Мы понимали, что против сотен врагов на борту этих чудовищных машин у нас нет ни единого шанса в открытом бою. Поэтому мы затаились, стараясь быть тише самой космической пыли.

Не желая терять время даром, устроили сжатый курс боевой подготовки для гражданских. На девяносто процентов он состоял из стрельбы.

Ещё провели беседы с пленными преступниками. После краткого, но крайне красочного объяснения ситуации почти все они согласились участвовать в предстоящем бою на наших условиях. Почти. Один — неприятный тип с хищным взглядом — сразу дал понять, что будет действовать только в своих интересах. Он остался в заточении.

— Декстер, проснись, — Фло легонько потряс меня за плечо.

— М-м? — я с трудом разлепил веки, не желая расставаться с остатками сна. Пытался оценить, насколько важна причина пробуждения.

— У тебя браском отключён. Ниамея зовёт на мостик. На радаре — контакт.

Сон слетел мгновенно, словно его и не было. Ниамея не стала бы меня будить из-за очередного крейсера Пожирателей, который нам не по зубам.

Значит в наши сети наконец угодила подходящая дичь.

Пришло время стать охотниками.

Звёздная система Адлаг.

Орбитальная станция Солис.

— Мне нужна вся имеющаяся информация.

— Сперва тебе придётся выполнить свою часть уговора, — шериф с трудом скрывал торжество. В голосе дрожала злорадная насмешка, в уголках рта проскальзывала довольная, почти омерзительная ухмылка. Он был на грани срыва — не от страха, нет, от сдавленной, едва не прорывающейся наружу гордыни. — Как только закончим, человека, у которого это отобрали, — он кивнул подбородком в сторону свёртка, лежащего на столе, — доставят туда, куда захочешь. Целого. Пока что.

Ликвидатор Синдиката скользнул взглядом по свёртку — тот был аккуратно перевязан синтетической нитью, обмотан стандартной изолирующей тканью. Нолан чуть прищурился, переводя взгляд на собеседника. На лице застыло ледяное спокойствие, но в глазах плескалась усталая ярость.

Он протянул руку — движение неторопливое, почти ленивое. Но в нём чувствовалось напряжение хищника, готового сорваться с места.

Планшет лёг ему в ладонь. Он скользнул глазами по содержимому — скучные строки бюрократического вранья, юридически оформляющие чужую вину как его собственную. Всё оформлено красиво и чисто. Его подпись нужна была лишь как формальность.

Он застыл, удерживая планшет на весу. На короткий миг он задумался. Один выстрел, один взмах руки — и вся эта комедия закончится. Даже четверо вооружённых охранников по углам не спасут шерифа, если он захочет его убить.

Но…

Нолан знал, этот ублюдок не глуп. Человека, которого он ищет, наверняка спрятали. Отыскать его на огромной станции будет невозможно. А в его нынешнем положении даже гипотетическая зацепка стоила больше, чем мимолётное удовольствие от мести.

Он едва слышно вздохнул, и приложил палец к биометрическому сканеру. Загорелся зелёный индикатор — подпись зафиксирована.

— Он нужен мне через пять минут в допросной, — бросил Нолан, не поднимая взгляда, и небрежно швырнул планшет обратно на стол. Тот скользнул по гладкой поверхности, тяжело ударился об край и остановился.

Ликвидатор поднял свёрток, взвесил его на ладони, словно прикидывая, стоит ли игра свеч. Уже у двери, не оборачиваясь, прежде чем покинуть кабинет шерифа, добавил:

— И всё, что у тебя есть. Вся информация. Даже слухи.

…

Допросная камера была тесной. Низкий потолок, серые стены, плёнка тусклого света от одного-единственного источника над головой. Воздух пах металлом, потом и чем-то кислым — не то озоном, не то дешёвыми препаратами для поверхностной дезинфекции. Без окон, без вентиляции — как полагается в таких местах. Место, созданное для того, чтобы выбить из человека всё.

Мужчина дрожал, будто его вытащили из ледяного озера. Глаза бегали, лоб блестел, руки держал сжатыми в замок. Время от времени он бросал взгляд на закрытую дверь, будто надеялся, что кто-то вломится и спасёт его.

