— Выбрось, — приказал ей заведующий. — Спросите про аллергию на другие препараты.

— Есть еще на что-нибудь? — крикнул Саша.

Внутри него все дрожало, уши заложило, он сам не слышал своего голоса.

— Нет, — испуганно ответил парень.

— Хорошо, — сказал заведующий. — Давайте наркоз. Операционное поле обработайте 0,5 % раствором хлоргексидина. Александр Николаевич, покиньте операционную. Вам нужно успокоиться. Вызовите Аслана Кырмызы. Он будет ассистировать.

Операция прошла успешно. У парня оказался флегмонозный аппендицит. Еще бы немного и лопнул в животе. Тогда бы случился перитонит. После операции заведующий вызвал Сашу к себе в кабинет.

— Александр Николаевич, что это было? Почему вы так себя вели?

— Он мог умереть.

— От крапивницы не умирают. Отталкивать анестезиолога, кричать на пациента недопустимо. Хирург должен быть спокоен и выдержан. Иначе у вас в операционной будет бардак.

— Извините. Я понимаю.

— Как вы догадались спросить про йод?

— Интуиция. Что-то меня напугало.

— Вы мужчина. В операционной вас ничего не должно пугать. Чтобы ни случилось. Идите работайте.

Саша не обиделся на заведующего. Тот ведь не слышал предсказания Маргариты и не мог оценить опасность. В его представлении больной покрылся бы аллергической сыпью, которую легко купировать лекарствами. Вкололи бы укольчик супрастина или гормонов и все окей.

Только Саша знал о другом сценарии. Парень мог умереть от анафилактического шока. Так бывает. У человека банальная аллергия, а при ряде обстоятельств развивается шок. Падает давление, останавливается сердце и дыхание. Иногда даже опытный анестезиолог-реаниматолог бессилен и больной погибает. Другой причины Саша не видел, ведь сама операция прошла хорошо. Повезло, что он угадал с аллергией на йод. Ну а выволочка у заведующего… Бог с ним. Главное, что парень жив.

Нужно Маргариту отблагодарить. «Завтра отпрошусь и покатаю ее на пони. Она давно просила. И конфет куплю», — решил Саша.

Вечером приехал Иван. Его встречали всей гурьбой. Он вышел из машины и расплылся в улыбке:

— Какие красавицы, взгляд не отвести. Всем добрый вечер. Спасибо за встречу. Только оркестра не хватает.

— Ты сам ходишь! — восхитилась Юлу.

— Я и бегать и прыгать могу, — сказал Иван и подпрыгнул на месте.

Его соломенная шляпа слетела с головы.

— Чувствую себя Шварценеггером, — добавил он, легко нагнувшись и подобрав шляпу.

— Почему это Шварценеггером? — спросил Бесик, который, несмотря на неказистый вид гостя, все еще относился к нему с подозрением.

— Оттого, молодой человек, что у меня четыре титановых суставов. Я теперь Терминатор, — ответил Иван, похлопав себя по бокам. — Все благодаря Виктории Павловне и ее команде замечательных врачей. Спасибо вам огромное, — поклонился он, глядя на Вику.

— Здесь все друг другу помогают, — ответила она. — Где твой цилиндр, Терминатор?

— Остался в Петербурге. Для этих мест он не подходит. Боже мой, какой замок! Я помню эти развалины. Был построен рыцарями-госпитальерами с острова Родос в начале пятнадцатого века. Разрушен землетрясением в начале двадцатого века. Вы его восстановили! А-а-а! Вы сохранили эти потрясающие камни Галикарнасского мавзолея!

Иван положил ладони на белый мраморный блок, встроенный в каменную кладку замка, закрыл глаза и замер. Потом развернулся и стал рассказывать:

— Античный город Галикарнас прославился двумя событиями: в нём родился «отец истории» Геродот и в нем находилось пятое чудо света Древнего мира — мавзолей царя Мавсола. Это было удивительное сооружение. Представьте себе высокую нижнюю часть в виде квадратной башни из белого мрамора, на ней стоял греческий храм с тридцатью шестью колоннами и тремя сотнями скульптур по четырем сторонам, а над всем этим великолепием возвышалась египетская пирамида из двадцати четырех ступеней. Благодаря колоннам пирамида как бы парила в воздухе, а изваяния греческого храма поражали своей красотой и разнообразием. У каждой из четырех сторон храма был свой собственный скульптор. Соответственно, их было четыре, самых лучших того времени: Скопас, Леохар, Тимофей и Бриаксис. А на вершине…

Иван увидел знаки со стороны Вики и замолчал.

