Осенью и зимой 1943 года активно действовали и все другие бригады и отряды Борисовско-Бегомльской зоны. Народных мстителей воодушевляли на подвиги славные победы Красной Армии на фронте. Партизаны ежедневно выходили на задания. Так, в ноябре — декабре бригада «Штурмовая» спустила под откос 33 вражеских эшелона, уничтожила 140 автомашин и 9 танков. Партизаны из бригады «Дяди Коли» за это же время подорвали 16 эшелонов противника, сожгли фашистский самолет, перебили свыше 400 рельсов, уничтожили 66 километров связи. Смелую операцию провели партизаны отряда «Коммунар» под руководством командира взвода коммуниста Ивана Александровича Суртаева. Декабрьской ночью взвод незаметно подошел к автомагистрали Минск — Москва и замаскировался в придорожных кустах. Бойцы пролежали несколько часов в снегу на леденящем ветру. Руки и ноги коченели от холода, но никто не обращал внимания ни на мороз, ни на колючий ветер.　

На рассвете показалась группа автоматчиков-велосипедистов из охраны дороги. Фашисты двигались медленно, внимательно осматривая местность, прислушиваясь к каждому подозрительному звуку. Охранники скрылись за бугром.　

Суртаев легонько взмахнул рукой: приготовиться, скоро начнется движение. И действительно, вслед за автоматчиками, проверявшими путь, пошли автомашины. Одна, вторая, потом сразу три… Народные мстители выжидали. И дождались: со стороны Смолевичей появилась автоколонна в составе двенадцати машин. Некоторые из них были доверху нагружены ящиками. А в крытых автомобилях наверняка находились гитлеровцы. Иван Александрович знал, что такую колонну фашисты без усиленной охраны не пустят. И он решил дать бой. Расчет был прост: напасть внезапно, вызвать у врага панику. А паника, как известно, резко уменьшает силы неприятеля.　

Когда голова колонны поравнялась с партизанами, бойцы по команде Суртаева открыли дружный огонь по первым машинам из автоматов, винтовок, пулеметов и противотанковых ружей. Грузовики вспыхнули. Ружейно-пулеметный огонь был мгновенно перенесен на хвост колонны — там тоже взметнулись в небо столбы пламени. Средние машины остановились, зажатые с двух сторон бушующим пламенем. Гитлеровцы выпрыгивали из кузовов и кабин, кричали, стреляли; многие из них падали, сраженные партизанскими пулями. Местность потряс огромный взрыв — это взлетел на воздух грузовик со снарядами. Взрыв усилил панику среди фашистов.　

Через полчаса от колонны ничего не осталось. Догорали двенадцать автомашин, возле которых валялось семнадцать трупов солдат и офицеров противника.　

Командир взвода дал отбой. Партизаны, не потеряв ни одного человека, скрылись в лесу.　

Два отряда бригады «Железняк» разгромили гарнизон противника в деревне Отрубок Докшицкого района Вилейской области. Было убито 73 гитлеровца, взорваны 5 дзотов, 12 автомашин, цистерна с горючим.　

По примеру воинов-фронтовиков в партизанских отрядах широко развернулось движение снайперов-истребителей. Наши самые отважные и меткие бойцы парами и в одиночку стали выходить к дорогам и нападать на проходящие машины. Коммунисты Грицкевич и Фадеев (отряд «Буря» из бригады «Дяди Коли»), выйдя на охоту за гитлеровцами, в первый же день подбили легковую и грузовую автомашины, уничтожив при этом 12 фашистов. Комсомолец Городецкий из бригады «Смерть фашизму» поджег на автомагистрали Минск — Москва две машины.　

Занялись «охотой» и наши бронебойщики. Особенно активно действовали партизаны из бригады «Дяди Коли» — Анатолий и Михаил Сушко, Александр Назаров, Яков Ксендзов, Девятерков, Сергеев, Носенков и Шутко. Они почти ежедневно устраивали засады на различных участках железной дороги и обстреливали из противотанковых ружей паровозы противника, выводя их из строя. Смелые действия бронебойщиков поставили фашистов в тупик; они не знали, как обеспечить безопасность движения по магистралям. Если для борьбы с нашими минерами гитлеровское командование наряжало усиленные патрули, строило возле насыпей блиндажи и дзоты, вырубало в придорожной зоне леса, насильно сгоняло на охрану железных дорог местное население, то тут все эти средства оказывались неэффективными. Бронебойщикам не надо было выползать на охраняемое полотно — они били по паровозам из леса, с границ придорожной зоны. Фашистское командование попыталось было устраивать засады, проводило проческу примагистральных лесов и кустарников, однако вскоре от этой затеи вынуждено было отказаться: у него попросту не хватило сил для борьбы с партизанами.　

