— Но на вас тогда это не сработало. Как? — поинтересовался Айр.

Ленивое объяснение Ланна успокаивало. Да и дружеская атмосфера за столом настраивала на позитивный лад. Сэра, сидящая напротив, внимательно их слушала и с наслаждением уплетала свежие булочки, которые гвардеец выпросил у замкового повара, чтобы порадовать девочку.

— Да всё очень просто, я не думаю. О проблемах, последствиях или подводных камнях. Всё решается здесь и сейчас, прошлого нет, как и будущего. Но… Ты, в отличие от меня, умный и дальновидный, и вряд ли так сможешь, — ответил Белый Барон и ненадолго затих, тыкая вилкой в свой кусок мяса. Но полминуты спустя его лицо просветлело, и он воскликнул:

— Есть идея. Ты ведь уже попадал под вой Скитальцев? Он пробуждает самые тяжёлые воспоминания и может сломить дух бойцов. Но ты не дрогнул и продолжил сражаться. Помнишь, что тебе помогло?

Айр вздрогнул, вновь вспомнив то отчаяние, что ощутил тогда, словно он вновь был ребёнком и держал за руку умирающую мать. Это было самое страшное время в его жизни, худшее, что происходило. Никакой страх за себя и близко не может стоять с тем ужасом и бессилием, что он тогда ощущал.

— Я разозлился. На собственную бесполезность. На то, что прошли годы, а я всё такой же слабак, — искренне ответил он другу.

— Значит, ты черпаешь решимость и силу в злости на себя, а не на врага? — удивлённо вскинул серебристую бровь барон. — Это редкое качество, обвинять всех вокруг проще, чем искать проблему внутри. Ну тогда всё просто. Внуши себе, что бой с Филишером — это этап, последняя ступень, которую ты должен переступить, чтобы перестать быть ребёнком, жизнью которого управляют другие. Ты сможешь взять всё в свои руки и определить будущее собственной волей. Кроме того, у тебя над ним есть одно значимое преимущество. Он старик, а ты молод и полон сил.

— Эта сила внутри. Воля. Она ставит крест на такой простой истине, — пожал Айр плечами. — Я сам чувствую всё то, что она мне добавила и…

— Воля тебе ничего не добавила, — уверенно отрезал Ланнард. — Там стоит другой знак.

— Какой знак? Магический? — с интересом спросил гвардеец.

— Арифметический, — совершенно серьёзно пояснил Белый Барон.

— Арифмее… — попытался повторить впервые услышанное слово гвардеец и едва не прикусил себе язык.

— Мееее…. — передразнил его Ланнард и рассмеялся. — Ох, я и забыл, что ты академий никаких не кончал.

— А ты сам что ли лучше, а? — прервала его Сэра, обмакнув выпечку в сметану и отправив в рот брату. — Всю жизнь просидел у нас на усадьбе с наёмными учителями. И вообще, прекрати над Айром смеяться, объясни по-нормальному.

— Когда вы успели так подружиться? — прожёвав кусок булки, спросил Ланн.

— Пока ты спал. Господин Айр был так любезен, что развлек меня короткой беседой и будучи весьма обаятельным кавалером, предложив однажды прогуляться по крепости, чтобы я не сидела в четырех стенах, — с забавной улыбкой ответила седая девушка, а потом напомнила брату. — Так что ты там говорил про знаки?

— Эго, то есть влияние благословения Бога-Воина, не “добавляет” тебе сил, а их умножает. То есть смотри, — поднявшись на ноги, Ланн обошёл стол и встал напротив друга. — Допустим, раньше ты был силён, как бык…

— Быками называют охранников в борделях, мне такую судьбу с детства пророчили из-за размеров. Не нравится мне это сравнение, давай лучше тогда “как медведь”, — поморщившись от неприятных воспоминаний, попросил Айр.

— Хорошо, медвежонок, учту и больше тебя с быками не буду сравнивать, — подмигнул ему Ланнард и широко развёл руки в стороны. — Ну так вот, после получения Воли ты стал вдвое, а то и втрое сильней и быстрей. То есть она умножила твои изначальные физические данные, которые благодаря постоянным тренировкам и дуэлям с Вигмаром и так были весьма впечатляющими. Понимаешь?

— Пока вроде бы да, — серьёзно кивнул Айр.

— Выносливость, гибкость суставов и физическая сила падают с возрастом. И хотя у Филишера они всё ещё впечатляющие, но всё равно им уже не сравниться с твоими. А благодаря Воле эта разница становится только значительней. Он, конечно, намного умелей и опытней, и на дистанции найдёт способ тебя одолеть. Чтобы избежать поражения, просто не дай ему на это шанса, — с широкой, веселой улыбкой посоветовал Белый Барон.

— Всё у вас… У тебя просто, — хмыкнул Айр, всё ещё сомневаясь. — И как мне это сделать?

— Ты должен его одолеть за первые полминуты боя, чтобы он не успел адаптироваться и найти твои уязвимости. Не давай ему передышки и наседай, по максимуму используй своё физическое преимущество. Я победил именно так, не позволив коменданту проявить и десятой доли всех его ухваток и навыков. А ещё я хочу, чтобы к утру ты был злее, чем десяток свежевателей! — посоветовал Ланнард. — С последним справишься, или тоже помочь?

— Нет, спасибо, ты и так мне очень помог, — с искренней благодарностью произнёс Айр и склонил голову. — А с тем, чтобы довести себя до кипения, у меня никогда проблем не было. После смерти матери я возненавидел весь этот мир. А в первую очередь себя самого.

— После того как отец… Ушёл, я тоже себя ненавидел. Настолько, что отправился на север, в Лангард, — признался Ланн, его лицо заледенело.

— И потащил сестру за собой?

— И потащил меня за собой?

Два голоса слились в хоре, окончательно ошеломив бедного барона. Он рухнул на стул и схватился руками за голову, пока синие глаза метались между лицами Сэры и Айра.

— Я… Не знаю. Не понимаю, зачем я это сделал. И не могу вспомнить. Не могу… — его лицо исказилось в мучительную гримасу, он потянулся и осторожно взял сестру за руку, ища успокоения в этом простом прикосновении.

— Главное, что всё позади. Сэра жива, и я с тобой, брат, — заметив, что дело неладно, ласково ответила девушка и отрицательно покачала головой Айру. Тот и сам лезть не спешил, осознав, что опять случайно надавил барону на слабое место.

“Они оба забыли то, что произошло после смерти отца. Умершего накануне вторжения. А барон Хардебальд был отравлен в столице. Это не может быть совпадением. Но я ничего в лоб не узнаю, они, может, и рады сказать, но кто-то повлиял на их разум. Эх, Азат, был бы ты жив, то смог помочь им двоим,” — мрачно подумал Айр.

Конец ужина прошёл в молчании, после чего, попрощавшись, гвардеец отправился в свою каморку. Спать он не собирался, выгребая из своей души по крупице все свои страхи. Чтобы оставить внутри только одно, горячее и всесокрушающее чувство. Пройдя сквозь бурю злости и ненависти, он нашёл свой катарсис. Финальный ответ на чувство бессилия. Всё действительно было просто. Он его разрубит мечом.

Глава 14. Схватка с драконом

Солнце в зените слепило глаза. Но это ему не мешало. На всем белом свете сейчас не было ничего, способного отвлечь внимание парня с соломенными волосами и ярко-зелеными, словно молодая листва, глазами. Весь мир для него сжался до области десять на десять метров. Серый гранит, посыпанный сверху мелким песчаником, поприветствовал его гулом, порожденным шагами собственных ног, одетых в латные сапоги.