— Что ты там на... — он запнулся, — вы нашли?

Легким, стремительным прыжком человек в фиолетовом вскочил в седло и тронул вожжи. Вороной встряхнул пышной, блестящей гривой и медленно побрел по тропинке. Не оборачиваясь, всадник кинул находку через плечо, и едущий за ним спутник, приподнявшись в седле, ловко поймал её. Раскрыв сжатые ладони, он увидел камешек изумительной красоты — чуть неровный, но точно огранённый природой зелёный самоцвет, прозрачный, как стекло, в котором роились маленькие огоньки.

— Это...

— Это, — насмешливо подтвердил фиолетовый, — теперь сам смотри по сторонам. Маги ценят такие вещи.

— Ещё бы знать, что это такое, — задумчиво пробормотал юноша, — а! это… это камень, как у вас в посохе. Только у вас белый.

— Всё так.

— И… через него магия идёт? Все эти стихийные силы? А вот если…

— Всему своё время, — обрубил всадник.

Парень на осле тихо, но сердито вздохнул.

— Вельбер, вы ж сами сказали: маги это ценят. А раз уж я маг, ну… будущий, так мне, стало быть, важно это знать.

— Ты пока ещё даже не ученик, Артлин, — осадил его человек в плаще, — отец просил за тебя, я согласился попробовать взять тебя на обучение. Но я не сказал, что непременно сделаю из тебя волшебника. Откровенно говоря, я ещё не решил, годишься ли ты для дела или нет.

Юноша поджал губы, но ничего не сказал.

Некоторое время они ехали молча. Пару раз всадник оглядывался через плечо на своего спутника, печально ссутулившегося в седле. Замедлив шаг тяжёловоза, он позволил парню догнать себя.

— Стихийные самоцветы, — сказал он, смягчась, — основа всякой колдовской силы. Направляет её, несомненно, маг, но берётся она вот из этих камешков… Их вставляют в посохи, перетирают в специальную пудру, зелья ими чаруют. Ценная вещь, на многих чародейских рынках за них дают хорошую цену.

— Хорошую? Если его, к примеру, продать, то сколько выручим? — осторожно осведомился светловолосый и тут же растерянно сник, напоровшись на неодобрительный взгляд своего спутника.

— Вот это ты хотел спросить, Артлин? — всадник покачал головой, неприязненно усмехнувшись, — твой отец, если правильно помню, никогда не был жаден до денег. Быть может, тебе стоило пойти в ученики к лавочнику?

Юноша, сидевший на осле, опустил глаза и нахмурился. Услышав вопрос своего спутника, он сердито мотнул головой.

— Ну что же, тогда вперёд, — человек в плаще намотал вожжи на руку и пришпорил коня. Тяжеловоз всхрапнул и нехотя ускорил шаг, — подгони осла. Это место стоит проехать побыстрее.

Всадник щёлкнул вожжами и пустился вскачь по заросшей дороге, шумно прокладывая путь среди кустов и мокрой травы. Его спутник звонко шлёпнул осла по боку и, прижавшись к холке животного, мелкой, суетливой рысью помчался следом.

Артлин догнал Вельбера только на развилке дорог, но и то лишь потому, что конь перешел с галопа на шаг.

Какое-то время они молча ехали рядом. Наконец, юноша на осле решился заговорить.

— Вельбер, — он вопросительно посмотрел на своего спутника, — вы думаете, я о деньгах пекусь? Да я так, разговор поддержать, только и всего!

Фиолетовый молчал, и Артлин продолжил.

— Вот вы говорите, будто я даже и не ученик. А ещё, когда мы только выехали, обмолвились, что в ваши края едем. Стало быть, мы как приедем, так вы меня сразу того… в ученики посвятите?

— Может, — коротко отозвался Вельбер и улыбнулся, должно быть, впервые с начала поездки, — а может и нет. Я к тебе, Артлин, пока присматриваюсь. Хочу понять, способный ли ты — или посредственность.

— А как вы это поймёте, если я пока ни одного заклятия не знаю? Вот нау…

— Речь о способности учиться как таковой, — строго оборвал его маг, — расскажи мне, чему тебя отец научил.

— Лошадь могу подковать, — уверенно ответил юноша, — могу топор сделать, — добавил он чуть менее уверенно, — и на мечах умею драться!

— Ещё бы, — Вельбер обернулся и смерил его чуть насмешливым взглядом, — давай, свернём на поляну.

