— Ты выглядишь бледнее, — медленно произносит она. — Почему ты становишься еще бледнее?

Мое сердце колотится где-то в горле. Я крепче сжимаю ручку балкона, мои пальцы начинают дрожать.

Зора внимательно смотрит на меня, ее глаза сужаются при виде моих дрожащих пальцев.

— Ты боишься высоты, Кристен?

— Не говори глупостей, — выдавливаю я, но мой голос срывается от страха.

— Конечно, черт возьми, ты боишься высоты, — ворчит Зора. — Это так похоже на тебя — прийти мне на помощь только для того, чтобы самому нуждаться в спасении.

Она переводит взгляд с меня на решетку.

— Я в порядке, — я прерывисто дышу и в отчаянии протягиваю ей руку. — Просто позволь мне помочь тебе.

— Почему бы тебе не позволить мне упасть? — удивляется она. — Ты меня ненавидишь.

— Мы обязательно должны вести этот разговор на проклятом обрыве? — я рычу.

Зора фыркает.

— Это как падение с высоты 20 футов, Кристен.

— Именно, — я медленно поднимаюсь. — Но ладно, Вайнер, если тебе не нужна моя помощь, тогда я оставлю тебя в покое.

— Ты позволишь мне уйти? — спрашивает она.

— Да, но я уйду с тобой.

Я решительно возвращаюсь на безопасную часть балкона.

— Я встречу тебя внизу.

— Но подожди, я еще не полностью закончила с решеткой, — начинает она с легкой ноткой паники в голосе.

— Верно. Что ж, это служит усвоенным уроком. В следующий раз пользуйся входной дверью, — кричу я ей, ухмыляясь про себя, выбегая из ее комнаты и спускаясь по ступенькам.

Я киваю своим охранникам у парадных дверей и выхожу наружу, следуя по садовым дорожкам туда, где Зора спускается по решетке.

Она медленно спускается, пиная носками ботинок виноградник, чтобы по мере подъема найти дыры в решетке.

Я останавливаюсь прямо под ней, вглядываясь в нее сквозь маску.

— Я вижу, ты добилась некоторого прогресса.

Она опускает взгляд, и ее ноздри раздуваются от раздражения.

— Боги, ты несносен. Знаешь, если бы мы действительно узнали друг друга получше, прежде чем окунуться во всю эту любовь, я бы никогда не тратила впустую энергию, пытаясь убить тебя.

— Потому что ты бы слишком сильно любила меня в тот момент, зная все мои самые сокровенные секреты и страхи? — я размышляю.

Она неодобрительно хмыкает.

— Ты не могла бы спускаться чуть быстрее? Я ненавижу добираться до клуба, когда это делают все остальные. Сложнее избежать обязанностей в Подполье.

Я переступаю с ноги на ногу и засовываю руки в карманы.

— Я двигаюсь так быстро, как только могу, — взвизгивает Зора, теряя равновесие все еще в 15 футах надо мной. — Черт! — визжит она и падает навзничь.

— Черт возьми, — рычу я и бросаюсь вперед, прижимая ее к своей груди, прежде чем мы оба падаем на землю.

Я кашляю, у меня перехватывает дыхание.

— Ты в порядке? — хрипло спрашиваю я.

Зора слезает с меня, ее грудь вздымается под коричневым кожаным корсетом. Я впервые обращаю внимание на ее простую одежду. Джардра, должно быть, нанесла ей визит, как я и просил.

— Я бы так и сделала, если бы ты меня не отвлек, — жалуется она и упирает руки в бедра.

Я со стоном поднимаюсь с травы.

— Не так уж трудно сказать «спасибо», Вайнер.

— Я не собираюсь тебя благодарить.

Она топает вокруг меня и сжимает кулаки.

Я со стоном хватаюсь за живот.

Кажется, я действительно ушиб что-то.

Я осторожно тыкаю пальцем в ребра и морщусь.

Нет, я определенно что-то ушиб.

Тем не менее, я заставляю себя последовать за ней.

— Почему каждый момент с тобой более болезненный, чем предыдущий? — я бросаюсь к ней.

Зора замедляет шаг, ее плечи напрягаются. Она оглядывается на меня с выражением боли на лице.

— Тебе больно, не так ли?

Я машу ей рукой, чтобы она шла дальше.

— Да, преимущество роли ведущей. Как я уже сказал, то, что чувствую я, можешь почувствовать и ты. То, что чувствуешь ты, могу чувствовать и я, и так далее.

