Мой телефон вибрирует.

«Чтд?»

Приходит сообщение, и я закатываю глаза от того, каким ленивым стал мир. Неужели так сложно написать «что ты делаешь»?

Я не отвожу взгляд от текста. Не знаю, от кого оно.

Приходит еще одно сообщение.

«?»

О, иди нафиг. Я отвечаю большим пальцем вверх.

«Дарси…», — появляется третье сообщение.

«Кто это?» — отвечаю я, но нужно было написать «КЭ».

«Твой будущий благоверный», — отвечает норовистый отправитель.

«Вряд ли», — пишу я в ответ.

Мне так скучно, что я решила: наверное, это самое забавное, что у меня будет этой ночью.

«Выходи. Мы в Плэнете».

«Плэнет» — это местная закусочная, куда ходят все футболисты, чтобы отпраздновать свои победы и свести с ума всех завсегдатаев своим потным хвастовством.

«Карсон…», — печатаю я в ответ. Удивительно, но мое сердце начинает колотиться, и я ненавижу себя за это.

«Да, милая?»

«Я в постели», — пишу я, а сама думаю о том, во что переодеться, и интересно, заметит ли кто, если я выскользну из окна.

«Это что, приглашение?»

«…»

«Серьезно, приходи и потусуйся. Ничего странного, просто хочу увидеть твою милую мордашку».

Я не должна идти, но с каких пор я следую правилам?

Я встаю с кровати, напяливаю одежду и приоткрываю дверь спальни, чтобы выяснить, где мои надзиратели. На кухне лязгают кастрюли и сковородки, и я думаю, что этого шума вполне достаточно, чтобы замаскировать звук своего удирания через окно.

«Я иду»¹¹, — пишу я Карсону с последующим, «заткнись».

«Хахаха… крутяк».

Удивительно, но во время этого мороза ночь была теплее, и я благодарна за это. Ну, может, градусов пять, но не ниже нуля. Не любящая холод, но вечно живущая в нем. Здесь постоянно темно и сыро, я думаю, именно поэтому большинство людей в этом городе всегда находятся в плохом настроении.

Приподнимаю окно в своей спальне, и оно дрожит, потому что дом был построен еще до изобретения нефти. Я пытаюсь быстро его сдвинуть вверх, но в итоге получаю занозы в пальцах. Сжав костяшки пальцев, я протискиваюсь через образовавшуюся щель и оказываюсь снаружи, в тетиной клумбе с розами.

Я снова пытаюсь закрыть окно, но оно не поддается. Я открываю рот и беззвучно кричу. Ладно, что мне делать?

Я сверяюсь с картами в телефоне, чтобы узнать, как далеко «Плэнет» находится от моего дома. Двадцать минут ходьбы. Не так уж и плохо.

Натягивая на голову капюшон, я ускользаю в ночь. Я не буду наряжаться для этих клоунов. Лучше буду выглядеть как один из пацанов, так как все у чего есть сиськи, превращает их в гиен.

Закусочная освещена, как бар розовый фламинго на Таити. Их попытки скрыть нездоровую культуру этого городка просто уморительны. Но, как мотыльков на свет пламени, оно привлекает большую толпу. Через окна я вижу, как команда футболистов в спортивных куртках толпится у кабинок и играет в какой-то пивной понг.

У «Плэнет» имеется лицензия на продажу алкоголя, и, невзирая на то, что все они несовершеннолетние, заведение делает исключения для здоровяков. Отец Карсона — большая шишка в этом городе, и если он получает желаемое, то и они тоже. К примеру, заведение открыто двадцать четыре часа, в то время как в любом другом объекте комендантский час наступает в восемь часов, чтобы дети не бегали по ночам на улице.

Я захожу в закусочную, и звенит колокольчик, но никто не обращает внимания. Я вижу, как парни бросают доллары в пластиковые стаканчики, выстроившиеся вдоль столов. Карсона нигде не видно, но почти уверена, что видела его машину у входа.

Я подхожу к парню, которого они называют Магнусом, который, кажется, часто с ним тусуется.

