И почти мгновенно тишина рухнула.

В его голове — будто в разом открывшейся пустоте — вспыхнули шёпоты. Они были вездесущими. Голоса, чужие и многоголосые, пронизывали его сознание, как иглы сквозь ткань. Они не кричали — наоборот, нашёптывали, словно змеями скользили по извилинам разума:

«Ты ошибаешься...»

«Они враги...»

«Сдайся... расслабься...»

«Ты — ничто...»

«Ты — один...»

Джек зажмурился. Стены зала поплыли, взгляд затуманился, словно что-то пыталось вытеснить его из собственного тела, занять его место, подменить его личность, пока он сам становился лишь наблюдателем из глубины собственного разума.

Он тряхнул головой, словно отгоняя наваждение, и с резким движением снова нажал кнопку. Псиогенератор загудел, красный свет вспыхнул вновь, и всё исчезло.

Голоса смолкли. Как будто кто-то в панике оторвал щупальца, разом убрался прочь из его сознания.

— Тали, — хрипло сказал Джек, активируя голосовую связь через визор. — Можешь подключиться к датчикам на моём комбинезоне? Мне кажется, здесь… псионическое поле. Очень сильное.

Несколько секунд молчания. Затем в наушнике зазвучал голос Талирии, мягкий и деловой:

— Конечно, Джек. Погоди… Сканирую.

Пауза. И затем — удивлённый голос:

— Ого… да тут не просто поле. Вы прямо в центре псионного вихря. Уровень возмущений зашкаливает. Оно влияет даже на обшивку твоего костюма — я получаю фоновое дрожание в структуре нейронного интерфейса. Ты, Лия и Таргус буквально как в псионическом котле.

— Можешь отследить источник? — Джек уже всматривался в зал, его глаза бегали по фигурам вождей, их телохранителей, членам кланов, расставленным вокруг.

— Да… секундочку… — Талирия замолчала, но в эфире слышалось, как она лихорадочно перебирает каналы. — Вот. Нашла. Там не один источник. Их… три. И все — мощные. Высылаю координаты на твой планшет.

Планшет в руке Джека завибрировал. Он взглянул на экран, и схематичная карта зала — с отмеченными секторами — ожила.

Один источник — справа. Второй — слева. И третий… прямо за тронами Верховных Вождей.

Джек поднял взгляд. Перевёл его сперва направо — среди воинов Гронтар ничего не выделялось. Слева — то же самое. Но потом он перевёл глаза на третий источник, за спинами Вождей, на возвышении.

И тогда он его увидел.

На первый взгляд — просто один из телохранителей. Гронтар в черных доспехах. Стоял прямо за одним из Вождей, одной рукой опираясь на его массивное кресло. Поза была непринуждённой, даже уважительной. Он не двигался — как и положено стражу. Но что-то в нём было не так.

Глаза.

Из-под шлема, в тени его забрала, светились кроваво-красные зрачки. Живые, пылающие, как два рубина. Не отражение. Не механика. Жгучее, нечеловеческое свечение.

И в этот миг Джек узнал этот взгляд. Хищный, насмешливый, властный.

— Это он… — прошептал Джек, почти не веря своим глазам. — Вайрек.

Внутри у него всё сжалось. Словно тень древнего ужаса скользнула по спине. Вайрек… он был здесь. На Совете Гронтар.

— Лия, — прошептал он, не сводя глаз с фигуры в чёрных доспехах, — не поворачивайся. Но Вайрек… здесь. Прямо позади вождей. И он управляет… всем этим.

Её рука инстинктивно сжалась в кулак. Джек знал: сейчас начинается нечто большее, чем просто Совет. Это была шахматная партия — и Вайрек уже сделал первый ход.

Таргус наклонился к Джеку и толкнул его локтем в бок. Его голос был низким и напряжённым:

— Джек, мы следующие.

Джек кивнул, сжал кулаки, чувствуя, как сердце бьется чаще, будто предчувствуя бурю. Он посмотрел на Лию и Таргуса:

— Слушайте внимательно. Когда я начну говорить, вам нужно быть готовыми. Лия — твой источник справа, Таргус — твой слева. Кто бы это не был, их нужно остановить. Дождитесь сигнала. Я попытаюсь добраться до Вайрека.

Лия схватила его за руку:

— Он убьёт тебя.

— Возможно, — в глазах Джека вспыхнуло то самое пламя, которое она так боялась потерять. — Но если мы этого не остановим, он убьёт всех.

