Сказка вторая. О любви и судьбе.

Жил-был князь Петр Трубецкой. Служил он дипломатом. Как-то послал его император Александр II во Флоренцию с важным делом. Попрощался Петр с женой и отправился в путь. В Италии он повстречал молодую американку и тут же влюбился. Голову потерял или, как говорят за океаном, «fool in love». Она чудесно играла на пианино и прекрасно пела. Петр решил, что Ада, так ее звали, его судьба. Узнав об этом, Александр II запретил ему возвращаться на родину, чтобы не допустить в родное отечество дух разврата. Но князь не огорчился.

Он построил огромную виллу, назвал ее именем любимой женщины, а она родила ему троих сыновей. Среднего звали Павел, или Паоло на итальянский манер. Мальчик стал скульптором и создал памятник Александру III, сыну императора, который выгнал его отца из России.

Паоло хотел показать великую русскую мощь. Александр III как никто подходил для этого замысла. Он имел исполинский рост, крепкое тело, голыми руками ломал монеты и гнул подковы, любил жену и детей, вел скромный образ жизни. Частенько его видели в старом мундире и солдатских сапогах. На сэкономленные деньги он накупил столько картин, что пришлось открыть Русский музей.

Паоло остался доволен результатом, но памятник многим не понравился. Как его только не обзывали. По городу гуляли стишки: «Стоит на площади комод, на комоде — бегемот, на бегемоте — обормот, на обормоте — шапка». Памятник даже хотели сослать в Сибирь. Но за него вступилась жена Александра III, вдовствующая императрица Мария Федоровна. Ей нравилось портретное сходство с любимым мужем. Она знала его именно таким. Судьбы людей и памятников часто определяет любовь.

Пока туристы стояли под аркой, дождь превратился в ливень. Вихри ветра залетали даже в укрытие, обливая собравшихся колючими каплями. Саша продрог до костей. Его начала бить дрожь.

— В такую погоду до следующих императоров мы не дойдем, — сказал карлик. — Предлагаю собраться здесь в следующую субботу и продолжить экскурсию.

Все согласились. Несколько человек вышли из-под укрытия, другие не решились, собираясь переждать ливень. Карлик постоял немного со всеми, а потом тоже вышел под дождь. Саша бросился за ним, на ходу снимая дождевик.

— Возьмите, — крикнул он.

— Оставьте. Отдадите в субботу.

— Мне нужно с вами поговорить.

Карлик остановился. Посмотрел на него внимательно и сказал:

— Пойдемте.

Они быстро пошли по Миллионной улице, насколько позволяли дождь и ветер. Сказочник заметно прихрамывал. Он привел Сашу в кафе неподалеку. В полуподвальном помещении было тепло и полно народу. К ним подошел официант и провел к стойке. Только там оставалось два пустых места. Карлик с трудом влез на высокий крутящийся стул.

— Возьмите глинтвейн. Он здесь отличный, — посоветовал он. — Вам нужно согреться. Я тоже, пожалуй, возьму.

Саша кивнул. От холода у него свело челюсти и всего потряхивало. Напиток оказался вкусным и обжигающим. Внутри немного потеплело.

— О чем вы хотели поговорить? — спросил карлик.

— Три дня назад, в среду вечером, я видел вас на Пикаловом мосту.

— Да, я там был.

— Возле вас стояла девушка в черной кепке и очках, с длинными черными волосами. Она была на экскурсии?

— Я хорошо запоминаю людей. Такой среди моей группы не было.

— Как? — крикнул Саша и соскочил со стула.

— Тише, тише. Что с вами?

— Но она ведь стояла вместе с вами.

— Там всегда полно народа. Туда автобусами людей привозят.

— Вы мне махали с моста.

— Что в этом удивительного? Это обычное дело — приветствовать пассажиров на кораблике. Разве вы так никогда не делали?

— Вы написали, что ждете меня…

— Я всем так пишу.

— Вы мне дали плащ.

— Слушайте, не пойму, к чему вы клоните? Экскурсии — мой хлеб. Я забочусь о туристах. У меня в рюкзаке всегда несколько плащей. Приезжие не знают, как изменчива у нас погода. Это петербуржцы — метеорологические фокусники. Раз — зонт, два — теплая кофта, три — куртка с капюшоном. Странно, что вы вышли из дома без зонта. Или вы приезжий?