— Эй, ты не видел Карсона? — я легонько стучу его по плечу, но не думаю, что он это чувствует сквозь твердые мышцы плеч под его курткой.

Почему все эти парни выглядят так, будто сошли с рекламной кампании «Аберкромби»?

Магнус — любимец на поле из-за своего фирменного танца в конце каждой игры. Добела выгоревшие, фиг пойми каким солнцем, волосы, потому что у меня такое чувство, будто я не видела его уже лет десять. Он глядит на меня, все еще отвлеченный своей игрой, но щеголяет с самой нахальной ухмылкой. Клянусь, эти парни смогут заполучить любую девчонку, просто сверкая этими ухмылками.

— Эй, крошка, — говорит он. — Чё как?

Он неожиданно подхватывает меня на руки, в то время как толпа парней кричит о том, что кто-то из них эпично бросил монетку с другого конца комнаты. Меня трясут, как помпон болельщицы, и все они ревут: «ЭЭЙЙЙЙЙЕЕЕЕЕЕ!».

В жопу мою жизнь. Ненавижу быть частью любого развлечения.

Поставив меня на ноги, он берет мое лицо в две огромные ладони и чмокает меня в губы.

— Он болтается с Блейком, мелкая вертихвостка! — он поворачивается и бросает монету кому-то в голову.

Подскакивает Фосс и дергает меня за руку Мне не очень нравится Фосс. Не знаю почему, но от его веселости мне хочется врезать ему прямо в челюсть.

— Он в лотке, — произносит Фосс, смеясь, и распахивает дверь в мужской туалет, являя Блейка, отключившегося на стульчаке.

— Я ищу Карсона. Что с ним? — спрашиваю я, пялясь на Блейка, так изящно сгорбившегося в своего рода коматозном состоянии.

— Вероятно, снежок¹², — отвечает Фосс, изучая Блейка, и склонив свою голову набок.

Он обнимает меня за плечи, затем бежит через все помещение, и вместе него появляется Карсон.

— Вот ты где, — говорю я, внезапно раздражаясь, что я вообще в этом участвую, и жалея, что не осталась в постели.

— Ага, извини, Блейки-бой снова попался, — он сильно бьет Блейка по лицу правым хуком, но тот не реагирует.

— С ним все в порядке?

— Ага, он просто отключился после передоза. Ему нужна вода. БЛЕЙКИ-БОЙ! — кричит он ему в лицо и стаскивает парня с сиденья унитаза.

Блейк и так выглядит как прекрасный бессмертный кровопийца, однако теперь он поднялся на одну ступеньку выше. Он выглядит умиротворенным, и в ближайшее время не придет в себя. Карсон перебрасывает его большое тело через раковину и открывает кран. Мне вроде как нравится наблюдать за тем, как Карсон заботится о нем. Я вижу его в новом свете. Он мочит лицо Блейка проточной водой, но безрезультатно.

— Может, стоит вызвать скорую? — говорю я, а то он, вроде как, выглядит мертвым.

— Неа, он в норме. Не беспокойся. — Карсон наблюдает за моим лицом, наслаждаясь моим беспокойством. От его улыбки у меня в животе слегка трепещет. — Пойдем, я куплю тебе молочный коктейль. Ему просто нужно проспаться, — произносит он и прислоняет Блейка к углу мужского туалета.

Я следую за Карсоном обратно в закусочную, где встречаюсь с этими пытливыми глазами, глазами, от которых я воспламеняюсь, а для той, кто самопровозглашает себя пироманьячкой, это может привести только к неприятностям.

Какого хрена она делает с этой группой долботрясов? А когда появляется Черпак, кажется, что бестолковость только начинается.

Я здесь, чтобы забрать яблочный пирог для моей мамы. В редких случаях, когда она ест, она всегда просит яблочный пирог, но он должен быть из этого гадюшника.

Это, несомненно, связано с какими-то воспоминаниями о моем отце. Ей требуется, блин, лоботомия. Или экзорцизм.