— Ты не слишком далёк от истины, зверь, — улыбнулась Вечная. — Не создавай для себя ложных иллюзий. Пусть моё предложение и звучит щедро, но, повторюсь, это лишь мой вклад в собственное любопытство. Ты принял решение?
— Мне нужно время, — ответил Алан, пытаясь разобраться в собственных мыслях. — В какой-то момент жизни у меня, скажем так, заблокировались все эмоции. После убийства одной девочки. А когда я умер и переродился нежитью, меня и вовсе перестали волновать и интересовать многие вещи. Раньше я хотел мирной и спокойной жизни, работать в своей мастерской, может, даже иметь семью. Сейчас я перебираю разные варианты того, чем мог бы заняться. Но всё спотыкается о вопрос «зачем?»
— Эффект работы с материей смерти, я полагаю, — протянула девушка, задумчиво глядя на Алана. — Не могу сказать, что это непоправимо, но не без нюансов.
— Каких?
— А ты подумай, — усмехнулась она. — Сколько времени прошло с той поры, как ты перестал чувствовать? Сколько событий произошло в твоей жизни? А теперь представь, что вся эта лавина, копившаяся внутри, но не имеющая выхода, хлынет наружу. Твой слабый разум не сможет этого пережить и сгорит от сверхвысоких психоэмоциональных перегрузок.
Об этом маг и правда не подумал, если быть честным — даже не знал, что этот механизм может сработать именно так. Впрочем, пару минут назад он не догадывался, что процесс можно обратить.
— Понимаю, — кивнул лич. — Проблема в том, как мне сделать выбор, если я ничего не чувствую.
— У тебя не так много вариантов. — Аэльдин снова пожала плечами и начала загибать пальцы. — Первое — согласиться на моё предложение и заниматься исследованиями под моим присмотром. Можешь считать это великой честью, потому что ты первый, кто меня заинтересовал из низших рас. Второе — отказаться. Тогда у меня не будет смысла оставлять тебе твою силу. Я заберу её себе, а ты и твои, гм, товарищи присоединитесь к тем, кто будет служить Вечным, или просто умрёте. Твои товарищи, к слову, уже здесь. Я дам тебе немного времени.
Девушка прикрыла глаза и неподвижно замерла на своём троне, снова подключившись к нему.
Алан обернулся. В проходе стояли Лангейр с Кантером. И если Сверн в силу своей новой природы изображать удивление не мог, то вот у Фисс от увиденного определённо рушилось всё мироустройство. Маг направился к ним и остановился в нескольких ярдах перед спутниками.
— Я просил вас не спускаться сюда.
— Да… Мы… — Лан пыталась сформировать мысль, но у неё ничего толком не выходило. На помощь пришёл Кантер:
— Тебя не было слишком долго, и ты не воскресал, поэтому мы подумали, что ты мог где-нибудь застрять. Что это за место? Кто эта…
— Долго объяснять, — отрезал лич. — В двух словах, она — представитель Вечных, самой первой расы, населившей этот мир и однажды чуть не завоевавшей его. И, кажется, её народ вот-вот пробудится.
— Что… — Фисс круглыми глазами смотрела то на Алана, то на Аэльдин, возвышающуюся вдалеке. — Я никогда… Такого…
— Я тоже, — кивнул маг. — История правда слишком длинная. Но сейчас проблема в другом. Вечные собираются вернуться в этот мир и завершить то, что не смогли в прошлый раз. Их уровень развития… Я даже не буду пытаться описать, но население Айнзельда в сравнении с ними — меньше, чем самый мелкий зверь на всём континенте. Они знают всё о магии и мане. Даже если бы у нас было большое желание, мы не сможем ничего с этим сделать. Слишком большой разрыв в технологиях.
Молодая воровка переживала такой разрыв шаблонов, что могла только смотреть на спутника непонимающим взглядом.
— Хочешь сказать, Алан, что эти Вечные готовятся развязать войну? — Сверн повернул голову к девушке на троне, изучая её взглядом.
— Хочу сказать, что назвать это войной будет сложно. Она, — некромант кивнул в сторону Вечной, — предложила мне выбор.
— Какой? — наконец, начала приходить в себя Лангейр, потихоньку возвращая сознание на место.
