Странные создания, укрывшиеся в тенях деревьев или скрытые в кустарнике. Огромные глаза с опасливым благоговением провожают идущего сквозь лес юношу. Как могло случиться, что раньше он их не видел? Каждый раз, оказавшись под сенью лесного свода, даже не подозревал, насколько просторен казавшийся привычным и понятным мир.

Едва ощутимое дуновение ветра коснулось щеки. Девушка скользит за спиной незримой и неслышной тенью.

– Этот огонь… – Не удержавшись, пробормотал Рафаэль.

Сейчас воспоминание о терзавшей его безумной боли, кажется чем-то немыслимым. Он раньше и не подозревал, что такая боль вообще может существовать. Или что смертным дано испытать что-то подобное.

– Не я повелеваю им. – Прошелестел за спиной знакомый бархатный голос. – Но та, что является его источником, также потребовала свою плату за право ступить на тайные тропы. Однажды ты встретишься с нею.

– Кто ты?

Молчание. Обостренные чувства различают плавное и стремительное движение за спиной. Блеск лунного серебра на рассыпавшихся до пят черных волосах.

– Мог бы и сам догадаться.

Кажется, они целую вечность скользили сквозь расчерченную лунным сиянием тьму. Постепенно ночной мрак сменяется густой синевой встающего рассвета. Лесная чаща наполнена сиянием разноцветных огней, парящих среди древесных крон.

– Восход уже близко. – Прошептала позади спутница.

– Он может тебе навредить? – Встревоженно спросил Рафаэль, оборачиваясь к остановившейся девушке. Не успел: длинные пальцы легли на виски, заставляя застыть на месте.

– Кому угодно, только не мне. – Бархатистый смех над самым ухом. – Но благочестивой жене следует быть возле любимого супруга в момент пробуждения, не правда ли? Прощай, юноша. Возможно, в будущем избранный тобой путь вновь сведет нас. Последний мой тебе подарок: ступай в сторону гор. Возможно, там ты найдешь больше, чем в ждущем твоего возвращения замке.

Мир потускнел. Мистические огни погасли, оставив вокруг пронзительную рассветную синь. По небосводу плывут редкие облака. Сквозь ветви деревьев видно, как вдалеке, там где пики Алых гор устремляются навстречу небу, из-за устремившихся высь горных вершин в небеса ударили первые лучи встающего солнца.

Рафаэль без сил опустился на влажную лесную подстилку из хвои и изумрудно-зеленой травы.

В груди тревожно дышит запоздалое неверие. На какое-то мгновение в ошпаренном страхом разуме даже вспыхнуло подозрение: уж не устроила ли Вероломная весь этот спектакль лишь для того, чтобы посмеяться над ним? Шутка вполне в ее духе.

Однако, пробудившееся было сомнение испуганно затихло. Нечто едва различимое полностью изменило его мир – или, скорее, его самого. И на самой грани восприятия он чувствует ту незримую сторону вселенной, что раньше казалась совершенно недостижимой.

А еще, стоит прислушаться к собственным ощущениям – и появляется ощущение дремлющего в крови огонька. Едва различимого, незаметного и притихшего… Но Рафаэль уже выяснил, в какую бездну инфернального пламени способна превратиться притаившаяся внутри неясная сила. Что такое говорила об этом Вероломная? «Та, что является ее источником»?

Сразу и не скажешь, манят ее слова своей мистической таинственностью или пугают.

Собравшись с силами, поднялся на ноги. Какое-то время бестолково вертел головой. Утро все увереннее вступает в свои права. Проснувшиеся птицы оглашают лес пронзительными воплями. Заклубившийся было под древесными сводами полупрозрачный туман медленно тает под наступающим солнечным светом. Красота обступившего мира совершенно не отменяет полного непонимания, куда его занесло.

Как она сказала? Идти в сторону гор? Странный совет, ведь этот путь его уведет прочь от морского побережья, вдоль которого петляет бегущая в Замок Фей дорога. Разум требует поспешить домой. Если Родриго доберется до замка раньше него…

В голове мелькнула неприятная мысль: а кто сказал, что потерявшийся в ночном лесу друг вообще вернется? С Рафаэлем Шерхея обошлась с известной долей снисходительности. Во всяком случае, могло быть и хуже. Куда хуже… Но кто сказал, что и к Родриго Вероломная проявила не слишком свойственное ей милосердие?

