Коридор вел дальше, изгибаясь плавно вправо. Сердце забилось быстрее, когда песня зазвучала громче, заполняя пространство таинственным теплом. Лёгкая дымка усталости отступила, уступив место странному ощущению покоя и безопасности, которого я не испытывал с самого детства.

Голос продолжал петь знакомую детскую песню:

— На лужайке спит трава. На деревьях спит листва. Спит осока у реки. Спят сомы и окуньки.

Теперь стало понятно, куда идти. Следуя ритму музыки, я миновал широкий зал с расписными колоннами и спустился по небольшой лестнице вниз. За поворотом оказалась тяжелая деревянная дверь, ведущая в неизвестность.

Странно, почему я никогда раньше её тут не замечал? Может быть на её месте что-то было?

Я наморщил мозг и вспомнил, что на этом самом месте стоял ростовой портрет одного из предков, князя Олега по прозвищу Вещий. А теперь его не было, зато появилась неказистая по сравнению с дворцовым стилем дверь.

Толкнул её рукой, медленно открывая, ожидая увидеть нечто необычное. Вместо роскошных палат открылся освещённый круглый колодец, ведущий вниз по крутой винтовой лестнице.

«Почему колыбельная зовёт туда?» — мелькнула мысль, но любопытство победило.

Медленно спустившись по ступеням, освещённым тусклым светом запыленных ламп, я очутился в подвале Кремля. Тут были свалены разные предметы сломанной мебели, нашелся даже старый рояль. Что-то было упаковано в ящики, а что-то стояло во всей своей древней красоте.

По лодыжке скользнуло что-то холодное, морщинистое. Я инстинктивно отпрыгнул и наткнулся на злобную усмешку крупной крысы. Наша битва взглядов длилась всего мгновение, а потом она порскнула под стоящий старый диван.

Никогда не любил крыс…

Холод пробежал по спине, ощущение одиночества усилилось. Несмотря на прохладный затхлый воздух, пот выступил на лбу. Песня продолжала своё звучание, но теперь она стала тише, приглушённая толщей камней.

Женский голос пел привычные с детства строки:

— Баю-бай крадется дрема, он разносит сны по дому. И к тебе пришел, малыш — ты уже так сладко спишь…

Следуя голосу, я вошёл в дальний угол подвального помещения. В самый тёмный уголок. Стоило мне подойти ближе, как женский голос смолк, а под тусклый свет вышла фигура в плаще. Что-то мне показалось в этой фигуре знакомым. А уж когда раздался голос, то я чуть не охнул. Мужской голос произнес:

— Ну здравствуй, брат, царь-батюшка…

Фигура двинулась навстречу, отбрасывая капюшон назад. Свет упал на лицо, показав худощавое, суровое выражение, глубокие морщины на щеках и скулах. Мужчина стоял напротив, смотря холодно и оценивающе.

— Владимир Васильевич, старший брат? — проговорил я удивлённо, начиная осознавать происходящее.

Передо мной и в самом деле был старший брат, считавшийся погибшим при странных обстоятельствах. Было сообщено, что погиб как раз при подходе татар к Москве, когда возникла паника и общая истерия. Вроде как после того, как он подписал ту самую грамоту, дающую право на сбор дани, которую мы отжали в Рязани у слишком дерзкого мурзы.

— Собственной персоной! Вижу, что не забыл, братишка!

Он ухмылялся, стоя передо мной, изменившийся почти до неузнаваемости. Его образ резко контрастировал с царственной обстановкой дворца несколькими этажами выше. Одетый в грубую джинсу, грязный, заросший бородой почти до ресниц, волосы спутаны и всклокочены. Но глаза горели всё тем же острым блеском.

Следом за ним вышла миловидная девушка и настороженно вонзила в меня внимательный взгляд. Даже под грязной мешковатой одеждой угадывалась ладная фигурка. Что-то в ней было мимолётно знакомое, но вот что именно… Никак не мог вспомнить!

— Ты же вроде как умер? — спросил я, чтобы нарушить молчание.

Владимир пожал плечами и ухмыльнулся:

— Именно так, братец. Кое-кто заставил думать, что я умер или сгинул в неизвестности… Да вот нет, живехонек и здоров, как медведь. Вот только имя у меня нынче другое. Может слышал про Кудеяра?

