Я сцепила руки и посмотрела через плечо на Кевина и Маркуса, которые стояли прямо за мной.

— Я так нервничаю, — прошептала я им.

Кевин похлопал меня по плечу и сказал несколько слов поддержки, которые сумели рассеять часть моего напряжения. После короткой речи мисс Донован мы начали нашу пьесу, и я смогла достаточно расслабиться, чтобы не испортить ее, когда голоса окружили меня в идеальной гармонии.

Прежде чем я успела опомниться, все закончилось, и следующими были соло. Шелли выступала первой, поэтому мисс Донован села за пианино, которое было на сцене, чтобы аккомпанировать ей. Мы остались стоять на своих местах в знак поддержки, и мои нервы становились все напряженнее с каждой минутой, приближающейся к выступлению. Мне следовало сходить в туалет до этого. Мне очень сильно хотелось в туалет.

Я прослушала два соло, которые последовали за этим, с колотящимся сердцем и ноющим животом, потому что следующее и последнее соло было моим. Я была в ужасе от того, что буду петь фальшиво или сыграю плохую ноту, и всевозможные нервирующие сценарии доминировали в моем сознании.

Погруженная в страх, я даже не услышала, как мисс Донован позвала меня выступать следующей. Кевину пришлось подтолкнуть меня, чтобы привлечь мое внимание, прошептав, что теперь моя очередь, и на мгновение я не могла пошевелиться. Каждый шаг давался мне с трудом, когда я взяла гитару и подошла к микрофону. Я схватила гриф гитары, как будто это была моя единственная защита от апокалипсиса, который собирался посеять хаос во мне и уничтожить ту каплю мужества, которую мне удалось собрать.

Кевин встал передо мной со своей GoPro и ободряюще улыбнулся, но все, о чем я могла думать, было то, что он собирается записать мой провал. Я отвернулась от объектива, начиная думать, что это плохая идея — использовать это выступление, чтобы показать себя на своем канале.

Я прочистила горло.

— Эм, привет, — сказала я, проверяя громкость микрофона. Мой голос звучал так, будто меня кто-то душил. Я подготовила несколько предложений для вступления, но моя нервозность полностью стерла их из моей головы, и я не могла придумать, что сказать.

Все молчали, слишком молчали, и громкий стук моего сердца наполнял мои уши. Так много незнакомых лиц в зале слились в разноцветную массу, которая помешала мне найти моих родителей, и мне пришлось несколько раз моргнуть, чтобы прочистить зрение. Мое дыхание участилось. Я ожидала услышать оскорбления в любой момент…

Ты толстая. Ты не умеешь петь. Иди домой. Тебе место в зоопарке, бегемот. Воющий кот звучит лучше тебя.

Я схватилась за микрофонную стойку, чтобы отрегулировать ее на нужную высоту, меня почти тошнило. Я не могла этого сделать. Я собирался открыть рот, но ничего не вышло. Я собирался испортить свои песни. Я, несомненно, провалюсь.

Это была ошибка. Как, черт возьми, я думала, что смогу сделать это перед всей школой?

Я схватила свою гитару. Я чувствовала, что могу убежать отсюда в любой момент, но затем слова Блейка вернулись ко мне, напомнив мне, как важно оставаться.

— Бегство не заставит плохие вещи исчезнуть. Терпи. Давай отпор. И даже если ты пострадаешь в процессе, по крайней мере, в конце ты не будешь жалкой трусихой.

Мел и Хейден оба говорили мне, как важно смотреть своим страхам в лицо. Я и сама это знала, но всегда выбирала легкий путь. Я чувствовала, как мои мышцы расслабляются, и больше воздуха достигает моих легких. Я снова оглядела аудиторию и нашла своих родителей. Даже со своего места я могла видеть яркую улыбку моей мамы, которая помогала мне успокоиться. Они были там и верили в меня.

Если я сейчас убегу, даже не попытавшись сыграть, я пожалею об этом. Мне нужно было это пережить. Это была очень личная песня, но если я не смогу исполнить ее сейчас, я не смогу и надеяться исполнить какую-либо из своих песен в будущем.

