Здоровенный квадратный бригадир, дядя Саша, как его тут все называли, остался один. Бригада его домой разошлась после трудовой ночи.

– Тут тебе не бумага нужна, а поролон, – определил он. – На, держи! Это упаковочный, мягкий очень. Лампу оберни всю, в колбу тоже засунь… Она не горела, нет? Давно зажигали, вижу. И в коробку положи, а то в метро задавят…

– Спасибо, дядь Саш! – сказал я.

– Да не за что… Давай, студент! Что глаза-то такие красные? Снова не выспался? Как же каникулы, а?

– Так все уж, каникулы кончились, учеба… – вздохнул я.

– Эх, в мои-то времена студенты грузчиками были… – в усы усмехнулся дядя Саша. – Как сейчас помню, постоянно на вечер народу куча, и все из институтов, разговоры только про сессию да про преподов. Вот на том окне чертежи перерисовывали. А теперь вот в охрану идут, в менеджеры какие-то…

– Мне и преподы мои так говорят, – согласился я, заворачивая лампу в толстый мягкий поролон.

– Во-во… Времена, нравы. А у меня в бригаде зарплату получат и в лежку до понедельника. Раньше хоть жены за них получали, сразу не пропивали. Эх, ежели устанешь у себя с дубинкой ходить, так к нам приходи, возьмем!

– Спасибо, дядь Саш, я буду в виду иметь!

Еще и в метро ехать надо, только бы не заснуть! А то у меня с транспортом общественным как-то плохо все происходит, то в метро пристанут, то в электричке… Даже и не знаю, хоть машину покупай!

До дома добрался чуть за руки себя не щипая. В институт пойти не рискнул просто, ну его на фиг. Уснуть в метро и прокатиться до конечной, а оттуда в милицию? Нет, уж лучше дома. Не первый прогул, но и не последний…

Всё, спать!

Как добрался, сразу пошел в душ, кое-как включил воду. Это дало мне несколько минут бодрости.

Из кухни выглянула мама, что-то спросила, я что-то ответил. Усталость навалилась резко и внезапно. Подобрав с пола в ванной сумки и вещи, кое-как добрался до кровати, рухнул в нее. Кровать протестующе скрипнула.

Машинально проверил тайник с деньгами и пистолетом, пообещал себе страшной клятвой, что куплю и поставлю сейф. Достал из сумки собранную и отмытую керосиновую лампу, снял с нее поролон, немного полюбовался ею…

Нет, умели же делать в СССР вещи! И еще как умели, вот живет она с 1931 года, пусть и пролежала большую часть срока своего где-то на чердаке… Все равно, разобрать, собрать, отмыть – и как новенькая. Еще и фитиль сплести… Кстати, где-то у меня веревка была…

Достать пистолет надо! Вдруг сегодня как раз такой день, в который у меня все получится? С собой, с собой, я сегодня все возьму с собой…

И заснул прямо на этой мысли.

Проснулся уже в том мире.

С керосинкой в руке.

В колбу еще набился поролон, пахла лампа чистым спиртом, которым я ее мыл.

Вот что за беда такая? Где моя «Чезетта», зачем мне эта лампа?

От раздражения я резко выругался по-русски, причем такими словами, которых и сам от себя не ожидал. Да что же это такое-то? Да почему же так криво все получается, а?

Так, хватит, себя в руки бери, да? Сокрушаться так долго можно, так еще и об стенку головой пойди, побейся… Может, и полегчает.

Вошли лакеи, пришел мастер Клоту, принесли завтрак. Я хмуро его сжевал, велел мастеру Клоту оставаться в замке, а сам с лампой наперевес ринулся к мастеру Виктору.

Мастер Виктор долго ходил вокруг да около. С ним вместе разобрали лампу… Я и не думал, что так сложно будет. Отверток-то тут нет и в помине, а вместо пассатижей здоровенные клещи, которыми заготовки из печи вытаскивают.

Но кое-как справились.

– Да что же за демоны сделали эту вещь?! – в сердцах воскликнул мастер Виктор, когда все детали лампы лежали на столе перед ним. – Как это делать?

– Старайся, – кратко сказал я.

– Простите, ваше высочество… – смутился мастер Виктор. – Но что это такое?

