Он кивнул.

— В этот момент я уронил свой телефон на пол и отстегнул ремень безопасности, чтобы дотянуться до него. Она была слишком увлечена своими поисками, чтобы заметить приближающуюся машину, и начала тормозить слишком поздно.

Я сжала камень, который держала в руке, охваченная гневом на их мать. Я могла представить себе этот момент — момент, когда всё становится предельно ясным и понимаешь, что твоя жизнь уже никогда не будет прежней, но думать, что всё это произошло из-за небрежности их матери…

Он посмотрел на небо, его глаза остекленели, когда он вспомнил тот момент.

— Мы столкнулись с той машиной, и поскольку я не был пристегнут ремнём безопасности, я ударился о крышу машины и сломал шею, — сказал он с печальной улыбкой. — Одной крошечной трещины достаточно, чтобы сломать всю твою жизнь. Удивительно, не правда ли?

Я внимательно наблюдала за ним. Моя кровь закипала от гнева из-за несправедливости всего этого, особенно в таком юном возрасте. Я не хотела жалеть его — это было последнее, что ему нужно, но мне было больно видеть, что он пережил столько боли.

— Она вызвала цепную реакцию, и другой автомобиль врезался в нас сзади, разбив заднюю часть нашей машины. Мейсу повезло, что он отделался лишь незначительными травмами, потому что если бы этот внедорожник нанёс чуть больше повреждений… — поморщился он.

Увидев шрамы на его спине, я почувствовала, как в груди что-то сжалось.

— Он получил шрамы в результате аварии? — Спросила я.

— Да, заднее стекло разбилось, и осколки упали на него, когда в нас врезался внедорожник, — ответил он.

Я стиснула зубы, воспроизводя эту картину. Боль пронзила меня, когда я подумала о том, через что ему пришлось пройти. Его тело было покрыто десятками крошечных шрамов. Интересно, сколько осколков стекла ранило его?

— А что случилось с вашей матерью? — Спросила я.

— У неё на груди были синяки от подушки безопасности, но в остальном она была в порядке, — ответил он.

Несмотря на то, что с ней всё было хорошо, я была очень зла на то, что она пережила это невредимой, в то время как ее детям повезло меньше. Стоили ли сигареты того?

— Водители получили несколько травм, но они были несерьёзными, а пассажиров не было. В общем, я выбрал более короткий путь, — ответил он, пристально глядя на меня. — Итак, теперь ты знаешь, что произошло.

Я потерла лоб, чувствуя усталость и тяжесть на сердце.

— Как необычно, что ты хочешь стать автогонщиком после такой серьезной аварии. Ты не боишься?

— Немного, да. Но я всегда любил автомобили и мечтал участвовать в гонках с самого детства, как и Мейс. Кроме того, Мейс однажды сказал, что для того, чтобы стать сильнее, нужно встретиться лицом к лицу со своими страхами. Так что, если мне когда-нибудь представится возможность участвовать в гонках, я не хочу, чтобы страх останавливал меня.

Я позволила камню упасть на землю, раздраженная тем, что обнаружила еще один факт в пользу Мейсена. Если так пойдет и дальше, он станет настоящим героем.

— Вау. Он настоящий философ, не так ли? — Пробормотала я себе под нос.

Элай улыбнулся с восхищением и нежностью.

— Мейс — мой кумир. Ты знала, что он уже участвует в гонках?

Я замерла. Элай был осведомлен о деятельности банды Мейсена?

Он принял мое молчание за восхищение.

— Да, он участвует в гонках на местной трассе и поддерживает нас на заработанные деньги. Он один из лучших гонщиков в округе, по крайней мере, так он утверждает, — произнес он с застенчивой улыбкой.

Я внимательно наблюдала за ним.

— И ты не против, чтобы он участвовал в гонках… вот так? — Спросила я.

Его губы сложились в смущенную линию.

— А почему я должен быть против? Это не похоже на нелегальные гонки, — ответил он.

Я нахмурила брови. Значит, он не знал. Если Мейсен не рассказывал ему о незаконных гонках, то можно с уверенностью предположить, что Элай вообще не знал, что Мейсен был членом банды. А Даг знает? Знает ли Даг, что его сын финансирует их из «грязных» денег?