Саша помотал головой.

— Езжайте-ка домой. Вам нужно отогреться.

— Да, вы правы. Простите. Я ошибся. Очень сильно ошибся…

Саша подозвал официанта, попросил принести чек.

— Что это за девушка, которую вы ищете? — спросил карлик.

— Не имеет значения.

Саша расплатился и ушел из кафе. Мелькнула мысль вызвать такси, но он махнул рукой и побрел к метро. Погода не унималась. Порывистый ветер превращал дождь в потоки колючей воды. Но ему было все равно.

Дома первым делом залез под горячий душ, потом выпил чашку обжигающего чая. Несмотря на все эти меры, к вечеру запершило горло, заложило нос и заломило тело. Он порылся в бабушкиных лекарствах. Нашел только просроченный аспирин. Она не любила таблетки. Сейчас бы развела бурную деятельность. Заставила бы Сашу подышать над картошкой, растереть ноги спиртом и надеть шерстяные носки, напоила бы горячим молоком с содой, сливочным маслом и медом. Саша усмехнулся и вздохнул.

Молока у него не оказалось, зато нашелся спирт. Он налил немного в стакан, разбавил водой и выпил, поморщившись и крякнув. Затем натер ноги и надел шерстяные носки, а еще разыскал в шкафу плюшевую пижаму, которую бабуля подарила в прошлом году. Болеть ему было нельзя. Так и заснул, согревшись спиртом, теплой одеждой и воспоминаниями о бабуле.

На следующий день Саша должен был дежурить на скорой. Когда проснулся, понял, что пойти на работу не сможет. Все тело ломило и трясло, горло сковало колючей проволокой. Померил температуру. Почти сорок градусов. Морщась от света, с трудом написал сообщение начальнику. Тот спросил, нужна ли помощь? Саша подумал-подумал и ответил, что нужна.

Через пару часов к нему смогли заехать коллеги со скорой. Поставили капельницу, сделали укол, оставили лекарства. Стало немного лучше, но к вечеру вновь поднялась температура. Он стал бредить и уже не понимал, что происходит на самом деле, а что ему кажется. К нему вроде приходили Сказочник с принцессой. Она поила его горькими травами, прикладывала холодное полотенце к пылающему лбу. Сидела рядом с постелью и пела песню, похожую на молитву.

Саша открыл глаза и зажмурился. Из окна лился яркий солнечный свет. Вот такую бы погоду в день экскурсии! Но не повезло. Продрог, промок, еще и такая неудача. Можно сказать, испытал на себе стресс рухнувшей надежды. Но впадать в фрустрацию, как его пациенты, он не собирался.

Сначала прислушался к себе. Вроде ничего не болело, лишь саднило горло, но не так сильно, как вчера. Затем осторожно, щурясь на яркий свет, приоткрыл веки и присел на кровати. Перед глазами тут же заметались темные ленты, а вокруг все задергалось и поплыло. Саша покачнулся и оперся рукой о кровать, чтобы не упасть.

— Отлично, что вы проснулись, — вдруг услышал знакомый картавый голос. — Хотел вас будить.

Саша повернул голову и увидел карлика, сидящего в кресле возле письменного стола. Его контур, как и все вокруг, дергался и рябил, поэтому он выглядел нереальным. Собственно, карлика и не могло здесь быть. Это какой-то глюк. Следствие болезни или побочного действия лекарств. Саша наклонил голову и притянул подбородок к шее. Так он проверил ригидность затылочных мышц. Не хватало еще менингита.

— Вчера вечером мы зашли к вам в гости, — прервал затянувшееся молчание экскурсовод. — На звонок вы не отвечали. Дверь была открыта. Мы подумали, что с вами что-то случилось. Вошли, а вы в постели. Весь в огне, бредите. Не могли оставить вас в таком состоянии.

— Почему открыта? — только и спросил Саша, а сам вдруг вспомнил, что не закрыл дверь после врача скорой, так как лежал с капельницей, а потом просто о ней забыл.

— Ну этого я не знаю. Вы уж простите, мы тут похозяйничали. Нашли травяной сбор от простуды, малину. Юля вам настой сделала и поила, когда вы немного в себя приходили. Сами тоже чайку попили.