– Ума не приложу, что еще можно использовать. – Буркнул Хуан. – Той ночью я не нашел больше ничего подходящего. Только перстень, который он засунул в дальний тюк и благополучно про него забыл. Кстати! А почему бы этим не заняться тебе?

– Мне? Как ты себе это представляешь? – Удивилась девушка.

– Да ясно, как! То, что у него есть одна подстилка из местных, не означает, что он на других девок таращиться перестал. Так что на тебя он точно западет. А ты потом тихонько вырвешь ему пару волосков из его патл. Или соберешь, ну, это… – Хуан ухмыльнулся и сопроводил скабрезную фразу непристойным жестом. – То, что останется после сами знаете чего.

Щеки девушки покрылись густой пунцовой краской.

– Катись ты в бездну, придурок. – Прошипела Корина, демонстративно плюнув ему под ноги. – Сам решай свои проблемы. Я тебе не служанка, боров тупой!

– Довольно! – Вновь влез Горацио в разгорающийся конфликт. – Твои идиотские шутки начинают выходить за рамки возможного. Если думаешь, что я стану повторять это до бесконечности – сильно ошибаешься. А ты…

– А я возвращаюсь в трактир. А вам, сеньоры, желаю удачи в поисках. Всем, кроме этого меченого урода.

Девушка еще раз зло плюнула Хуану под ноги, и, крутанувшись на каблуках, пошла прочь. Щеки ее горят от ярко-алого румянца. Горацио раздраженным жестом постучал по лбу. Здоровяк в ответ неопределенно передернул плечами. Кажется, он и впрямь полагает, будто Корина должна по его команде броситься добывать все необходимое для колдовства. Тем самым озвученным способом.

На самой грани сознания неожиданно шевельнулось что-то тревожное. Корина ушла, красная, словно мак. Почему? Если ее попросту взбесило скабрезное предложение Хуана – полбеды.

Их группку соединила совсем не дружба. Дети родителей, что не способны похвастать ни богатством, ни высоким положением, они нашли друг в друге отражение одних и тех же амбиций. Жажда будущего, лучшего, чем судьба считающих гроши провинциалов. Горацио грезит стать полноправным магом Истиррской Коллегии или Нилантийской Ложи. Хуан сходит с ума от жажды власти. Корина мечтает о судьбе, где отец не будет видеть в ней лишь обузу, которую надо спихнуть замуж, не интересуясь ее на этот счет мнением. Девушка жаждет богатства, роскоши и удовлетворения амбиций.

И, положа руку на сердце, с нее станется увидеть в Рафаэле куда более удобного и полезного союзника, чем тройка молодых магов. И Хуан, тьма его подери, подсказал вполне действенный метод для заключения такого союза. Сейчас она взбешена, но как знать, какие мысли полезут ей в голову завтра… Или лезут прямо сейчас, если разодетый в шелка сын древнего рода показался ей достаточно привлекательным.

– Идем. Пора возвращаться. Вечером следует быть начеку – не прозевать уход Рафаэля. Если повезет, отыщем не только самородок, но и что-нибудь необходимое для колдовства.

– Что мы будем делать, если камня в его комнате не окажется? – Мрачно спросил Селестин, двинувшись следом.

– Попробуем провести призыв и забудем мечты о золотом камне. – Отозвался Горацио. – Да, признаться по правде, не слишком-то я и верю, что нам бы удалось его создать.

– Тогда нибелунг потребует платы за свою помощь.

– Вот тогда и будем думать.

Этой ночью расстались особенно поздно. Ночной лес встретил раздраженным совиным уханьем. Небо переливается бесконечными искрами звезд. Меньше всего хочется возвращаться обратно в успевший опостылеть особняк.

Позади щелкнула дверная щеколда. Альба большую часть времени живет в маленьком домике в лесной глуши: собирает травы для бабки, которая предпочитает варить настои в комфорте нормального уютного дома. И не ходить дальше хозяйского особняка, где и обитает ее главный пациент.

Пожалуй, решил Рафаэль, когда прибежище травницы скрылось за стеной черных деревьев, нет никакого резона спешить обратно в надоевшую комнатушку. Ее даже своей-то толком не назовешь: всякий мерзавец так и норовит влезть внутрь в поисках какой-нибудь вещицы.