Нет, прислушиваться к бестолковому разуму он точно не станет. Что может быть глупее, получив такое указание, побежать прочь от указанного пути? С другой стороны – что, если другу сейчас нужна его помощь? Впрочем, каковы шансы отыскать Родриго в глухой лесной чащобе?

После недолгих колебаний, Рафаэль двинулся навстречу темнеющей громаде Алых гор, чьих вершин уже коснулись первые лучи встающего солнца.

Рафаэль нашел его в тени огромного дуба. Маленькое тщедушное существо, даже попытайся оно вытянуться во весь рост, едва достанет ему до пояса. Темно-серая кожа больше напоминает смешанный с сажей пепел. Красные глаза, только что болезненно щурившиеся на бьющие сквозь листву солнечные лучи, направлены на человека. Вопреки ожиданиям, появление нового лица совсем не вызвало у него ни малейшего страха. В алых глазах блеснули яркие искры. Цверг.

О существах этих Рафаэль читал в замковой библиотеке. Дядя Мартин, хоть и сжег давным-давно любые книги, имеющие самое смутное отношение к магии, не мог ни спалить хронику собственной семьи, ни закрыть в нее доступ племяннику. Такую блажь, пожалуй, не оценил бы никто – ни в замке, ни за его пределами.

И в каждом жизнеописании мало-мальски чего-то добившегося предка всегда упоминались низкорослые подземные мастера. Цверги издавна служили роду Альварес. Легенды гласят, что именно они выковали оружие для Альвара-Основателя. Именно они прислуживали непревзойденному знатоку Великого Делания Леонардо. И едва ли без них обходился Салазар – хотя имя двоюродного деда из летописи дома Альварес «благодарные потомки» вымарывали с невероятнейшим фанатизмом. Даже понимая всю ничтожность шансов преуспеть и заставить Ниланту и весь мир поверить, будто этого человека вовсе не существовало.

До недавнего Рафаэль читал давние истории о мистических помощниках его семьи как горькие легенды, которым не дано воплотиться в реальность и с которыми ему никогда не суждено соприкоснуться. Но минувшая ночь слишком многое перевернула в его жизни

Кажется, в направленном на него взоре тоже промелькнуло ясно различимое узнавание.

– Я рад встрече с тобою, аш. Не ожидал увидеть здесь кого-то из твоей семьи. – Проскрипело скорчившееся от боли существо. Внимательные глаза неотрывно смотрят на Рафаэля.

– Как ты меня назвал? – Не нашел он более умного вопроса.

– Аш. Так мы издревле именуем мужчин твоего рода. Именовали до той поры, пока не погиб последний из них.

– Что ты такое говоришь? – Странная реплика заслужила нахмуриться.

Отец, его брат Мартин, его сыновья, ныне живущие в Ниланте вместе с братьями самого Рафаэля – что, к слову сказать, никогда не добавляло отцу симпатий в его глазах – все они с полным на то основанием носят имя Альварес. Уж не хочет ли он сказать…

– Что проку от крови, если она спит – или осознанно отвергается тем, в чьих венах течет? – Безразлично отозвался цверг.

Кажется, он пытался добавить что-то еще, но скрипучий голос оборвался полным боли шипением.

– Что с тобой случилось?

– Этой ночью мне не повезло. В мои владения влезло несколько ламий. Я старался прогнать незваных гостей, но среди них оказалась ведьма, которая…

Карлик вновь болезненно сморщился.

– Ламии? Здесь?!

Рука инстинктивно дернулась к шпаге.

О ламиях он только слышал. И, по большей части, услышанное не сильно вдохновляет сводить с ними личное знакомство. Зловещие существа, что обитают в подземных чертогах Змеиных гор на юге Силории. Жестокие и кровожадные, они знамениты тем, что почитают изысканным деликатесом человеческую кровь. Особенно – младенческую.

Родриго сталкивался с ними, когда участвовал в кампании на Змеином мысе. И миниатюрные бестии оставили понюхавшему пороха ветерану очень паршивые воспоминания.