— Грейсер… Это всё меняет. Поражение от рук сына героя не очернит мою честь. Я принесу клятву, — Брасс приподнялся на локте, когда Ланн отвёл меч в сторону, и спросил: — Вы уверены, что Свежеватели вновь собрали армию?

— Абсолютно. Я пришёл из их земель, — уверенно кивнул изувеченный барон.

Глава 2. Башня Белого Барона

Смугленькая, невысокая девчушка с карими глазами и волосами цвета вороного крыла кружилась в экзотическом танце. Небольшой стол в центре таверны, на котором происходило представление, был уже завален мелкой монетой. Айр наблюдал за танцовщицей с взволнованным восхищением: её прозрачные одежды струились в воздухе, невесомые, словно облако, а аккуратные ножки переступали между металлическими кругляшами с немыслимой грацией. Запустив руку в кошель, он решительно выудил оттуда серебряный лик королевы и запустил под ноги красавицы. Приёмная дочь трактирщика подарок отметила, блеснула глазами и послала молодому гвардейцу горячий, как южные ветра, поцелуй.

Сегодня Айр был на коне — собравшиеся за длинным дубовым столом десяток гвардейцев пили, разумеется, за его счёт. Парень на недавней дуэли срубил немыслимый куш в четыре золотые монеты, или в десятеро большее количество серебра — жалование рядового гвардейца за год. Небольшой дом где-нибудь на хуторе центральных земель, собственная ферма в баронствах... Или билет в Ларию, если он сможет всем этим правильно распорядиться.

У зеленоглазого, рослого гвардейца не было горячего желания подыхать на стенах Равен за ненавистных аристократов и их порядки. Он и в гвардию-то записался лишь из-за маминых баек об отце и воинском братстве. Ну и ради денег, конечно. А ещё потому, что в сверкающих латах он был неотразим — что ему твердили все как одна подруги его матери по работе. Все эти причины, при здравом размышлении, как-то не стоили того, чтобы отдать жизнь в полузабытом форте на границе.

— Слушай, Кулак, ты калач тёртый, может, объяснишь, чего это “Белый Барон” Айра полез защищать? Не слыхал я раньше, шоб ради простого гвардейца аристократы бились, — пробасил Скит.

Весёлый здоровяк, выросший в южном герцогстве Дюбуа, был двоюродным племянником Грузда. Он служил уже второй год и успел обзавестись несколькими насечками на левом наплечнике — по числу пережитых схваток. Последнюю, седьмую, заместитель сержанта вырезал длинным кинжалом прямо сейчас, стараясь сделать полосу максимально ровной, несмотря на количество выпитого.

— Да понравился он ему! Наш дылда почти такой же смазливый. Беленький родственную душу в нём увидел, поди, — расхохотался Шубик.

Рядовой баюкал левую руку на привязи — в последнем бою Свежеватель едва её не оторвал вместе с щитом. Поймав недовольный взгляд зелёных глаз, он сделал испуганное лицо и шутливо попытался спрятаться под столом. Айр погрозил ему пальцем и в два глотка выдул кружку пенного, не сводя взгляда с продолжающей танцевать миниатюрной южаночки. Сквозь голубые и розовые ленты из прозрачного шёлка был виден её упругий животик, по которому жемчужными бусинками стекали капельки пота. Молодой гвардеец схватил кувшин и вновь наполнил свою кружку — в горле внезапно стало сухо и жарко, словно в пустыне, откуда была родом эта прелестница.

— Айр тут ни при чём. У знати всё как у волков, смекаешь? Кто сильнее, у того и кровь чище, и прав больше. Молодому барону был нужен повод всем показать: «У меня острые клыки, склонитесь передо мной», — поглаживая длинные седые усы, наставительно пояснил Грузд.

— А ты, отец, был вхож в дом Грейсер, да? Можешь про них что-нибудь рассказать? — оторвавшись наконец от созерцания танца, поинтересовался Айр.