— Это очень неудобно, — ворчит она.

— О, позволь мне попросить прощения. Как я мог быть таким идиотом, чтобы не извиниться за свои эмоции.

Я подстраиваюсь под ее шаг, наши плечи выровнены, взгляды устремлены вперед, челюсти сжаты.

— Ты всегда так сильно скулил? Неужели я была настолько ослеплена твоим чертовски подтянутым торсом? — выпаливает она.

— Наверное, твои чертовы бедра так же ослепляли меня, — ворчу я.

Она искоса бросает взгляд на мой профиль.

— Мои бедра?

Я морщусь.

— Мой пресс?

Она пожимает плечами.

Я тоже пожимаю плечами.

— А мы не можем воспользоваться магией или еще чем-нибудь? Разве до Гронема не добрых сорок минут ходьбы? — быстро спрашивает Зора, меняя тему.

— Никакой магии. Мы собираем запасы на случай, если в Королевство вторгнутся Савин и Изгои, — объясняю я. Мой взгляд прикован к конюшням. Я сжимаю губы вместе.

Зора следит за моим взглядом.

— Лошадь?

— Нет, — отвечаю я.

Она хмурится.

— Почему, черт возьми, нет?

— Просто… нет.

Зора недоверчиво качает головой. Она обходит меня, заставляя отшатнуться, и направляется в сторону конюшен.

Черт возьми.

— Ты когда-нибудь слушаешь? — спрашиваю я, догоняя ее.

Она останавливается у вращающейся двери конюшни и, кряхтя, распахивает ее обеими руками, наваливаясь на нее всем весом. Ей удается открыть ее достаточно, чтобы войти внутрь.

— Я никогда не ездила верхом. Хотя всегда хотела, — признается она и неторопливо заходит внутрь.

Я следую за ней и задерживаю дыхание, когда она движется вдоль шеренги лошадей.

— О, какой ты хорошенький, — воркует она, останавливаясь перед черным конем. Конь заржал, когда она потрепала его по носу. — Ты выглядишь точь-в-точь как лошадь, которую я… — она замолкает.

— Да, — говорю я хрипло, — помню.

Зора колеблется и смотрит на меня.

— Ты купил мне лошадь, Кристен?

Я провожу рукой по волосам.

— Это было до… всего.

— Может быть, ты мог упомянуть об этом до того, как я ударила тебя ножом? — спрашивает она, повышая голос на октаву.

Короткий смешок покидает меня.

— Потому что ты оставила мне так много времени, чтобы осыпать тебя подарками?

— Ты всегда начинаешь с подарков, Кристен. Всегда, — делает она мне выговор и открывает дверь стойла, чтобы вывести свою лошадь наружу.

Я качаю головой.

— Я буду иметь это в виду.

— Хорошо. Видишь, мы учимся. Возможно, мы сможем сделать этот брак терпимым, — утверждает она.

Я осматриваю ее тело, затем заставляю себя отвернуться.

— Сомневаюсь в этом, Вайнер.

Я подхожу к стойлу рядом с ее и освобождаю Дези, одного из моих чистокровных жеребцов. Я хватаю седло и пристегиваю его к нему.

— У нее есть имя? — спрашивает Зора, проделывая то же самое со своей лошадью, но с впечатляющей неудачей.

Я выдыхаю и двигаюсь, чтобы помочь ей с ремнями.

— Это он, и нет, у него нет имени.

Зора улыбается мне.

— Это Хорс.

Мое сердце разрывается, когда я провожаю взглядом изгиб ее губ.

— Ты хочешь назвать своего коня… Хорс? (Примечание: Horse с английского «лошадь»)

Она сияет и кивает, направляя всю свою привязанность и ликование на Хорса.

— Как мне это сделать?

— Поставь ногу в стремя, приподнимись и перекинь ногу через него, — объясняю я.

Я возвращаюсь к Дези и демонстрирую, забираясь в ее седло и стискивая зубы от боли в ушибленных ребрах.

Зора пытается вскочить на Хорса, и мне требуется вся моя сила, чтобы не покатиться со смеху, когда она терпит неудачу за неудачей. После шестой попытки она разочарованно вздыхает.

Я киваю в угол кабинки.

— Возьми табурет. Это просто потому, что ты маленького роста. Ты сможешь это сделать, когда попрактикуешься.

Ее взгляд устремляется на табурет, затем она бросает на меня злобный взгляд.

— Там был гребаный табурет?

Веселая улыбка вырывается на свободу, как бы я ни старался ее подавить.