У отряда «Гвардеец» в деревне Брусы Борисовского района были связные — сестры Янина и Аня. В 1942 году они повстречали двух смоленских девушек — Надю и Зину, убежавших из эшелона, который увозил советских людей на каторгу в Германию, и пригласили их к себе. Наде и Зине понравилось у гостеприимных хозяев; они остались в Брусах и вскоре тоже связались с партизанами. Командир отряда Андрей Иванович Сеньков дал задание связным собирать данные о вражеском аэродроме, расположенном неподалеку от деревни. Девушки познакомились с летчиками и механиками, приглашали их на вечеринки и все, что узнавали от гитлеровцев, немедленно передавали в отряд.　

Как-то командованию отряда понадобился «язык». Сеньков вызвал разведчика Алексея Панина и приказал:　

— Пленного можно взять в деревне Брусы. Пусть наши девушки-связные устроят что-нибудь вроде именин, пригласят своих знакомых. А ты возьми группу партизан, устрой засаду, и «язык» наверняка будет.　

Панин так и сделал.　

Вечером 30 ноября 1943 года семнадцать партизан во главе с Паниным организовали в Брусах засаду, а Зина пригласила к себе на «именины» четырех немецких летчиков, которых привел ее давнишний «знакомый» обер-фельдфебель Курт. К их приходу на столе уже стояли яичница, поджаренная на сале, хлеб, бутылки с самогоном. Летчики принесли с собой консервы, галеты, бутылку коньяка. Девушки и «гости» сели за стол.　

Фашисты провозглашали один тост за другим. Пили за Зину и Надю, за фюрера и великую Германию. Через час они уже орали песни и били бутылки, приговаривая: «За наше счастье!» Зина раздобыла у соседей еще две бутылки самогона.　

Гости захмелели, стали приставать к девушкам.　

— Нет, давайте танцевать! — предложила Зина, схватила Курта и закружилась в вальсе.　

— А где музыка? Балалайка? — остановил ее Курт, опьяневший менее других.　

— Сейчас будет балалайка. Ленька! — крикнула Зина тринадцатилетнему сыну хозяйки. — Позови, пожалуйста, музыкантов.　

Через несколько минут в хату ворвались партизаны, и в одно мгновение с тремя гитлеровцами было покончено. Только Курт успел отскочить в угол и выхватить пистолет: от его пули погиб Николай Мисников и была ранена хозяйка дома. Обер-фельдфебеля оглушили прикладом, связали и поволокли на улицу.　

— Тетя Маша, Леня, девушки, собирайтесь! Уходим в отряд! — распорядилась Зина.　

За операцию по захвату «языка» командир отряда объявил девушкам и партизанам благодарность.　

Добрая слава среди народных мстителей ходила и о бесстрашном партизане из бригады «Смерть фашизму» комсомольце Василии Лаврухине. Газета подпольного Смолевичского райкома партии «Смерть фашизму» писала о нем 18 октября 1943 года:　

«Боевые дела комсомольца Василия Л. (Лаврухина. — Р. М.) — лучшее доказательство его преданности Родине и активной помощи Красной Армии в изгнании немецких оккупантов с советской земли…　

Овладев специальностью подрывника. Василий Л. спускает под откос эшелоны, взрывает автомашины, уничтожает живую силу и технику врага.　

На установленных Василием минах взлетело на воздух десять автомашин, одна танкетка. Он подорвал паровоз, мост на узкоколейной железной дороге, пять мостов на шоссейных дорогах, гусеничный трактор, поджег мельницу во вражеском гарнизоне. От его руки нашли себе могилу на белорусской земле 18 немецких захватчиков. Немало получили партизаны вооружения от группы Василия: пять повозок артиллерийских снарядов, пять пулеметов, восемь автоматов, 28 винтовок, 13 пистолетов и более двух тысяч патронов.