— Извините, я могу болтать об этом бесконечно, — смутился он.

— Что вы, мне очень приятно встретить человека, который увлечен историей. Нам будет о чем поговорить, а сейчас прошу на ужин. Мы ждали вас и не садились за стол, — сказал Фазыл.

Следующую неделю Вика в сопровождении Ивана и Вадима разъезжала по Турции. Их сопровождал внушительный отряд ребят Фазыла.

Фазыл обустроил новый кабинет на втором этаже основного здания замка. Комнату отремонтировали, сделали глухую изоляцию, укрепили наружную стену, в окно вставили тройную раму, прикрыв ее крепкой решеткой. Воздух в помещение поступал через кондиционер. Еще поставили бронированную дверь. Получилась крепость в крепости.

Из мебели в разрушенной башне чудом сохранился стол. Крепкий оказался, только одна ножка поломалась. Ножку починили, и стол занял свое достойное место. Остальная мебель была новая, но походила на прежнюю. Всё-таки вкусы от опасности не меняются, но на полу теперь лежала не львиная, а тигровая шкура. Зато шпалера с дамой в черном висела, как и раньше, напротив стола. Ее Фазыл унес из башни перед нападением вместе с документами и ценными вещами.

Иван стал частым гостем в новом кабинете. Он беседовал с Фазылом об истории и архитектуре, рассказывал впечатления от поездок и осмотра очередных ликийских гробниц. Вот и сегодня после ужина они расположились в удобных креслах и пили чай. На столе стояла ваза с фруктами.

— Сегодня вы были в Демре. Как вам Миры Ликийские? — спросил Фазыл.

— Интересное место. Но абсолютно мертвое.

— Оно и должно быть мертвое. Там же сплошные скальные гробницы.

— У каждого места есть душа, или дух. Возможно, эту субстанцию так неправильно называть, но она придает месту силу, особую ауру, которая лишь усиливается со временем. Особый дух в том месте есть, но он не в ликийских гробницах, а в храме святителя Николая. Там эта субстанция с ног сшибает и душу восхищает. Когда идешь по византийской мозаике и дотрагиваешься до мраморной усыпальницы, в сердце ощущаешь и страх, и трепет, и любовь.

— Это ведь святитель Николай стал прообразом Санты-Клауса?

— Да, но это не мешает ему оставаться самым почитаемым святым Русской церкви. Когда в Александро-Невскую лавру в Петербурге временно перенесли частицы мощей святителя Николая из итальянской базилики в Бари, то поклониться его праху пришло пятьсот тысяч горожан. Я тоже ходил.

— Любопытная коллизия. Вы не находите? Жил здесь, мощи в Италии, самый почитаемый святой в России, еще и Санта-Клаус.

— Отчего же? Пути господни неисповедимы. Многие святые проявили себя в различных ипостасях. Святитель Николай, его чаще у нас называют Николаем Чудотворцем, является покровителем мореплавателей и путешественников. С ним связывают надежды на помощь после смерти. Мы готовимся к путешествию в мир мертвых. Нам было необходимо заехать к нему и поклониться.

— Иван, все хотел спросить, откуда у вас такие познания о Турции? Я всю жизнь живу здесь и интересуюсь историей, а в беседах с вами узнаю много нового. А вы к тому же хорошо говорите по-турецки.

— С историей Турции я связан еще до рождения, — усмехнулся Иван.

— Вот как! Очень любопытно. Расскажете?

— Могу. В моей жизни никаких тайн нет. Мои родители были археологами. Они познакомились и полюбили друг друга именно здесь, в Турции. Так что зародился я в Эфесе. Только вот не очень качественный получился.

— Не нужно так говорить. Меня всегда восхищали люди, которые, несмотря на свои особенности и болезни, добивались успеха, сохраняли оптимизм и радость жизни. Ведь им значительно сложнее, чем… — Фазыл запнулся.

— Нормальным людям, вы хотели сказать.