Я заставила себя улыбнуться, прежде чем он понял, что что-то не так, и его брат не был таким честным, каким казался.

— Верно. В любом случае, это твоя мотивация. Если ты будешь упорно работать, однажды ты станешь таким же успешным гонщиком, как твой старший брат.

Но не становись преступником, как он. Тюрьма — это совершенно не то, о чём ты должен думать, когда размышляешь о своём будущем.

— Ты так считаешь?

— Конечно!

Позже мы с Эли пошли в его комнату, чтобы посмотреть "Теорию большого взрыва" — одно из его любимых шоу. Я предложила приготовить нам смузи и пошла на кухню, чтобы поискать ингредиенты в холодильнике. В это время я думала об автомобильной аварии и его матери. Я забыла спросить его о том, что произошло с ней после несчастного случая и привели ли последствия аварии к распаду брака их родителей. Я сомневалась, что он расскажет мне, поскольку обычно он очень скрытен, когда речь заходит о его матери.

Я уже представляла себе множество фантастических историй в своём воображении. В одной из них она была стриптизершей, которая сбежала с членом русской мафии, но в итоге стала лидером банды торговцев людьми и переехала на Барбадос, где ей предстояло провести остаток своих дней, попивая коктейли. В другой версии её похитили инопланетяне и клонировали, чтобы создать армию, которая в будущем вторгнется на нашу планету.

Я высыпала яблоки, апельсины и морковь на столешницу и закатила глаза, почти смеясь над собой. Я повернулась, чтобы взять блендер со стола, но вместо этого столкнулась лицом к лицу с Мейсеном, который стоял всего в нескольких дюймах от меня и молча наблюдал за мной.

Я вскрикнула от неожиданности и отступила назад, прижимая руку к бешено колотящемуся сердцу.

— Боже! — Воскликнула я, всё ещё не оправившись от изумления. — Ты что, играешь в шпионов? Вот так подкрадываться к людям? В отличие от некоторых любовных романов, это не выглядит привлекательно. Отойди в сторону.

Я попыталась обойти его, чтобы добраться до стола, но он преградил мне путь. Наклонившись, он положил руки на столешницу, зажав меня между ними. Я резко вздохнула, мой страх усилился, когда я перевела взгляд на его руки, которые были слишком близко от меня.

— Что, по-твоему, ты делаешь? — Спросила я. — Ты вторгаешься в моё личное пространство! — Я уперлась руками ему в грудь, пытаясь оттолкнуть его, но он был сильнее меня и остался на месте, всё ещё держась за стойку. Он даже приблизил своё лицо к моему, не прерывая зрительного контакта.

— Я снова вижу это, — тихо сказал он. — Страх. Ты так реагируешь каждый раз, когда я оказываюсь рядом с тобой. — Его сердце билось ровно под моей ладонью, и это напоминало мне, что мои руки все еще лежат на его груди. Я замерла и могла поклясться, что его сердце забилось быстрее. Этот контакт превратился во что-то, чего я не хотела.

Я смущенно опустила руки, чувствуя, как он проникает не только в мое пространство, но и в мой разум, и в мою жизнь. Это становилось неуправляемым, и это пугало меня больше всего на свете. Я не собиралась показывать ему, как сильно он меня заинтриговал.

Я вздернула подбородок, вызывающе глядя на него, готовая ударить его, если он хотя бы попытается прикоснуться ко мне еще раз.

— И что? — Спросила я холодно. — К чему ты клонишь?

Он не растерялся.

— Я хочу знать, кто причинил тебе боль.

Мои воспоминания наполнились старыми образами, и на несколько секунд я увидела его. Мое сердце бешено заколотилось, когда знакомые запахи и звуки вернулись, чтобы мучить меня:

— Как насчет сегодняшнего вечера? — Спросил он. — Ты хочешь пойти со мной на свидание?

— Конечно, хочу, — произнесла я.

Он нежно погладил меня по щеке и сказал:

— Это будет незабываемая ночь, малыш.

Я улыбнулась ему в ответ:

— Я надеюсь на это.

Я так сильно прикусила губу, что пошла кровь, стараясь не отвлекаться от настоящего момента.