И в этот момент голос Совещательного Интеллекта, громкий и холодный, прокатился над залом:

— Запрос номер 820. Клан Моргар. Дело о вступлении Гронтар в войну против Вайрека Н'Санна.

Джек выпрямился и направился к пьедесталу. Гигантский зал, выполненный из чёрного обсидиана, с балконами, уставленными воинами и старейшинами, давил тяжестью древности и силы. На троне по центру возвышались Верховные Вожди. Над ними — купол, в котором мерцали проекции прошедших битв и славных побед.

Джек остановился в центре и поднял голову. Взгляд его был устремлён не на Вождей, а на того, кто прятался за ними. На фигуру в тени, с алыми глазами, сверкавшими под капюшоном. На Вайрека.

Он заговорил. Его голос, чистый и сильный, разнесся по залу:

— Вожди Гронтар. Воины клана. Мудрейшие старейшины. Моё имя — Джек Рэндэлл. Я человек, и я прибыл сюда не как проситель, но как союзник. Как друг. Я стою здесь от имени клана Моргар и всего человечества.

Пауза. Он смотрел прямо в глаза главному Вождю, за спиной которого нависал Вайрек, словно тень.

— Я пришёл не умолять. Я пришёл напомнить. Напомнить вам о долге. О чести. О клятве, что вы дали — стоять рядом с людьми в трудный час. Когда мрак окутывает звёзды.

В зале воцарилась напряжённая тишина.

— Вайрек Н’Санн воскресил древнее зло — Сверхразум. Он подчинил его своей воле, он уже уничтожил целую расу — Ска'тани больше нет. Их миры мертвы. Их корабли — пыль. А вы думаете, что сможете откупиться? Соглашением? Молчанием? Он сказал, что не тронет вас, если вы не вмешаетесь. Но с чего вы решили, что чудовище остановится, когда насытится кровью?

Главный Вождь поднялся тяжело, словно груз столетий лежал у него на плечах. Его массивная фигура отбрасывала длинную тень на мозаичный пол Зала Совета. Он медленно подошёл к краю возвышения и над залом повисла гнетущая тишина. Всё замерло.

Он посмотрел на Джека. Его глаза — обычно полные решимости и силы, которыми славятся гронтары, — теперь были затуманены. В них читалась боль... и страх.

Он тяжело вздохнул, как будто каждый вдох давался с усилием.

— Джек Рэндэлл... — начал он, и голос его звучал хрипло, надломлено, как треснувший камень. — Ты... смел. Ты говорил громко. И твои слова... они задели многих.

Он сделал паузу, опустив взгляд, словно ему было стыдно смотреть в глаза человеку.

— Но ты не понимаешь... — продолжил он. — Твой вождь, Таргус Крейн, слишком молод. Он не видел, что видел я. Он не хоронил своих воинов. Он не стоял перед матерями и вдовами, когда возвращался с войны. Он не слышал, как их плач сливается с ветром.

Он сжал кулак, и было видно, как побелели костяшки.

— Это не наша война, Джек. — Голос его стал тише, но твёрже. — Это не мы потеряли планеты. Это чужая боль.

Он оглянулся на своих соратников — одни смотрели вниз, другие, наоборот, с ожиданием и страхом, как будто просили его не говорить то, что уже давно было решено.

— Вайрек... — он почти прошептал имя. — Он пришёл к нам не с оружием. Он пришёл с предложением. Он поклялся, что не причинит нам вреда, если мы просто... не будем вмешиваться. Он дал слово. И мы... — он сделал долгую паузу, почти задыхаясь, — ...мы приняли это. Мы выбрали жизнь. Мы выбрали свой народ.

Он повернулся к Джеку и впервые за всё время заглянул ему прямо в глаза. И в этом взгляде было что-то сломанное, как будто он уже знал, что говорит не то, что должен бы.

— Это... уже решено.

И тут Джек изменился. Его голос стал ледяным. Глаза вспыхнули гневом.

— Решено?! Решено предать союзников? Решено отказаться от чести? Так скажите — с каких это пор гронтары нарушают клятвы? Где ваша гордость? Или, быть может, всё, что вы говорили раньше — ложь?

Гул недоумения прошёлся по залу. Некоторые Вожди нахмурились. Несколько воинов переглянулись.

— Я думал, Гронтары — воины. Что слово для вас — закон. Что клятва для вас важнее жизни. А теперь, выходит, вы трусы? — Голос Джека стал громче, жестче, он шагнул ближе. — Вы боитесь одного существа, даже не проверив, можно ли его победить? Тогда вы хуже, чем Ска’тани. Те хотя бы дрались за свои жизни.