— Богом клянусь, это всё, что я знаю, — выдохнул он и сложил ладони в молитвенном жесте. — Я… я простой перевозчик. Мелкие рейсы. Частник. Я не знал…

— Повтори всё. С самого начала, — отрезал Нолан, даже не садясь. Он стоял, как скала, нависая над мужчиной, не отрывая взгляда.

Сергей — так он представился — начал говорить. Заикался. Сбивался. Каждый раз, когда голос его поднимался выше шёпота, он вздрагивал, будто боялся собственной откровенности.

История была до омерзения банальна. Его кузен Михал, бурильщик, связался с ним и предложил непыльный рейс. Доставить запчасти для буровых установок с орбитальной станции «Солис» в один из секторов астероидного пояса. Расстояние огромнейшее, шутка ли слетать туда и обратно через всю звёздную систему, доставка выглядела экономически нецелесообразной. Но, по словам Сергея, они оба остались «в плюсе».

— Мы же родня, — торопливо бормотал он. — У нас свой счёт. Михал сэкономил и я не сидел без дела. Всё честно, клянусь.

Нолан развернул планшет, зашёл в торговую сеть. Несколько нажатий и всё стало на свои места. Корпорация «Изида» действительно установила монопольные расценки на логистику в этом секторе. Запчасти, которые стоили копейки на центральных складах, здесь были на вес золота.

Экономический мотив выглядел правдоподобно.

— Продолжай, — велел он.

— Уже на обратном пути… — мужчина нервно повёл плечами, будто отряхивая липкий страх, — сканеры моего корабля засекли кластер мусора. Небольшой, ничего особенного на первый взгляд. Но плотность объектов показалась подозрительной. Провёл спектральный анализ — титан, алюмопласт, немного углеродного нанокомпозита. Я сразу понял — это не просто метеороидная пыль.

Он на мгновение умолк, вглядываясь в дальнюю стену.

— Подлетел ближе. И тут понял — это обломки корабля. Фрагменты обшивки, каркаса, какие-то части внутренней обстановки. Всё сильно погнуто, обожжено, но… структурно целое. Даже по самым скромным прикидкам — тысяч на двадцать в переработке, если не больше.

Нолан молча кивнул, не перебивая. Для работяги, летавшего в одиночку, такая находка — всё равно, что джекпот.

— Проблема в том, — продолжал Сергей, — что моя лошадка — старый грузовик. Ни тебе манипуляторов, ни гравитационных захватов. Всё вручную. Пришлось облачаться в скафандр, тянуть трос, цеплять карабины, по одному затаскивать куски в трюм. Почти сутки потратил. Спина до сих пор болит.

— Меня интересуют консервы, — ликвидатор осторожно извлёк и выставил перед допрашиваемым жестяную банку.

— Вот в процессе, — он понизил голос, — когда оттолкнулся от одной плиты, случайно заметил между двух обломков странный металлический ящик. Без маркировки, запечатанный. Отковырял, вытащил… А внутри — банки. Консервы. Мясные. Но это я не сразу понял, потому что таких раньше не видел, — он кивнул на банку. — Ни названия, ни логотипа, ни по корпоративного стандарта. Только маркировка непонятная. И пахнут странно… как будто… не мясо это вовсе, хотя с виду оно самое.

Тут Нолан невольно усмехнулся.

«Пахнут странно… не мясо вовсе… Вот ведь…» — мысленно фыркнул он. — «Человек, который всю жизнь давится синтетическим кормом из переработанных водорослей, дрожжевого белка и усилители вкуса, от которых даже тараканы дохнут, морщится от запаха и вкуса натурального мяса»

— Думаю, если всё же порченое, то выбросить всегда успею, но сперва попробую сдать на переработку вместе с ломом. Может всё-таки чего стоят. Но стоило вернуться на станцию и меня сразу взяли за жопу. Эти, из вашей службы. Конфисковали груз, корабль опечатали, а меня сюда.

Нолан резко поднял руку, велев Сергею замолчать. Тот послушно заткнулся, сбившись на полуслове. Продолжения не требовалось — картина уже сложилась полностью. Дальнейший пересказ был пустой тратой времени.