— Я согласен с Бронзом, — кивает Савин. — Если уж на то пошло, мы признаем вас подразделением Королевства Эстал. Скорее лорд и леди, чем король и королева.

— Ты не имеешь веса за этим столом, — добавляет Каллум резким голосом. — Пригласить самих себя — это признак высокомерия, которого мы не потерпим.

Я колеблюсь, но провожу большим пальцем по столешнице и решительно киваю.

— Я буду держаться подальше от Подполья, — осторожно говорю я, чувствуя, как по шее Зоры ползет волна гнева. — Но это мое Королевство. Если вы хотите оставаться дипломатическими партнерами, то вам обоим следует подумать о том, чтобы претендовать на земли за пределами этого Королевства.

— Мы заявили права на землю за пределами этого Королевства, — шипит Ксавьер. — Мы заявили права на дно, темноту… — он срывает свою ярость на Каллуме. — И да, на сырость. Подполье не принадлежит и никогда не будет принадлежать Королевству Эстал.

— И мы, может быть, и не Судьба, — рычит Зора, ее голос поглощает меня, — но это делает нас свободными.

Ее глаза находят мои, и я замираю под этим пристальным взглядом.

— Мы вырастим Королевство, справедливое и доброе к своему народу, но, прежде всего, безжалостное к тем, кто стоит у него на пути. Мы не склоним головы перед Королевством Эстал, перед любым Королевством. Мы даже не склоним головы перед Богами, — кипит она, впиваясь ногтями в дубовый стол и поднимаясь со стула.

Ее тело наклоняется вперед, мышцы вдоль бицепсов и плеч перекатываются от напряжения.

— И ты знаешь почему? — спрашивает она, все еще впиваясь в меня взглядом.

Но отвечает Савин, его лицо мрачнеет.

— Ты не обязана.

Ксавье встает и предлагает руку сестре.

Зора кивает один раз, отвлекаясь от меня, чтобы встретиться взглядом с каждым другим Наследником, с каждой другой Судьбой в комнате.

— Хорошо. Вы все это понимаете.

Что-то темное ползет по мне. Оно скользит вверх и вокруг моего горла, переполненное неукротимой яростью. Это напоминает мне о пустоте, скрытой внутри Зоры, и, возможно, в тот день я действительно впитал в себя частичку ее.

Несмотря на это, это мое.

Я признаю это таким, какое оно есть. Ненависть, которая прокатывается по мне острыми волнами. Зависть свободной женщины и разбитое сердце от осознания того, что она перережет мне горло, если это будет означать ее победу.

Я позволяю этому темному существу остаться. Я позволяю ему прижаться к моему сердцу и вдыхать сладкое, ужасное ничто в мой череп.

Она никогда не будет твоей.

— Ваши приглашения на бал и нашу коронацию прибудут через три дня, — говорит Ксавье, когда они с сестрой удаляются.

Я слежу за ними, когда они достигают массивных дверей дворца, и стражники открывают их.

Зора бросает на меня последний взгляд.

Несмотря на все мое желание сохранять самообладание, быть принцем, который правит справедливо, взгляда, которым она одаривает меня, достаточно, чтобы заставить меня лишиться всего этого.

Это голодный взгляд. Не на меня и не на мое тело. Это жажда всего, что у меня есть. Голод, который хочет взять верх.

Неважно, что я чувствую к ней, если она попытается отнять мое королевство, попытается украсть то, над исправлением чего я работал годами, наследие, которое я хочу создать после правления моего отца.…

Этого никогда не случится.

Надеюсь, мой взгляд передает суровость моего лица.

Ее глаза мерцают в ответ, как бы говоря: «Посмотрим».

Глава 8

КРИСТЕН

Долгое мгновение за столом царит абсолютная тишина. Кажется, даже Савин не находит слов.

Бронз проводит пальцем по руке Америдии, и она наклоняется к нему с измученным видом.

— Не обсудить ли нам причину, по которой нас всех собрали вместе? — спрашивает она. Затем она смотрит на меня с настороженным выражением лица. — У тебя еще есть козыри в рукаве?

— Нет, — отвечаю я и откидываюсь на спинку стула. — Думаю, брат и сестра Вайнеры уже достаточно неожиданны.

Савин вздыхает и потирает подбородок.

