Нас разгоняют во всех направлениях, чтобы помочь подготовиться к мероприятию, что позволяет свободно перемещаться. Но мы все еще должны быть настороже из-за Карсона. Я еще не видел этого пидора. Несомненно, пялится на себя в зеркало, чмокает свои бицепсы и убеждается, что каждая прядь волос идеально уложена.

Я все еще не могу поверить, что он мой братец. Также не могу поверить, что трахнул свою мачеху.

Какой-то придурок сует нам в руки красные салфетки, сложенные в виде оригами-уток, и приказывает Дарси и мне войти в бальный зал, чтобы помочь с приготовлениями. Она не смотрит на меня и уходит.

Все идет гладко. В таком темпе, думаю, Карсон еще в безопасности, так как я уверен, что Дарси хочет именно мою голову, а не Карсона.

Мы работаем на противоположных концах комнаты, но я не теряю бдительности. Слежу за окружающими и за Дарси, потому что нет права на ошибку. И когда я слышу голос, который не думал, что услышу снова и так скоро, это просто подтверждает, что мы должны быть на чеку.

— Ты видел эти дойки? — свистит Карсон.

— Как я мог их пропустить? — отвечает, мать твою, Блейк.

Это плохо. Очень плохо.

Дарси оборачивается через плечо, встречаясь со мной глазами. Кажется, только перед лицом опасности она не желает вырвать мне селезенку.

Незаметно киваю, намекая, что мы должны выскочить за двери, которые ведут в сад.

Она направляется к ним, но не раньше, чем взглянуть на ледяную статую херувима, играющего на арфе. Без сомнения, подумывает о том, чтобы отломить его пухлую ручку и засунуть ее Карсону в анус. Она уже поимела задницу Блейка, когда устроила ему настоящий шекспировский спектакль.

Что подумает альфа-самец Карсон, если увидит слова «плакса» на заднице своего лучшего друга?

Не могу сдержать смех, ибо это чертовски смешно.

Нам удается незаметно выйти наружу.

— Чуть не поймали, — шепчу себе под нос, когда мимо нас проходит пожилая дама в шляпе с павлиньими перьями.

— Что Блейк здесь забыл? Это плохо. Наверняка, рассказал полиции о том, что мы сделали, — тараторит Дарси, выглядывая из-за моего плеча. — Стопудово, твой любимый папаша притворился жертвой.

— Хватит отцовских шуток, — предупреждаю. Несмотря на его родство со мной, это не значит, что этот тип мне нравится. — Нам нужен другой план.

— Думаешь? — насмешливо спрашивает и закатывает глаза.

К черту ее и этот умный, чертов рот.

Схватив ее за горло, отвожу ее назад и прижимаю к кирпичной стене. Мы скрыты огромным дубом, но быть пойманными кажется менее болезненным, чем иметь дело с гневом Маленькой Мисс Счастье.

— Если есть идейка получше, то я весь внимание. — Не ослабляю хватку на ее горле, и мой член начинает пульсировать, когда она глубоко сглатывает под моим грубым прикосновением.

— Мы могли бы просто, ну не знаю... убить Карсона? — предлагает, пристально глядя на меня. — Вместо этой комедии в стиле Джеймса Бонда.

— К твоему сведению, Джеймс Бонд крут. И нет, не могли бы.

— Капец как ненавижу… — Не даю ей закончить и затыкаю рот поцелуем.

Она может ненавидеть меня, но, черт возьми, ей нравится, как я целуюсь. И мы целуемся.

Прижимаю ее к себе, наслаждаясь ударами ее сердца о мое. Живу ради нее. Живу ради своей пироманки, которая станет моей погибелью.

Когда я проскальзываю языком ей в рот, она стонет, и как раз когда я думаю, что мы снова друзья, она больно кусает меня.

Моя вина за то, что я думал, будто простила. Она отстраняется. Лучше не повторять попытку.

— Ты лишился этого права, когда превратился в предателя. — Она игриво хлопает по плечу, а я вздрагиваю. — Как плечо?

— Охуенно... учитывая, что ты вонзила в него ебучий нож.

Она хихикает, и это похоже на дьявольский дверной звоночек, приветствующий в ад.

Время игр заканчивается, когда слышатся отголоски беседы Уолтера Беккета с тренером Андерсоном.

