– Он учебный, на что ты надеялся? – недоумённо спросил он.
Айтарог не ожидал, что противник настолько быстрый и сжал кулаки, решительно побежав на него. Однако спустя пару секунд он уже лежал на лопатках – Гурлак провёл комбинацию удара секирой с разворотом.
– А он хорош. Не такая тряпка как тот сын вождя, – вполголоса проговорил Гурлак, уходя с арены.
Пятый этап поединков. Участников оставалось всё меньше и меньше. Айтарог и Гарбенак выбыли, но проявили себя весьма успешно, учитывая, что они только недавно прошли обряд посвящения. Это во многом стало возможным благодаря Райсенкарду, который активно подталкивал их к совместным тренировкам.
Настал час Радокора биться с Онагом. Оба воина предпочитали оружие в сочетании с щитом, и были достаточно умны. В отличие от своих товарищей, Радокор прошёл обряд посвящения раньше. Но боевой опыт сильно перетягивает одеяло в сторону гозхора. Радокор с трудом продержался минуту, однако под натиском техничных ударов Онага всё же проиграл. Онаг мысленно похвалил воина за то, что тот смог продержаться так долго.
Следующими встретились два брата – одновременно вечные соперники. В центре арены столкнулись Райсенкард и Одокар. Встав друг напротив друга, воины приняли боевые стойки. Это противостояние не было похоже на их детские поединки и драки– оба были серьёзны.
Как только бой начался, на всеобщее удивление, первым в атаку ринулся Райсенкард. Его задачей было не столько нанести урон брату, сколько вывести его из себя. Хотя Одокар и работал над собой, но его вспыльчивость никуда не делась. Братья обменивались ударами и комбинациями атак. Однако вскоре Райсенкард начал сдавать в атаке и переходить в защиту. Одокар старался вывести из строя щит соперника, однако после нескольких ударов понял, что Райсенкард выковал щит на славу. Тогда он изменил тактику, стараясь выполнить такие выпады, чтобы брат открылся и появился шанс попасть ему по телу.
Райсенкард, осознав намерения старшего брата, старался плотно закрывать область, куда приходился удар, не размахиваясь щитом.
Прошло уже несколько минут; зрители с замиранием смотрели за боем. Братья изрядно выдохлись, едва удерживая своё оружие. Райсенкард заметил, что Одокар неплохо поработал над своей защитой. Отойдя немного назад, он достал кинжал и метнул его в брата. Одокар легко отбил его, не понимая сути трюка, пока ему в голову не прилетел топор. В момент растерянности старшего брата Райсенкард не терял времени и сблизился с противником, ударив его по голове щитом плашмя – прямо как в старые добрые времена.
У Одокара всё поплыло в глазах, и он мгновенно пришёл в ярость. Однако злость его была мощной. Пока брат напирал со щитом, Одокар давил на него в ответ, опираясь плечом в него. Райсенкард снова попытался оглушить брата, но Одокар успел отойти назад и, воспользовавшись тем, что младший брат открылся, мощным ударом меча поранил его руку. Райсенкард с криком выронил щит, а Одокар ногой толкнул брата, и тот упал на землю. Однако перекувыркнувшись на ходу, Райсенкард встал на одно колено и начал медленно подниматься – силы будто покинули его.
Когда Одокар подходил ближе, Райсенкард всё ещё стоял на одном колене. Подходя к поверженному оппоненту и считая себя победителем, Одокар занёс меч для последнего удара. Однако в последний момент Райсенкард увернулся, перевернувшись в сторону и сделав подножку брату. Одокар быстро завалился на спину, после чего началась рукопашная драка на земле. Оттолкнувшись друг от друга, братья стояли на четвереньках, оба готовы были встать на ноги. Но Райсенкард решил схитрить: воспользовавшись тем, что Одокар пристально смотрел ему в глаза, младший брат быстро набрал в руку рыхлую землю и метнул её в лицо противнику.
Пока Одокар второй раз за бой приходил в себя, Райсенкард встал на ноги и кулаком ударил ему по голове. После этого он направился к своим щиту и топору. Одокар, несмотря на все повреждения, также двинулся за своим мечом. Райсенкард схватил топор, но из-за раны на второй руке не смог нормально держать щит. Сил у братьев осталось буквально на один удар.