— Как вы все знаете, среди изгоев продолжается борьба. Пока мои границы продолжают сдерживать их восстание, я опасаюсь за будущее моего Королевства. Я собрал нас вместе в надежде заручиться военной поддержкой.

Я хмурюсь.

— Вряд ли изгои собрались в таком количестве, что их сила перевешивает силу старшего Наследника, — осторожно говорю я.

В бегающем взгляде Савина вспыхивают красные искорки. Он усмехается.

— Я ищу не твоей помощи.

Он откидывает волосы назад.

— Как я уже сказал, мне нужна военная поддержка. У тебя нет для этого ресурсов.

Я провожу языком по зубам.

— Я женюсь на Хармони Эверкор в течение двух недель. Эверкоры — сильнейшая военная сила среди всех наших Королевств.

— Мне нужна поддержка сейчас. Не через две недели.

Савин хмурится и смотрит на Бронза и Каллума.

— Как бы мне ни было неприятно давать изгоям силу признания, их число выросло до тысяч. У них каждый мужчина, женщина и ребенок вооружены и готовы сражаться. Я проиграю битву еще до конца недели, если мне не помогут.

Бронз поморщился.

Каллум сидит пугающе неподвижно.

Вместо этого заговаривает Николетт.

— Расскажите нам, что говорят ваши ведущие? — ее темные глаза скользят по лицам отряда Савина.

Савин нетерпеливо вытягивает шею.

— Они только подтвердили мои опасения. Нити Судьбы не останутся на нашей стороне, если изгои продолжат набирать обороты. Если у нас есть шанс — у всех нас — остаться Королями и Королевами, тогда мы должны сделать мощный ход и быстро.

Бровь Каллума подергивается, губы опускаются.

— Я предложу 300 человек.

Савин кивает, его плечи расслабляются. Он обращает внимание на Бронза.

— А ты?

Бронз кряхтит и ерзает на стуле.

— Я не могу никого выделить, Савин. Ты знаешь, с чем столкнулся Нор за последние несколько месяцев.

— Дайте мне мужчин и женщин, которые не болели, — настаивает Савин.

Америдия предупреждающе сжимает бицепс Бронза.

Бронз качает головой.

— Я не могу. Те, кто не болен, должны оставаться в карантине. Ты действительно настаиваешь на том, чтобы мои люди каким-то образом случайно занесли болезнь в твое королевство?

— Почему я об этом не знал? — спрашиваю я, выпрямляясь в кресле. — Какая болезнь поразила Нор?

— Разновидность оспы, — объясняет Америдия, ее глаза выглядят уставшими от беспокойства. — Болезнь проходит, у нас наблюдается только 30 % выздоровивших. Нам еще предстоит найти зелье или магию, которые действительно работают.

— Это сильно истощило наши силы, — добавляет Бронз. Он смотрит на Савина. — Поверь мне, ты не захочешь загрязнять Королевство Шквалов.

Я съеживаюсь, услышав фамилию Савина. Каждое поколение Шквал уносил жизни всех Эсталов, кроме самых младших, заставляя самых беспомощных жить сиротами, зная, что если они когда-нибудь родят ребенка, их тоже постигнет та же участь. Только два поколения назад королева Эстала и Король Шквалов поженились в знак примирения, что сделало Савина моим очень дальним родственником.

Тем не менее, если я хочу иметь союзника в лице Савина в будущем, я должен оказать влияние сейчас.

Я кладу ладони плашмя на стол, привлекая всеобщее внимание ко мне.

— Я могу дать тебе тысячу моих лучших воинов. Ты действительно откажешься от этого, потому что я не женат?

Савин оглядывает меня.

— Необрученный Наследник — это не король. Хотя твое предложение великодушно, я не могу заключить с тобой сделку. Однако, возможно, мы сможем поговорить с твоим Королевским советом.

Ублюдок.

Мне удается торжественно кивнуть. Савин знает не хуже меня, что Королевский совет — не что иное, как уловка. Я принимал все решения за Королевство Эстал, обдумывая идеи в умах совета, чтобы какая-то версия моего вердикта была приведена в исполнение. В последнее время они были всего лишь занозой в заднице, не одобряя ни одну из моих идей из-за психотического срыва Хармони. Они обвиняют меня. Поверьте, моя Судьба все еще находится «в разработке», поскольку турнир был таким катастрофическим провалом с моей стороны.