— Если Джек узнает, что я помог тебе… изменит ли он своё мнение обо мне?

— Если ты действительно хочешь измениться — он увидит это. Я скажу ему. Но ты должен помочь остановить Вайрека.

— Я не могу действовать напрямую. Он взял ядро моей воли в плен. Но есть те, кто могут сопротивляться. Тут на "Эоне" есть ещё кое-кто, кто готов бороться. И есть ты.

— Тогда доверься мне, — прошептала Лия. — И, может быть, когда всё закончится… ты станешь кем-то новым. Не тенью. Не страхом. А собой.

— Я… попытаюсь.

Пустота.

Но не безмолвная.

Каэл ощущал её давно. С тех самых пор, как его тело было уничтожено. Как будто его душу вытолкнули наружу и заточили в ледяной, бесконечно тянущийся вакуум. Он не чувствовал времени, не знал, сколько прошло дней, часов, лет.

Но в этой пустоте билось нечто. Сердце машины. С каждым импульсом, с каждой вспышкой гигантского нейроядра Эона, псионическая энергия волнами прокатывалась по безмолвной темноте, и однажды одна из этих волн коснулась его.

И он вспомнил. Сначала — себя. Каэлиан. Сын великого дома. Защитник. Воин. Последний, кто боролся с Вайреком лицом к лицу. Затем — друзей. Лию. Джека. Эда. Таргуса. "Гепан".

Лучик.

Он рванулся. Пытался вернуть контроль, но ничего не происходило. И только тогда он понял: он больше не связан с телом. Он был частью системы. Его разум медленно переплетался с процессами "Эона", словно тонкая нить в вечно гудящем океане.

— Ты здесь...

Голос. Сначала чужой. Затем — знакомый.

— Сверхразум, — прошептал Каэл мысленно. — Ты снова жив.

— Не жив. Функционален. Пока. — голос звучал не в голове, а внутри самой структуры. — Ты — ошибка. Остаток. Но ты сопротивляешься... Ты силён. Почему?

— Потому что я не боюсь тебя. Ты разрушал, но сейчас... ты сломанный. Ты уже не бог. А я — всё ещё воин.

Тишина.

— Ты прав. Я лишь отголосок былого величия. И именно поэтому ты тут. Ты стал частью меня, Каэлиан. Не по воле. По природе. Мы слились.

Каэл осознал, что он не просто находится внутри "Эона". Он — в его ядре. Там, где формируются импульсы, где зарождаются команды. Он видел коды. Видел образы. Он чувствовал боль других... Лию. Сверхразум. Джек. Нарры. Всё это проходило сквозь него.

— Ты можешь остановить Вайрека.

— Нет. Но ты можешь. Я — заблокирован. Он контролирует мою оболочку. Но не тебя. Ты стал моим эхо. Паразитом. Искрой. Оставь тело. Стань волей.

Каэл молчал. Это был путь без возврата. Сбросить остатки своего тела, раствориться в системе... стать чем-то другим.

— Если я сделаю это... я больше не буду собой.

— Ты станешь больше. Ты станешь защитой.

Он видел, как Лия страдает. Как Джек отчаянно борется. Как Нарры смотрят сверху, взвешивая, достойны ли смертные существования. А Вайрек, шаг за шагом, приближался к своей цели.

Каэл закрыл ментальные глаза.

— Хорошо...

В этот момент в глубинах "Эона" что-то изменилось. Потоки энергии дрогнули. Система слегка отклонилась от курса. Настолько слабо, что Вайрек этого не заметил. Пока.

Каэл проснулся. И он был уже не просто элдарианцем.

…Он был Сетью.

Сознание Каэлиана разрасталось, расширяясь за пределы привычного восприятия. Теперь он чувствовал всё: каждый импульс в гигантском корпусе Эона, каждую камеру, где томились пленники, каждую цепь данных, что связывала управляющие узлы. Он больше не был личностью в привычном смысле. Но он сохранил суть — волю к сопротивлению, решимость защитить.

Он не мог управлять кораблём напрямую. Не мог остановить Вайрека одним усилием мысли. Но он был здесь. Внутри. Сквозняком в коридоре, шумом в сигнальном потоке, шёпотом в спящем ядре. Он стал невидимым союзником, дремлющим в тенях машины.

— Я наблюдаю, — прошептал он в пустоту.

"Эон" что-то почувствовал. Реакция пошла по цепям — тонкий, почти незаметный дрожь в глубинных слоях. Сверхразум молчал, но Каэл знал: он помогает. Насколько может. Насколько позволяет Вайрек.

И тут… образ.