— Хммм. Я был немногим старше тебя в то время, когда Байрн Грейсер и Освальд Хардебальд объединили баронов и пошли громить Свежевателей. То было славное время, мы сражались как львы, не жалея себя. А аристократы, не то что нынешние, дрались рядом с нами бок о бок. Так я и сдружился с Байрном. Он был весёлый и компанейский, среди костров рядовых проводил больше времени, чем на званых пирах. Неистовый воин, один из лучших, наверное, в наших землях. А ещё бабник каких поискать. Короче, мужик что надо, — погрузился в воспоминания Грузд, опершись щекой о мозолистую ладонь.

— Старик, про Грейсера Старшего здесь слышали все, ты про сына его расскажи, — выпалил Шубик, вылезая из-под стола.

— Не перебивай старших, дятел! — рявкнул Кулак и продолжил: — После той войны Байрн стал бароном и сразу женился. На чужеземке. Странная она была, говорила с незнакомым акцентом. Возможно, ларийка, но я не уверен. Отсюда уши растут необычной внешности его сына. Женщина красоты была необыкновенной, мир её праху. Бедняжка погибла долгие годы назад. Серебряные волосы и ярко-синие глаза — это у него от матери.

— У юной госпожи, его сестры, глаза тусклые, серого цвета. А волосы просто седые, — осторожно произнес Айр, который благодаря хорошей памяти легко замечал несоответствия.

— Слышал я, что люди могут так измениться… Похоже, ей многое пришлось пережить, как и её брату. Никак в толк не возьму, что они забыли на Севере? Земли их владений лежат куда западнее, — Кулак грустно посмотрел в опустевшую кружку, и Айр незамедлительно плеснул ему туда ещё пива.

— А шрамы энти, что у него по всему телу? Неужто думаешь, что он из плена Свежевателей сбежал? — подал голос Скит.

— Сдурел? Мясники к себе только женщин тащат. Мужиков убивают на месте. Да и шкура такая у него с самого детства. Годов пятнадцать минуло, как я проезжал через их земли, Грейсер по старой дружбе пригласил к себе. У него тогда два мага гостили, наёмные, из Ларии. Всю ночь мальчонку лечили. То ли сам поранился, то ли болен был чем — не знаю. Но кричал жутко, всю ночь... — Грузд покосился на рядовых за столом. В царившем вокруг полумраке их глаза блестели, отражая свет свечей, как у детей, слушавших страшную сказку. Усмехнувшись в усы, сержант продолжил:

— На Байрне тоже лица не было. Он жену тогда уже схоронил и выглядел так, будто ему кинжал в печень загнали. Я расспрашивать его ни о чём не решился. Но ларийцы недаром золото гребут как лопатой — толк они знают и стоят каждой монетки. Спасли пацана, в полдень уже был на ногах. Только вот я слыхал, что с тех пор их род обеднел, да ещё и в долги залез перед домом Гофард. Похоже, Грейсер Старший последнюю рубашку отдал, чтобы сына спасти.

— А про его сестру что можете рассказать? Мне показалось, что я видел на ней отметки от кандалов… — склонившись к седой шевелюре, почти на ухо, прошептал Айр сержанту.

— Байрн много рассказывал про своего пацана и мечтал, каким он станет рыцарем. Но о дочери не упоминал. Никогда, — задумчиво пробормотал Грузд и лишь затем заметил мрачный отсвет в глазах Айра.

Ухватив его за локоть, он поднялся из-за стола и, хмуро окинув взглядом парней из десятка, утащил зеленоглазого в тёмный угол, подальше от лишних ушей, где зло прошипел:

— Забудь и не лезь. Если Белый Барон хотя бы вполовину так же силён, как его отец, он ой как понадобится нам скоро на стенах. Ты должен был запомнить ещё в столице: мы улыбаемся, гнём спину и ради дела скрываем нашу злость за почтительной улыбкой. Ты не “Колпак”, чтобы с кинжалом на знать прыгать. Мы гвардейцы и должны отбить нападение мясников. Ради обычного мужичья, баб и детей. Уяснил?