Я сделала еще один глубокий вдох и посмотрела на Сару и Мелиссу, которые улыбались мне, подняв большие пальцы. Хорошо, я смогу это сделать.

— Я Джессика. — Мой голос дрожал, но я продолжала. — Песня, которую я собираюсь спеть, рассказывает историю, которая началась с издевательств, но превратилась во что-то другое. Она несет в себе особое послание, и я надеюсь, что вам понравится. Она называется «В ловушке».

Ничего не произошло.

Я закрыла глаза и провела пальцами по струнам, сыграв первые несколько нот. Мои руки так дрожали, что я была уверена, что пропущу что-то, но мелодия, которая получилась, была хороша. Она была даже более чем хороша. Она обняла меня и вывела из места, полного неуверенности, в место радости, позволив мне забыть о своем страхе.

Все началось с ненависти,

А закончилось любовью

Ты и я, мы загнаны в угол

В мире пыли,

В этом бесконечном круге

Наша история как разбитое стекло.

Я не могу перестать любить тебя.

Я не могу начать прощать тебя.

Я в ловушке.

Я загнана в угол.

В этом мире, где нет ничего, кроме нашей боли

Я разрываюсь,

Мне остается только гадать

Было ли все это просто одной большой игрой?

Судьба хорошо сыграла с нами

Между раем и адом

Я в ловушке

Я открыла глаза и позволила им найти Блейка, замедляя темп перед вторым куплетом. Я почувствовала толчок в животе, когда наши взгляды встретились, притянутые той же невидимой нитью, которая всегда держала нас связанными.

Подсолнухи цветут,

Но некоторая любовь никогда не расцветает.

Это мое извинение

И последнее признание тебе.

Шрамы слишком глубоки, чтобы зажить

И все, что осталось — это страх

Я не могу перестать любить тебя

Я хочу начать прощать тебя

И я в ловушке

Я загнана в угол

В этом мире, где нет ничего, кроме нашей боли

И я разрываюсь,

Мне остается только гадать,

Было ли все это просто игрой?

Судьба хорошо сыграла с нами

Между раем и адом

Глаза Блейка не отрывались от моих, и грубое выражение на его лице разрезало меня. Это были тоска, благоговение и тоска, объединенные вместе, позволяющие мне излить душу — позволяя мне соединиться с ним, как никогда раньше, и моя грудь сжалась от любви к нему.

Я принимаю свою любовь, наблюдая, как ты уходишь

На краю прошлых сожалений, боли и печали

Просто тень под звездным небом, ты и я

А потом поцелуй

Или два

Или три

И я в ловушке

Я загнана в угол

В этом мире, где нет ничего, кроме нашей боли

Я разрываюсь

Мне остается только гадать,

Было ли все это просто игрой?

Судьба хорошо сыграла с нами

Между раем и адом

Я в ловушке.

Я дернула за струны и остановилась. Моя грудь сжалась от эмоций, которые вызвали слезы на моих глазах. Я не могла отвести взгляд от Блейка, по-настоящему захваченная его взглядом, который передавал его истинные чувства. Он никогда раньше не смотрел на меня так — взгляд такой нежный и безмерно мягкий, что он почти разрушил меня.

Теперь он знал. Теперь он знал, что я люблю его. Я сняла с себя все слои лжи, сомнений и ограничений и позволила ему увидеть это. Я позволила себе увидеть это, приняв правду. Я люблю его.

Вокруг раздались аплодисменты, и я вздрогнула, глядя на публику, только сейчас вспомнив, где я нахожусь. Не было никаких насмешливых лиц или усмешек, только широкие улыбки и выражения восхищения, когда они устроили мне овацию стоя, и облегчение нашло свое продолжение во мне.

Я смогла излить свою душу. Мне удалось выступить соло перед всеми и поразить зал. Волна гордости за себя, сильнее, чем когда-либо прежде, нахлынула на меня. Я никогда не чувствовала себя лучше, чем сейчас.