— Её заинтересовал мой феномен. Во мне есть какая-то… Какая-то часть представителя Вечных, если можно так выразиться. Переплетённая с маной. Аэльдин сказала, что прежде такого не случалось, и ей было бы интересно понаблюдать за моими исследованиями в области магии и скрещивания её с другими науками.
— Это какое-то… Безумие. — Фисс с нескрываемым испугом посмотрела на лича. — Что это значит?
— То, что мы с вами либо будем добровольными слугами Вечных, либо рабами. Третий исход — смерть.
Осознание такой участи не добавило радости. Как Лан стояла — так и села на холодный камень, опустошённо глядя перед собой.
— Не хочется этого говорить, но выбор у нас только такой.
— Сражаться не имеет смысла? — уточнил Кантер.
— Попытаться можно было бы, но я увидел и услышал достаточно, чтобы трезво оценить наши шансы. Даже при всей моей силе. Это капля в море.
Лич посмотрел на отрешённую спутницу, но, как и всегда, ничего не почувствовал. Весы определённо склонялись в сторону единственно приемлемого варианта. Даже вопросы «ради чего» и «за что умерли Вельсигг, Зарфи и Герт» не добавляли ни фунта веса на противоположную чашу. Да, они могли бы попытатся сразиться, но в чём смысл, если всё, чего троица добьётся при таком исходе — это собственная смерть. Однако где-то в глубине разума Алана загорелась слабая, едва заметная искорка, и он отчего-то уцепился за неё, будто она была спасением и разрешением всей ситуации.
— Не вешайте голову. Возможно, это не конец всего. — Некромант покинул товарищей и приблизился к трону, продолжая развивать в голове одну единственную мысль, которая могла бы привести к иному, более благоприятному исходу.
— Аэльдин.
Вечная открыла глаза и с любопытством посмотрела на заключённую в теле Зарфи, чужую для этого мира душу.
— Ты решил?
— Да. Должен признать, что ты права. Твоё предложение будет самым перспективным с нынешней точки зрения моей личности.
— Отлично! — Аэльдин оживилась и подняла себя в воздух на чёрных лапках. Она подошла к кубу, который покоился перед троном, посмотрела на него, и механизм ожил. Какое-то время он жил своей жизнью, гудел и тихо жужжал, а затем, как и в прошлый раз, из него вытянулись тонкие манипуляторы. Не прошло пяти минут, как на верхней стороне куба появился сотканный из тонких нитей предмет — красный камень треугольной формы с острыми гранями. От него ощутимо фонило маной, и Алан в очередной раз поразился уровню развития Вечных.
— Что это?
— По-вашему — артефакт. Судя по твоей, гм, разработке, ты понял принцип взаимосочетаемости органики с не органикой, но всё равно на слишком поверхностном уровне. Этот ускоритель даст тебе более глубокое видение внутренних процессов данных манипуляций и поле для экспериментов. Мне понадобится ещё немало времени, прежде чем я смогу инициировать процесс пробуждения. Ты же в это время можешь свободно гулять по внешнему миру и проводить свои исследования. Но с твоей нынешней, гм, природой следить за тобой может быть проблематично, так что я всё-таки расщедрюсь для тебя на ещё одну безделушку. Она одновременно и облегчит, и усложнит твою жизнь, но так будет даже веселее. — Девушка азартно усмехнулась. Под её взглядом куб-ткач заработал с новой силой. В этот раз на его гладкой поверхности появилась прозрачная стеклянная колба, до краёв заполненная мутно-серой жидкостью.
— А это для чего? — с интересом спросил маг, глядя на стекляшку.
— Как бы объяснить, чтобы твой разум понял… — Аэльдин задумчиво покачала головой из стороны в сторону. — Ты когда-нибудь слышал о такой вещи, как нанотехнологии?
Сколь бы ни был спокоен лич душевно, но услышать такие слова в этом мире точно не рассчитывал. Конечно, Алан знал об этой фантастической технологии из компьютерных игр. Что уж там — фраза «Наномашины, сынок» не просто так в своё время стала культурным достоянием интернет-сообщества. Но сейчас парень готов был поверить, что Вечные смогли реализовать и это.
— Слышал, но не знаю ничего об устройстве этой технологии.
