарешеченных окон доносился стрекот и шелест станков.

«Какого…?» — подумала было Элль, когда Милли вновь обернулась и помахала ей, подзывая подойти ближе. Сама виновата, что оказалась один на один с сомнительной девчонкой в пустой подворотне. Не надо было вообще лезть. У нее была одна задача — найти, откуда берутся зелья, и все. Найти Доминика. Нет же, любопытство обострилось, и теперь Элль лезла в каждую подозрительную историю. Еще немного, и она начнет искать намек на преступный замысел в рисунке дыр на сыре.

— Не бойся, — улыбнулась Милли. — Я присматривала за тобой.

От этого легче не стало. Наоборот, в груди взвилась тревога. Элль сделала шаг и снова остановилась, скрестив руки. Пошевелила пальцами, ища, какие нити бы схватить. Треск цепей? Гудение камня?

Казалось, пока ее от Милли отделяла тонкая полоска брусчатки, она еще была в относительной безопасности. Но Милли явно не отличалась терпением.

— Я не наврежу тебе, Элль. Я хочу помочь.

— С чем это?

— Освободить тебя от Летиции. Тебя и всех нас.

— Что? — удивленно моргнула девушка.

— Ты хочешь говорить о таком на улице? — выразительно вскинула брови Милли. Она поднялась на крыльцо и распахнула дверь. — Пойдем. Все будет в порядке.

Причин доверять не было, но любопытство уже воспалилось и требовало получить ответы. Элль пошарила по карманам, как будто в них могло заваляться что-нибудь, пригодное для самозащиты. Пальцы наткнулись только на драже, которые подарила госпожа Лауб. Элоиза так и не смогла их изучить, оказавшись в своей комнате, она тут же провалилась в беспокойный сон, а с первыми лучами солнца отправилась к гадалке. Она сжала кулек, по коже заплясали искорки магии, придавая сил. Элль проследовала за Милли.

Внутри была обычная мастерская с несколькими столами, пробковыми досками, на которых висели вырезки газет и журналов. В глаза бросились самые свежие: «Новые жертвы “Поцелуя смерти”: полиция только начала расследование», «Ограничения оборота алхимических субстанций: новое благо или плодородная почва для преступников». В воздухе висела пыль, пахло горячей бумагой и разогретой типографской краской — от этого зачесался нос, но Элль глубоко вздохнула. Милли подтолкнула ее вперед, как гостеприимная хозяйка.

— Добро пожаловать в мое убежище.

— Я думала, что ты сбежала из храма. Знаешь, что Эллиот с тобой сделает?

Милли запрокинула голову и рассмеялась.

— Пусть сначала вспомнит, кто я такая, — хохотнула она. Элль непонимающе раскрыла рот, но Милли уже перехватила ее руку и повела за собой. — Я знала, что на новичков никто не обращает внимания, но чтобы настолько!

Она хлопнула в ладоши и хохотнула.

— Ты никакая не помощница аптекаря, — вздохнула Элль.

— Ну почему? — Милли потянулась к корзине и из-под скомканной бумаги достала изрядно потрепанный белый халат. — В аптеке я тоже работала. Узнала много интересного.

Словно в подтверждение, она протянула Элль сложенную в несколько раз брошюру. Заголовок гласил: «На здоровье: как аптеки помогают бандам обходить запрет Верховной Коллегии». Автором значился Майлс Силенцо.

— Ты журналистка, — вздохнула Элль еще раз.Милли просияла, по-детски радуясь ее догадливости.

— Журналист-расследователь, — гордо объявила она. — Занимаюсь алхимическим сообществом и его… темной стороной, скажем так.

Летиция сотрет в порошок и расследовательницу, и саму типографию.

— А я тебе зачем? — Элль отложила брошюру на стол и незаметно провела руками по своей мантии. Хотелось оттереть следы этого места. Чем бы ни занималась Милли, им обеим это могло выйти боком. Уж Элль-то знала.

[полгода назад]

Летиция вошла в кабинет без стука. Как всегда. За ней семенил Эллиот с увесистой коробкой из архива — та распухла от тетрадей, свитков и блокнотов. Целитель вывалил содержимое на стол Элоизы и тенью скользнул за плечо Летиции.

— У тебя ужасный почерк, на досуге советую заняться каллиграфией, — сообщила госпожа Верс. — А теперь скажи мне, где среди этих каракуль субстанция для избавления от плохих воспоминаний?

Элль опешила, оторванная от работы она чувствовала себя рыбой, выброшенной на песок. Она отложила колбы с новой субстанцией и, сняв очки, принялась разбирать листы. Летиция ничего не выбрасывала, особенно когда дело касалось наработок. Никогда не знаешь, когда идея все-таки окажется полезной.

Немного покопавшись, Элль нашла нужную запись и протянула Летиции. Та взяла тетрадь, пробежалась взглядом по тонкой крючковатой вязи букв и вернула Элоизе.

— А теперь сделай ее. Только постарайся, чтобы она стирала вообще все воспоминания.

— Насколько все?

— Чтобы человек, который это выпьет, не помнил даже как в туалет ходить. И запиши обновленную формулу. У тебя пара часов.

Как оказалось, новое зелье было предназначено ненадежному партнеру. Тому хватило глупости решить, что продавать поддельные зелья-пустышки в ее флаконах — отличная идея. Элль взяли с собой, чтобы она проверила склад и пометила каждую подделку, пока громилы Летиции разносили мастерскую, которую снял умник. Партнера — немолодого щуплого мужичка с блестевшей лысиной, окруженной редкой порослью волос на висках и затылке, привязали к стулу и заставили смотреть, как умирает дело его жизни. А потом заставили пить приготовленное Элль зелье. Элоиза старалась не смотреть. Ей казалось, что если мужчина перехватит ее взгляд, то сразу поймет, что это она создала отраву, что дело ее рук превратит его в беспомощное ничтожество. И еще долго Элль напоминала себе, что у нее не было выбора. Никто не смеет отказывать Летиции Верс, никто не смеет предавать хозяйку подполья. Даже самоубийцы. Они просто не успеют осуществить задуманное, Летиция всегда на шаг впереди.

— Я вижу, какая ты, — Милли обошла стол и взяла Элль за руки. Приподнялась на цыпочки и взглянула ей в глаза. — Ты ведь не веришь в то, что служение Рошанне освобождает тебя от того, что творит госпожа Верс. Ты стараешься создавать формулы, которые действительно могут помогать людям. Ты… хорошая. Просто не в тех обстоятельствах. Помоги мне вывести Летицию на чистую воду, стань моим источником.