И тут — голос.

— О, да он шевелится! — воскликнул Эд.

Не успел Джек сделать первый шаг, как мощные руки в мгновение ока подхватили его и выдернули из капсулы. Огромная фигура Таргуса прижала его к себе с такой силой, что у Джека затрещали суставы.

— Эй-эй! Полегче, здоровяк, — прохрипел Джек, ухмыляясь. — А то снова придётся в капсулу — уже на ремонт скелета.

— Живой! — рявкнул Таргус и, наконец, отпустил его на пол, хлопнув по спине с такой силой, что Джек едва не пошатнулся.

— Джек, ты не представляешь, как ты нас напугал! — воскликнула Талирия, подбегая и заключая его в объятия.

Эд тоже был рядом, хлопал по плечу, говорил что-то радостное, перескакивая с фразы на фразу.

— Когда стены начали сходиться, я подумал — всё, это конец! — говорил он. — Серьёзно, я уже представлял, как будем тебя оплакивать под гронтарские барабаны!

— А что вообще произошло? — спросил Джек, прислонившись к стене, чтобы отдышаться. — Таргус, тебя освободили?

Гронтар кивнул, и на лице его появилась гордость, смешанная с уважением.

— Да. Ты доказал, что готов отдать жизнь за меня. — Он зарычал, словно воин, выражая благодарность, и лёгким ударом кулака в грудь отметил признание. — Испытание было пройдено. Ты теперь в моем клане.

— Хотя всё оказалось... с подвохом, — вставил Эд. — Когда оставались считанные секунды, шипы втянулись, а в стенах открылись выемки — специальные углубления, как будто созданные для того, чтобы вместить твоё тело. Стены сомкнулись полностью, но потом сразу разошлись. Ты просто выпал наружу.

— Как будто гронтарская земля сама тебя выплюнула, — добавила Тали. — Тут же появились медики, начали реанимацию, всё слажено, как военная операция. Ты даже не представляешь, насколько сильно тебя покалечили, Джек. Один из шипов прошёл прямо через брюшную полость, повредил печень и задел почку. Ещё один пробил грудную клетку, в миллиметре от сердца... В лёгком была дыра, как будто туда запустили гронтарский гарпун. Не говоря уже о сломанных костях и разорванных мышцах. Ты истекал кровью прямо в камере, пока её не открыли.

Джек медленно опустил взгляд на своё тело и провёл рукой по груди, словно сам не веря в то, что всё это по-настоящему. Кожа была чистой, гладкой, без единого шрама. Ни малейшего намёка на то, что всего пару дней назад его буквально пронзали насквозь шипы. Он вспомнил, как это было — острые, как лезвия, стальные иглы, выдвинувшиеся из стен, пронзившие ему живот, грудь, плечо… Он помнил, как лёгкие наполнились кровью, как каждый вдох был агонией. Боль — дикая, нечеловеческая — рвала сознание на клочки, и казалось, что уже нет ни времени, ни мира, ни самого Джека — только нестерпимый, всепоглощающий ужас.

А теперь... всё исчезло. Даже тусклая тень боли где-то внутри растворилась. Он чувствовал себя крепким, словно только что родился заново.

— Ну и штука, — пробормотал он себе под нос, чуть покачав головой. — Биорегенератор, мать его… действительно творит чудеса.

Он глубоко вдохнул — грудная клетка поднялась ровно, без скрипа, без боли. В теле не было ни ломоты, ни слабости. Напротив — он ощущал прилив силы, словно не просто выжил, а стал сильнее.

— Но самое главное... — Таргус подошёл ближе, глаза его были серьёзны. — Ты умер, Джек. Настоящая смерть. Четыре с половиной минуты. И ты всё равно вернулся.

— Варгас не собирался тебя убивать, — мягко сказала Талирия. — Это было испытание. Жёсткое, да, но… медики и оборудование были наготове. Всё рассчитано, всё под контролем. Почти.

— Варгас… — Джек нахмурился. — Он принял вызов?

— Нет, — ответил Эд, — они ждали, пока ты очнёшься. Только сегодня вечером он примет вызов официально. А завтра на рассвете будет бой.

— Только уже без всяких фокусов и подвоха, — мрачно добавил Таргус. — Честный бой. До смерти.

Мгновение тишины повисло в воздухе. Все знали, что это значит. Ни больше, ни меньше. Джек посмотрел на них всех. Его команда. Его друзья. Ради них он вернулся.