Кудеяром звали главу банды «Ночные ножи», самой опасной группировки Москвы. Да, впрочем, не только Москвы. С представителями этой банды мне приходилось сталкиваться и в других местах нашей Родины.

Но только Кудеяр был почти городской легендой. Он появился так давно, что ещё мой прадедушка о нём знал. Я так понял, что это даже не кличка, а титул того, кто главенствует над «Ночными ножами». И вот теперь мой старший брат занял это место?

— Чем обязан твоему появлению здесь, брат? — спросил я настороженно, понимая, что ситуация складывается необычная.

Владимир наклонил голову немного вбок, изучая меня взглядом:

— Брат, годы идут, мир меняется. Давно хотел поговорить с тобой по душам. Не держи зла на «Ночных ножей», они тогда были не под моим началом. А что до меня… Я сам к тебе пришёл и думаю, что не зря. Я и мои ребята наблюдали за твоими действиями и прикинули, что поддержка твоего царского курса выгодна обеим сторонам.

— Объясни поподробнее, — попросил я, напрягаясь внутренне.

— Понимаешь, Иван, представители криминального мира привыкли жить по своим законам. Но вижу, что ты хочешь изменить ситуацию кардинально. Избавиться от охрененной коррупции, установить единый порядок и правосудие. Признаюсь честно — мне выгодно сотрудничество с тобой, потому что мы вместе сможем контролировать границы теневого бизнеса и оставаться вне сферы внимания официальной власти.

Я слушал, внимательно взвешивая каждое слово. Действительно, союз с бандой «Ночных ножей» давал возможность управлять городскими районами, контролируя торговлю и обеспечивая безопасность по ночам.

Но и риск огромен. Одно неправильное действие, и брат использует свою силу против меня. Это как сажать козла в клетку к тигру и показывать их совместное проживание — пока тигр сыт, он не обращает внимания на козла, но стоит ему проголодаться…

— Почему именно сейчас решил выйти на контакт? — спросил я, чтобы протянуть время и успеть больше подумать над предложением.

Владимир тяжело вздохнул:

— Потому что понял: одному тебе справиться невозможно. И твои люди тоже не справятся, потому что мало верных людей среди верхушки власти. Мы нужны друг другу. Ты нуждаешься в поддержке, я хочу обеспечить стабильность своей организации. Ты будешь царём днём, а я царём ночью. Вместе мы сможем достичь гораздо большего результата.

Я задумался…

Внешний вид Владимира был скорее всего для антуража. Или чтобы быть неузнанным в стенах дворца. Слишком уж многие тут знают образ бывшего царя.

Бывшего…

А если он сейчас надумает вернуть корону, то сможет ли это сделать? И захочет ли? Вряд ли ему это дадут сделать — народ скорее взбунтуется, если Владимир Васильевич попробует захватить власть. И тут уж никакие бояре с дворянами не помогут — все пойдут под топор.

Но если принять предложение брата, то… Кхм, то я обрету союзника среди самой крупной преступной группировки. Одного из тех, кому можно поручить сделать грязное дело и остаться чистым самому.

Правильно ли это? Скорее всего нет. Однако, везде и всюду я сам быть не смогу, за всех принять решение тоже, а уж тем более, что на каждый роток не получится накинуть платок. А вот с союзниками из теневой армии, которая сможет проникнуть даже в кремлевский дворец…

Девушка терпеливо ждала в сторонке, перебирая чёрные чётки в руках. Мусульманка? Или тренирует мелкую моторику?

— Брат, я понял твоё предложение, — начал я осторожно, стараясь скрыть волнение. — Оно интересное, но требует подробного обдумывания. Расскажи сначала, почему считаешь необходимым именно сейчас предложить помощь? Какие гарантии предоставишь, что не воспользуешься ситуацией против меня?

Владимир бросил быстрый взгляд на потолок, словно подбирая правильные слова:

— Знаешь, я давно думал о том, что ты сможешь наладить порядок в государстве. Раньше мы жили в постоянной вражде и конкуренции, каждый пытался урвать кусок побольше. Теперь же я понимаю, что выжить можно только сообща. Конечно, первое время будет непросто, потребуется доверие и взаимное уважение. Но если ты примешь моё предложение, то мы обеспечим защиту и поддержку в любых ситуациях.