– Лампа это. Волшебная лампа Аладдина.

Вот это мне говорить не следовало. Совсем не следовало. Мастер Виктор шарахнулся от меня как от прокаженного. Едва не в угол забился и смотрел оттуда минимум с опаской.

– Ты что, мастер? – удивился я.

– Ваше высочество, колдовство…

– Да какое еще колдовство? – устало вздохнул я. – Ты что, не видишь, что это руками сделано? Людскими руками, а не щупальцами там какими. А то, что один человек сделал, другой всегда сломать может… То есть повторить. Верно же?

– Ну… Верно. Но, однако, колдовство…

– Да какое тут колдовство-то, мастер Виктор? Где ты тут колдовство увидел? Да, работа тонкая… – Ага, еще как тонкая! Надежная, так это да, никто и спорить не будет, в те времена страна всерьез к войне готовилась. И лампой можно было крушить супостата по черепушке не хуже, чем прикладом винтовки, когда у той патроны кончатся. А вот что тонкая, так это еще поспорить надо. – Но человеческая. И повторить ее сложно будет.

– Так а почему тогда она колдовской называется?

Я сообразил, в чем дело. Все же тут и там языки разные. Даже несмотря на то, что некоторые имена совпадают. Слова «волшебство» и «колдовство» тут тождественны. Причем кажется мне, что несут они отрицательный оттенок. Да еще какой отрицательный! Как бы не залететь с этим колдовством на костер. Вот королева-то рада будет, мальчик сошел с ума и начал колдовать, давайте его запрем куда подальше, а я пока что немножко поправлю…

– Откуда я знаю? – Пожал я плечами. – Название такое. Люди всегда то, чего сами не могут сделать, считают колдовским. А как сделают, так и говорят: «Да что там сложного было»…

Морщины вокруг глаз мастера Виктора чуть разгладились.

– Взяться-то можно… Да только долго это будет. Пока еще придумаю… Вот как я понимаю, сюда масло заливается? – Он постучал ногтем по донышку лампы.

– Да. – Я не представлял, как себя керосинка поведет с налитым маслом. Будет гореть или нет? Интересный вопрос. Ну да пусть это уже мастер Виктор разбирается, будет или нет, и что надо сделать, чтобы горело. В «зиппо»-то они «кровь земли» залили. Видел я эту «кровь земли». Нефть обычная так должна выглядеть. На факультете врачевания Королевского университета такой крови много! Ею что-то там мажут, и она от чего-то помогает.

Надо бы еще сделать перегонный куб, чтобы можно было бензин и керосин гнать, тогда вообще здорово будет. Но это в отдаленном будущем. Неправильно собранная ректификационная колонна для перегонки фракций нефти ого-го как бабахнуть может. А как ее тут правильно собрать? Листовой металл только недавно появился, но правильно склепать бак не смогут еще, рано им, надо на других вещах руку набить, попроще.

– Но как же стекло? Стекло сделать сложнее будет… – Мастер Виктор осторожно огладил тряпочкой колбу.

– Со стеклом я сам со стеклодувами поговорю, – сказал я на это. Ну, предварительная договоренность уже с мастером Гушолом есть? Значит, надо к нему ехать.

– Стекло такой чистоты… – Мастер Гушол бережно, как мать дитя, принял от меня стеклянную колбу. – Это очень сложно, ваше высочество! Такого даже в Империи не делают!

– А если постараться?

– Я не уверен, что у меня получится…

– Начинай пробовать. – Я один за другим выложил на верстак десять золотых. – Вот это на первое время. Надо будет еще, скажи. Твоя задача получить вот такую форму, понятно? Ждана знаешь?

– Как не знать-то, знаю. – Мастер Гушол покачал головой.

– Если что-то понадобится, то обратись через Ждана ко мне.

Мастер Гушол деньги взял.

На этом закончено. Пора ехать, проверять свои секретные гранатометные войска, да и отвезти пару ящиков гранат, которые у меня в бричке заныканы на том месте, где обычно мастер Клоту возит свой ящик с лекарствами. Потому-то я его и брать не стал, некуда его посадить, да и негр, который за мастером сундук таскает, мне не нравится.