Джек подошёл ближе и спросил:

— А как теперь называется твой клан? Или… наш клан?

Таргус гордо расправил плечи.

— Вар'Кос. Клан Клятвы.

Он посмотрел на него с тяжёлой, но тёплой серьезностью.

— Потому что мы связаны не кровью… а тем, что сильнее — словом и поступком.

Джек кивнул.

— Подходит. Мы ведь оба дали клятву… и я за нее уже умирал, теперь твоя очередь.

Таргус усмехнулся по-гронтарски, как хищник перед боем. Джек глубоко вдохнул, улыбнулся и с той самой искоркой, что так часто выводила Эда из себя, сказал:

— А я уже начал скучать по нашим приключениям. Что-то давно не рисковал жизнью. Настоящее утро без боя насмерть — не утро, а зря прожитый день.

Все засмеялись. Даже Таргус, хоть и рыком.

Вечером, как только солнце склонилось к горизонту, их пригласили в тронный зал. Но это уже был не тот зал, который Джек помнил. Всё изменилось. Потолок теперь был украшен массивными цепями с подвешенными ритуальными факелами, отбрасывавшими на стены пляшущие отблески. Между колоннами свисали тяжелые гобелены, вышитые вручную золотыми и алыми нитями, на которых изображались сцены древних боёв, легендарных дуэлей и ритуалов, подтверждающих право на власть.

Каждый гобелен символизировал появление нового претендента на трон вождя — и Джек понял, что теперь и он стал частью этой традиции.

По краям зала выстроились в два ряда гронтарские стражи в церемониальных доспехах — тёмно-синих с бронзовыми наплечниками в виде пасти гронтарского зверя. Их оружие — копья и массивные энерго-топоры — были повернуты лезвиями к полу, как знак уважения. Между ними, в идеально отлаженной тишине, Джек шагал к трону.

В воздухе тихо гудели дроны — чёрные как обсидиан, безмолвные и почти незаметные. Они снимали всё происходящее, передавая в прямом эфире на весь клан и, возможно, даже за пределы планеты.

Джек чувствовал на себе десятки взглядов. Это были не просто глаза воинов — это были взгляды судей. Но не холодные и враждебные, как прежде. Теперь в них читалось нечто другое.

Уважение. Признание. Даже лёгкая тень удивления.

Никто не говорил ни слова, но каждый гронтар склонял голову, когда он проходил мимо. Не из страха — из уважения к тому, кто прошёл Испытание и вернулся, вырванный из самой смерти.

Таргус шёл рядом с ним, в полной боевой броне с гербом своего клана на груди. Величественный и молчаливый, он только иногда бросал взгляд на друга. Джек знал: за этим молчанием скрываются чувства, которые гронтар никогда не выразит словами — только поступками. Эда и Тали они заметили в ложе рядом со старейшинами клана.

Когда они подошли к трону, ощущение торжественности стало почти осязаемым. Зал погрузился в напряжённую тишину, прерываемую лишь гулким эхом шагов. Варгас уже ждал. Он сидел на массивном троне из чёрного камня — словно вырванного из недр планеты. В его поверхности были врезаны древние руны, сверкающие золотом, а по краям — черепа древних зверей с вытянутыми клыками, смотревших в вечность. Это был не просто трон, а символ силы и прав древнего рода.

У ног Варгаса, на пурпурной ткани, лежали два боевых топора — тяжелые, украшенные клеймами кузнецов Моргара. Их лезвия отливали алым в свете факелов, будто только что вышли из огня.

Варгас неспешно поднялся с трона. Его движения были неторопливыми, но в них чувствовалась сила — древняя, тяжёлая, как сдвинувшаяся глыба скального массива. Массивный доспех с гравировками рода Моргар заскрипел под тяжестью мускулов, а каменный пол под его ногами едва слышно отозвался глухим эхом. В этот миг он словно вырос — возвысился не только телом, но и духом. Свет факелов отразился от рун на его наплечниках, осветив его лицо и подчёркивая резкие, словно высеченные из камня черты.

Когда он распрямился, от его фигуры легла длинная, тёмная тень, покрывшая Джека и Таргуса, как если бы сама история склонилась над ними.

— Джек Рэндэлл, — прогремел Варгас, и его голос разнёсся по тронному залу, как удары боевого горна в горах, — человек телом, но с душой гронтара. Ты прошёл испытание. Ты доказал, что готов отдать... и отдал свою жизнь за своего вождя.