Несмотря на взаимную усталость, они ринулись в атаку. Одокар замахнулся мечом и провёл свою атаку, которую закрыл щитом его младший брат. После этого удара Райсенкард снова выронил щит, но второй рукой нанёс решающий выпад топором по туловищу соперника. Одокар, совершенно обессилевший, упал на землю и больше не поднялся.
Через несколько секунд на колени упал и Райсенкард, у которого тоже не осталось сил. На этот раз он одержал победу, но какой ценой? Как он сможет сражаться в следующих боях в таком состоянии?
За их поединком внимательно наблюдали жители крепости, особенно двое опытных гозхоров.
– Что скажешь, Онаг? По-моему оба неплохи, – прокомментировал Гурлак, обращаясь с своему боевому товарищу.
– Да, они выросли. Однако у первого всё также хромает атака, а у второго – защита. Их техника не отточена, часто оба импровизируют. На войне это может помочь, но если ты не знаешь как вести себя в различных ситуациях – ты труп.
Гурлак молча кивнул и улыбнулся. На войне всегда решают готовность и умение. Однако ему понравилась самоотверженность двух братьев, готовых сражаться до самого конца. Гвардеец даже понимал, в чём суть противостояния. Оба брата. Оба хотят занять место вождя, в отличие от Гримбаша и Урага. В том случае никто из них не грезил этой мечтой, так как оба повидали ужасы войны. А их отцу, несмотря на холодный и мрачный характер, можно поставить памятник: выиграть три войны и привести племя к долгому мирному периоду.
На шестом этапе оставалось всего шесть бойцов: Онаг, Вутергур, Райсенкард, Гурлак и двое крепких воинов, которые впервые дошли до этого этапа. Остались самые лучшие. Первыми прошли схватки Онага и Гурлака, которые одолели своих соперников. Однако их противники оказались довольно хороши, из-за чего оба гвардейца потратили немало сил на победу. Оставался последний бой в данном этапе – бой Вутергура и Райсенкарда.
Райсенкард с трудом вышел на арену. Его состояние было далеко от идеала. Он и в лучшей форме не мог одолеть старшего брата, а сейчас один сильный удар мог стоить ему поражения. Но Райсенкард не привык сдаваться. Он отдаст все силы, но покажет себя достойным соперником.
Вутергур вышел следом, мысленно сочувствуя младшему брату. Он понимал, что не стоит лишний раз травмировать его: с кем потом тренироваться? Оба воина приготовились, приняв боевые стойки. Поединок начался.
Рука Райсенкарда по-прежнему не позволяла ему эффективно использовать щит, поэтому в первые секунды боя он бросил его на землю и серьёзно посмотрел на своего оппонента. Вутергур понял, что тот настроен биться до последнего. Это значило, что поединок не будет быстрым. Бой начался.
Вутергур проводил мощные и ловкие выпады огромным молотом, от ударов которого Райсенкард успевал уворачиваться буквально в последний момент. Держа топор обеими руками, младший брат пытался задеть соперника, однако молотобоец вовремя ставил блок древком своего оружия. Так продолжалось некоторое время. От ударов Вутергура, которые прекрасно знал Райсенкард, младший сын вождя только уклонялся, даже не надеясь их блокировать. Даже щитом он не выдержал бы натиск молота, что уж говорить про топор.
Хотя Вутергур не был особо умён, он также знал стиль боя брата. Своими ударами он подводил его туда, куда сам хотел. В итоге Райсенкард оказался в идеальной позиции для удара. Когда Вутергур провёл приём с разворотом и широким размахом молота, младший брат увернулся и отодвинулся в сторону, откуда сверху на него уже летела тупая часть молота, попавшая по плечу. Райсенкард скорчился от боли и согнулся почти что пополам. После этого Вутергур добил соперника боковым ударом по рёбрам, контролируя силу, чтобы не сломать их. От такой комбинации младший брат не выдержал и рухнул на землю. Итог – Райсенкард был повержен. А Вутергуру остался последний бой.
После них на поле вышли Онаг и Гурлак под крики зрителей. Их поставили так, что половина крепости не ожидала этого. Однако, к всеобщему разочарованию, они биться не стали. Гурлак отдал победу своему старшему товарищу, заявив, что не намерен сражаться со своим капитаном. Это означало, что оставался только один, последний поединок: Вутергур против Онага. Воинам дали отдохнуть, объявив десятиминутный перерыв. Больше дать не могли, ибо на улице уже наступил вечер, и быстро темнело.
