— Мне два камня!

— Мне посох! Золота нет, серебром плачу!

Толпа загудела. Толкаясь и напирая друг на друга, люди кинулись к коротышке-магу и его товару.

— Думаю, теперь надо вмешаться, — Вельбер решительно шагнул к толпе, — стойте!

Но никто не услышал его. Маг метнулся в сторону, попытался протиснуться в толпу, но у него ничего не вышло.

— Вельбер! — громко прокричал Герберт Штерн, — покажи-ка им настоящую магию! Пусть знают!

Вельбер сделал шаг назад, легонько взмахнул посохом, что-то прошептал, и тут же гигантская, невероятная, ветвистая молния распорола небо, и вслед за этим раздался оглушительный раскат грома, от которого зазвенели стекла в домах.

Толпа мгновенно рассеялась по площади. Некоторые решили, что гром вызвал тёмный маг, и в панике бросились в переулки. Некоторые попадали, иные остановились, испуганно озираясь. Коротышка в чёрном плаще, почувствовав, что запахло жареным, начал поспешно собирать свой товар, но не успел — Вельбер брезгливо отшвырнул его ногой, и тёмный рухнул навзничь, выронив сверток. С глухим стуком по камням мостовой рассыпались навершия для посохов, камни и туго скрученные свитки.

— Какого чёрта тебе тут надо?! — лежащий трясущейся рукой шарил по земле в поисках своего посоха, — явился, портишь мне торговлю!

— А какого чёрта надо тебе? — глаза Вельбера гневно сверкнули, и тёмный замер, подавленный этой вспышкой ярости, — откуда вы все вновь взялись, и что вам нужно?

— Эй, эй!.. — тёмный с трудом разомкнул трясущиеся губы, пытаясь изобразить агрессивный оскал, — какие “мы”? Один человек, так, путник, гостил у меня и кой-чему научил. Что мне нужно? Да как всем…

Вельбер толкнул его в грудь кончиком посоха.

— Денег решил заработать? Твои камни черпают силу из душ тех несчастных, что ими владеют! Не говори, что не знал этого!

— Проваливай! Забудь все, что видел, — прошипел тёмный маг, — иди куда шёл. Оставь этих людей. Они платят за мой товар, значит, он им нужен...

Он не договорил. Осекся, напоровшись на решительный и пугающий взгляд Вельбера.

— Уходи, — спокойно, но угрожающе произнес светлый чародей, — оставь свои вещи и уходи. Встречу тебя ещё раз, обещаю: никаких разговоров, никакой пощады не будет. И возможности уйти — тоже, — в глазах волшебника застыл стальной блеск, — прочь, — выдохнул он.

Тёмный с трудом поднялся на ноги. Он потянулся было к посоху, но встретившись взглядом с Вельбером, убрал руку, и, сгорбившись, пошел восвояси. Дойдя до церкви, он оглянулся и вдруг пустился бежать, что было мочи. Его развевающийся плащ мелькнул в переулке около пекарни, ещё раз — где-то на вздыбленном, чугунном мостике, и пропал в просвете между домами.

Вельбер тяжело опёрся на свой посох.

— Арти? — он обвел площадь усталым взглядом.

— Я здесь, учитель...

— Собери это всё... Посохи, камни, свитки... Спрячь пока у себя, не давай людям... — маг тяжело махнул рукой и, согнувшись, побрел к таверне.

***

Волшебник и его ученик заночевали в доме Штерна. Гостеприимный хозяин выделил каждому по просторной комнате на втором этаже особняка. Арти досталась светлая гостиная с окнами на Кузнечную улицу, Вельбер же предпочел тёмную и тёплую комнату с единственным окном, выходившим в безымянный узкий переулок с сырыми деревянными тротуарами.

После сытного ужина маг поднялся к себе и, не раздеваясь, рухнул на кровать.

Он проспал несколько часов и проснулся уже глубокой ночью от странного, щемящего предчувствия. Некоторое время он лежал с открытыми глазами, затем встал, осторожно ступая по мягкому ковру, подошел к окну и отодвинул штору.

Переулок за окном был пустынен. Робкий свет луны чуть золотил кровлю соседнего дома и горел серебряными искрами в расплывшейся по тротуару луже. Было тихо, мрачно и спокойно, и лишь ночные птицы негромко перекликались над замершим городом.