Они съехали с дороги и спешились. Человек в плаще вынул из седельных ножен короткий пехотный клинок и протянул опешившему Артлину.

— Вот тебе мои условия: победишь — в ту же секунду назову тебя учеником. Выиграю я — и ты не будешь больше доставать меня этими вопросами. Согласен?

— Это боевой меч, — насторожённо проговорил парень, разглядывая иззубренное лезвие, — может, лучше на деревянных попробуем?

— Тут нет деревянных мечей, — возразил Вельбер, — и на поле боя их не будет. У тебя мой меч, у меня посох, так что не поранишься, не бойся. Но синяков будет…

— У меня меч, — Артлин покачал головой, — а если я вас заде?..

Он не успел договорить — Вельбер сбил его на землю стремительным и хлёстким ударом посоха по ногам.

— Так задень.

Юноша вскочил. Встав в боевую стойку, он бросился на учителя. Новый взмах посоха отклонил лезвие, и Артлин пролетел мимо, чуть не потеряв равновесие. Обернувшись, он тут же рубанул наотмашь, но маг заслонился посохом, и удар пришёлся на деревянное древко. К удивлению парня, посох оказался прочным, как сталь, лезвие звякнуло и отскочило, и вслед за этим Артлин получил мощный толчок в грудь, заставивший его закачаться и отступить.

Вельбер больше не защищался — он нападал, — и юноша не мог ничего противопоставить ему. Уворачиваясь от свистящего в воздухе посоха, он “танцевал” по всей поляне, медленно, но верно отступая к её краю. Поскользнувшись на влажной земле, он взмахнул руками, открывшись для удара лишь на секунду, и тут же получил древком в переносицу.

Из глаз брызнули искры. Зашатавшись, он уронил меч и кубарем скатился по невысокому склону, растянувшись возле сгнившего дерева. Подойдя к краю поляны, Вельбер с сожалением посмотрел на него.

— Твой отец сейчас сгорает со стыда.

— Тут скользко! — попытался оправдаться Артлин, ворочаясь среди травы, — я, между прочим, отца победил. И не раз…

— Он поддавался, — маг подобрал меч и направился к пасущемуся коню.

Он подошёл к коню и аккуратно вложил меч в ножны.

— Вельбер, — негромко позвал его юноша.

— Как по мне, ученик из тебя так себе, — маг поправил сбрую тяжеловеса, — ты не заметил самоцвет, драться тоже не умеешь… У нас будет много работы. Но скажи мне, есть ли смысл?

— Вельбер! Тут что-то… тут камень!

— Проверь карманы, — отшутился старший, даже не повернувшись, — наверняка твой выпал.

— Не, этот красным светится.

Маг замер, словно его ударила молния. Он рванулся к краю поляны, перемахнул заросли и подбежал к лежащему на земле юноше. В руках Артлина металось алое сияние — на его ладони лежал заострённый алый самоцвет, длиной с фалангу пальца и формой напоминающий клык какого-то зверя.

— Будь я проклят… — прошептал маг, — где ты его нашёл?

— Да вот, тут лежал.

Маг покачал головой и подал руку своему спутнику, помогая встать.

— Идти можешь?

— Не особо…

— Главное, до седла дойди. Нам нужно в Ротбург.

— Ротбург?! Но ведь это в тридцати милях… — Артлин поднял на него удивлённый взгляд,

— Быстрее, — Вельбер отобрал у него камень и, завернув в платок, спрятал в карман, — это не может ждать. К вечеру будем там.

***

... Не стоит забывать, что странствующие волшебники, знахари и книжники были во все времена. Они оставили свой след на страницах истории, в главах летописей и отчетах городских стражей, и след этот, не прерываясь, тянется через множество веков, из самых тёмных глубин прошлого до нынешних дней.

Проводя жизнь в бесконечных путешествиях, эти люди скитались по необъятным просторам Белой Империи. Зачастую, именно они приносили в поселения и города новые вести. Иногда — хорошие, иногда — плохие, но всегда судьбоносные.

Рассказывая другим о том, что происходит в мире, они, сами того не ведая, творили историю наших земель.

Ныне образ волшебника почти неотделим от фигуры глашатая, фигуры вестника, которая переходит из одной легенды в другую, окружая магов и им подобных ореолом тайны, а саму магию — загадочным и романтическим флером могучего предвидения, за которым спрятан ключ от судеб всех живущих...