Мы пригибаемся ниже, используя дерево как баррикаду, тогда как наблюдаем за тем, как почетный гость тайно разговаривает с тренером Андерсоном. Смотрю на него, реально вглядываюсь в него впервые незамыленным взглядом. Не могу поверить, что он мой батя, — этот чертов долбоклюй, который носит бежевые брюки и поло — мой батя.

Чем думала Джун? И что еще более важно, чем думал Уолтер, занимаясь сексом с моей матерью? Он ни за что бы не стал трахаться с такой, как она… что бы подумали его кореша из загородного клуба?

Именно поэтому он держал меня в тайне. Он знал про мое существование. Тот факт, что у него есть мое свидетельством о рождении, является доказательством этого.

У меня так много вопросов, поэтому мне нужно, чтобы они были живы.

Карсон и Блейк слишком заняты сплетнями, как соплячки, чтобы увидеть тренера, но когда они его замечают, в них обоих что-то меняется. Внимательно наблюдаю и изучаю, как самонадеянность Карсона ослабевает. Он становится почти нервным и возится со своим синим галстуком.

Не слышу, о чем идет речь, но Карсон выглядит некомфортно, когда тренер обнимает его за плечи, прижимая к себе.

— Ты же не думаешь, что тренер слишком серьезно относится к своей работе? — спрашивает Дарси, видя то же самое.

Не отвечаю, поскольку, честно говоря, не знаю. Но это многое объясняет.

Некоторые жертвы жестокого обращения сами становятся насильниками, чтобы вернуть свою власть, и мы все знаем, что у Карсона мания величия.

Это становится все более и более извращенным, но когда гости начинают прибывать, я понимаю, что вечеринка только начинается.

Дом полон важных шишек. Класс.

Дарси еще не осведомлена о моем плане, лишь потому, что я не был уверен, что мы сможем его осуществить. Но помните, когда я сказал, что бабки решают все? Так вот, деньжата говорят с компьютерным гиком, который только что стал моим новым лучшим другом.

Мы сменили униформу персонала на наряды, которые запихнули в спортивную сумку, спрятанную в оранжерее. В конце концов, прием-то официальный. Поэтому мы соблюли дресс-код. На мне черные брюки и белоснежная рубашка. Напялил подтяжки и черный галстук-бабочку.

Черные «Чак Тейлоры» завершают образ.

Очень эффектно, правда?

Дарси одета в красное шелковое платье без бретелек, что кажется уместным, ведь с наступлением ночи сожжет это королевство дотла. Платье с оборками, длинное сзади и короткое спереди, демонстрирует ее обувь — черные армейские ботинки.

Это напоминает выпускной бал. Кажется, то было целую вечность назад, но именно той ночью начался беспредел, поэтому кажется логичным, что она повторяет образ.

Волосы обрамляют ее прекрасное лицо, и несмотря на то, что она хочет моей смерти, я все еще люблю ее с каждым вздохом.

Мы тут выглядим как и все другие, но все еще нужно держаться в тени, потому что независимо от того, как сильно я хочу наблюдать за падением империи Беккетов, есть кое-что более важное — подарить Дарси возможность отмщения, которую она заслуживает.

Я запланировал лишь приманку, а настоящий приз — это Карсон.

Гостей провожают в бальный зал, как послушных овечек, и они переговариваются меж собой, потягивая французское шампанское. Звук микрофона заглушает болтовню, и все обращают взгляд на сценку, специально возведенную на сегодня.

Это судья Петерсон, готовый публично дрочить на Уолтера.

— Дамы и господа и Бобби Турлингтон, — приветствует он со смехом, глядя на преуспевающего сенатора.

Толпа взрывается от смеха, пока я силюсь не блевануть. Эти люди пиздец как убоги.

— Спасибо, что пришли сегодня. Мы отдаем честь великому человеку. Человеку, который сделал все возможное, чтобы защитить этот город.

Фыркаю, а Дарси локтем пихает меня в ребра, чтобы я заткнулся.

— Поаплодируете моему другу, Уолтеру Беккету!

Уолтер, Тереза и Карсон выходят на сцену, выглядя застенчиво и благодарно за такое представление. Это зрелище только подталкивает привести план в действие.