Вельбер уже собирался отойти от окна, как вдруг услышал неясный стук копыт. Какой-то всадник ехал по притихшим улицам. Через мгновение на стене напротив мелькнула вытянутая тень и в переулок въехал конник в зелёном плаще и широкой серой шляпе. Остановившись под окном, он, не поднимая головы, негромко произнёс:

— Вельбер, герцог Вилленхоф шлёт тебе весть.

Маг распахнул окно, и незнакомец, приподнявшись в стременах, передал Вельберу запечатанный конверт.

— Спасибо…

— Удачи тебе на твоем пути, — произнес всадник и, надвинув шляпу на глаза, развернул коня.

— Подожди! Как ты нашел меня? — Вельбер высунулся в окно, — кто ты? Как тебя зовут?

— Я — ветер. Ты ведь не спрашиваешь имя у ветра? — со странной полуулыбкой сказал незнакомец и, хлестнув коня вожжами, умчался.

Вельбер закрыл окно и вернулся к кровати. Положив конверт на колени, он сломал печать и вытащил письмо.

"Дорогой друг!" — Прочитал он — "Вечером того же дня, как ты уехал, мне приснился сон, быть может, единственный за последнее время, смысл которого я могу понять.

Вообрази, мне снилось, будто бы во дворе моего замка, среди плит и булыжников проклюнулась трава, а через день из нее проросли большие красные цветы. И будто бы среди цветов ходит человек в темном плаще и с большим мешком в руках. Он собирает эти цветы, складывает их в мешок, и там, где он прошел, тут же начинают расти новые цветы, и он проходит вновь и вновь...

Поначалу этот сон показался мне столь же бессмысленным, как и все предыдущие. Но на следующий день, спустившись во внутренний двор замка, я увидел меж камнями мостовой крошечные красные камешки. Потрясенный и напуганный, я велел стражникам обойти весь город. Вскоре они вернулись, и каждый принес мне с десяток крупных красных камней и без счету — камней мелких.

Я не знаю, что мне делать, Вельбер. Я разослал по городу глашатаев, которые объявили, что за каждые сто собранных камней я плачу по одному медяку. Теперь горожане приносят их мешками, бочками, полными кошелями и сумками, но меньше их не становится. Наоборот — только больше. Все больше и больше, с каждым часом.

Я не прошу у тебя совета, хотя твоя поддержка была бы кстати. Я не прошу тебя вернуться в замок — это не изменит ничего. Я прошу тебя только об одном: поспеши, мой друг. Найди остальных. Если мы и остановим то, что началось, то только вместе…"

Вельбер дочитал письмо и вложил его обратно в конверт. С минуту он сидел неподвижно, а затем в ярости швырнул письмо на пол, и сел на кровать, обхватив голову руками.

Охваченный хороводом тревожных мыслей, волшебник вскочил и беспокойно заходил по комнате. Внезапно он замер, как вкопанный.

"Арти! Камни до сих пор у него! Куда ж ты смотрел, Вельбер?!" — хлестнула его внезапная мысль. Чародей бросился в коридор.

Комната ученика была не заперта. Из-за полуоткрытой двери пробивался слабый свет. Стараясь ступать как можно тише, Вельбер подошел и осторожно заглянул в гостиную.

Сердце его сжалось: Арти сидел на полу и, склонившись над ковром, перебирал камни. Слева от него, сваленные в кучу, лежали свитки и навершия для посохов.

Вельбер увидел, как ученик взял один из свитков и, развернув, поднес его к глазам. Что-то тяжело и странно защемило у него в душе. Внезапно он почувствовал жгучее желание ворваться в комнату и отобрать у Арти камни и свитки, пока не случилось что-нибудь страшное.

Усилием воли он подавил свой порыв и продолжил наблюдать.

Дочитав свиток до конца, Арти аккуратно свернул его и... разорвал. После этого он сгреб в охапку оставшиеся посохи и свитки и, сложив их в мешок, бросил в камин. Пламя затрещало, изогнулось, побагровело. Длинные языки пламени лизнули узорчатый кирпич очага, метнулись и тут же опали, превратившись в уютное рыжее пламя.

Вельбер отошел от двери и, стараясь ступать как можно тише, вернулся в свою комнату. Раздевшись, он лёг на кровать, укрылся плотным стеганым одеялом и потушил свечу.