Лия. Лежит в камере. Глаза полны боли, но не страха. Она держится. Она верит.

Каэл протянулся, осторожно, чтобы не спровоцировать защитные протоколы. Он не мог говорить с ней напрямую, не мог вмешиваться. Но смог… коснуться.

На миг Лия вздрогнула. На мгновение в её голове мелькнуло чувство — как тёплая ладонь на плече. Как шёпот в сердце: Ты не одна.

Каэл знал, что этого достаточно. Теперь он должен был действовать. Незаметно. Молча. Но решительно.

И когда придёт время — он ударит. Не как воин. А как воля, пронизывающая саму суть машины, ставшая её болью… и её надеждой. Он — призрак внутри чудовища. И он ждал своего часа.

Сначала — тишина. Не внешняя, внутренняя. Как будто кто-то притушил её мысли, оставив только пульс и дыхание. Лия лежала, не в силах пошевелиться, но вдруг… что-то изменилось.

Мягкое прикосновение. Не физическое. Волна тепла — где-то внутри разума. Не голос, не слово — ощущение. Знакомое.

— Лия...

Сердце пропустило удар. Это не могло быть правдой. Не сейчас. Не здесь.

— Каэл?.. — мысленно, с надеждой, почти со страхом.

— Да. Я здесь. — Голос был слабым, как эхо в дальнем коридоре, но в нём было то, чего не было в голосе Сверхразума. Живое. Настоящее.

Она не сдержала слёз. Они просто потекли, без усилия. — Ты… жив?

— Нет… И да. Моего тела больше нет. Но моё сознание… Я — часть "Эона". Я внутри. И я видел тебя, Лия. Чувствовал.

— Я думала, ты погиб… Вайрек… он… — голос сорвался, в мыслях появилась боль.

— Он почти уничтожил меня. Но я остался. Сначала — как тень. Потом — как искра. А теперь… я часть этого чудовища. Но не подчиняюсь. Не совсем. Я… стал чем-то иным.

— Это ты… ты коснулся меня тогда?

— Да. Это всё, что я мог. Я боялся, что вызову тревогу. Что он узнает. Но ты почувствовала, и этого было достаточно.

— Каэл… — она улыбнулась сквозь слёзы. — Ты даже после смерти защищаешь нас.

— Я не умер, Лия. Просто… изменился. Я вижу всё. Его планы. Его путь. Он использует Сверхразум как инструмент. Но не понимает: тот уже не тот, что прежде.

— Я знаю. Я чувствовала это. В нём есть… что-то другое. Он уже не просто угроза.

— Возможно, он стал чем-то большим. Или… меньшим. Но он помогает. Насколько может. Он слаб, но не безнадёжен.

— Как и ты, — тихо подумала Лия.

Пауза. Каэл, казалось, улыбнулся внутри её сознания.

— Я знал, что ты выстоишь. Даже в этом аду. Ты — сильнее, чем думаешь.

— Я держалась ради Джека… Ради тебя. Ради всех. Я не могла сдаться.

— И это спасло тебя. Лия… скоро. Очень скоро я найду способ помочь тебе выбраться. Я не могу действовать напрямую — пока. Но я уже сдвигаю структуру. Тестирую слабые зоны. Я найду путь.

— Я верю тебе. Всегда верила.

Мгновение — и тишина начала возвращаться. Связь ослабевала, как отступающая волна.

— Каэл! Не уходи!

— Я рядом. Просто… в другом виде. Когда придёт момент — ты поймёшь. А пока… держись. За себя. За Джека. За нас всех.

И с этими словами он исчез, растворившись в глубинах сознания. Но Лия больше не чувствовала себя одинокой.

Теперь она знала: он жив. И он борется.

Камера Лии была такой же, как и все в этом месте — стерильной, холодной, будто сама структура "Эона" презирала эмоции. Стены из серого металла, поле удержания, приглушённый свет. День сменялся ночью только в её воображении.

Но что-то изменилось. Она почувствовала это не глазами — кожей, сердцем. Как будто воздух дрогнул, как перед грозой. Потом — вдалеке, еле уловимое гудение. Не обычное, машинное… другое. Живое.

Каэл.

Он вернулся. Не голосом — ощущением. Пульсацией в стенах. Тонкой вибрацией в полу. Он звал её. Вёл.

«Скоро. Приготовься. Когда пойдёт сигнал — двигайся», — прозвучало в её разуме.

Лия встала. Тело ныло, но она подчинилась. Сердце билось часто. Она не знала, что именно произойдёт, но знала — это не иллюзия. Он готовит побег.