Нет, такие черные ночи созданы, чтобы проникать в зловещие тайны, а не таращиться в потолок в тщетных попытках заснуть. К слову сказать, в одну такую тайну он может залезть прямо сейчас. Если Хуан считает допустимым залезать в его временное пристанище, почему бы не ответить той же монетой? Облюбованная странной компанией пещерка не так уж и далека. И едва ли в этот поздний час там кто-то есть. Прекрасный повод посмотреть, чем они там занимаются.

После недолгих колебаний вытащил из кармана магический светильник. Пусть даже небо на востоке медленно наливается предрассветной синевой – это совсем не повод бродить по ночному лесу, натыкаясь на ветви деревьев и спотыкаясь о выпирающие из земли корни.

Путь до приметной пещерки не занял много времени. К счастью, загадочная четверка предпочла не искать себе пристанище на отшибе. К слову сказать, любопытно, почему местные обходят это место стороной. Надо будет как-нибудь спросить у Альбы…

Какое-то время настороженно вслушивался в царящую вокруг тишину. Ветер шелестит листвой, вдали истошно орет неизвестная птица. Лесное царство наполнено шорохами и скрипами. Один лишь темный провал пещеры хранит глухое, зловещее безмолвие.

Отбросив непрошенные сомнения, шагнул в сторону чернеющего входа. Логово магов-недоучек встретило затхлой сыростью и противным холодом. Раздраженно поежившись, Рафаэль шагнул вперед. И не сдержал полного разочарования выдоха.

Пещера оказалась пустой. Если только не считать прислоненного к стене деревянного ящика… В котором нашлись кусочки угля да несколько пустых бутылок. Да, не на такой улов он рассчитывал.

Из пустого, упрямого любопытства шагнул вперед. Может быть, хотя бы в глубине найдется что-нибудь, что стоило проделанного крюка? Под сапогами противно чавкает жидкая грязь. Потолок пронизан корнями деревьев, с которых непрерывно сочится влага.

Пещера оказалась неожиданно глубокой. Рафаэль насчитал пять десятков шагов. Позади окончательно исчезло такое прекрасное и такое далекое ночное небо. Вокруг царит бесконечная подземная тьма, в которой тусклыми силуэтами проступают медленно сужающиеся своды. Рафаэль как раз собрался плюнуть на скучную экскурсию и поворачивать назад, когда во мраке вспыхнули два ядовито-желтых глаза.

– Давно живые не заходили столь глубоко в мое логово. – Прохрипел в темноте низкий рычащий голос.

Местный обитатель словно появился из пустоты. Сутулый и худой до такой степени, что, кажется, перед ним стоит обтянутый бледной кожей скелет. На уродливом лице лихорадочным алчным огнем горят злые глаза.

– Кто ты? – Потребовалось чудовищное напряжение воли, чтобы в голосе не прозвучали откровенно панические нотки.

– Люди называли Лопе. Когда-то. Но для того, что я есть сегодня, имена вряд ли имеют много смысла. А ты, колдун? Что привело тебя сюда?

– Рафаэль Альварес.

В желтых глазах сверкнула тень узнавания. Имя его дома существу, конечно, знакомо. Остается лишь надеяться, что оно способно дать хоть какую-то защиту… Потому что познаний самого Рафаэля может и не хватить.

Как же это, наверное, глупо – шагнуть на путь тайн лишь для того, чтобы в самом начале быть сожранным невесть откуда взявшимся призраком… или что там из себя представляет эта тварь?

– Какое же дело наследнику чародейской семьи до моего скромного логова? – Прохрипел Лопе, сверля его недружелюбным взглядом.

– У входа этой пещеры обосновались несколько магов, с которыми у меня есть кое-какие счеты. Я надеялся найти здесь что-то, что позволит пролить свет на их планы.

То, что неупокоенный – а перед ним, похоже, и впрямь какое-то привидение – до сих пор не накинулось, вселяет некоторые надежды. Может быть, ему даже удастся разжиться в этой дыре союзником? Правда, от мысли о том, чтобы договариваться с уродливым призраком, на душе теплее не стало. Это тебе не готовая удовольствоваться золотой монетой ожившая коряга.

– Да… Там есть один мальчишка. Глупый, но алчный до силы и власти. Он хорошо слышит зов Волчьего Пастыря. Настолько, что даже нашел мою пещерку… – Лающе рассмеялся Лопе.