Я стою на своем, без страха, позволяя ему почувствовать силу, исходящую от меня, когда мое тело прижимается к его. Я смотрю прямо в эти глаза тьмы, смерти.

— Ты вторгся в мое королевство, причинил боль моему народу и ты ожидаешь, что я проявлю к тебе милосердие? Мне все равно, что я окружена твоими людьми, что ты забрал мой меч. Я лучше умру здесь, сражаясь за корону, которую я, черт возьми, заработала, чем добровольно последую за тобой куда угодно.

Медленно широкая улыбка расплывается на его жестоком лице, почему-то делая его только более зловещим.

— К сожалению, ты для меня ценнее живой, чем мертвой, — говорит он, и его голос доносится со всех сторон.

Я напрягаюсь, когда вокруг нас сгущается тьма, когда он хватает меня за подбородок. Каким-то образом, точно так же, как когда-то Кристен, он тянет за собой пустоту внутри меня, используя ее для собственной выгоды. Я вздрагиваю, когда солдаты, Гронем, все исчезает, и мы стоим посреди этого слишком тихого места, черноты и звезд.

Его лицо омрачается от удовольствия, когда он сильнее дергает за мои способности, мужчина, охваченный восторгом, когда находит во мне то, чего ему не хватало в самом себе.

— Что ты делаешь? — спрашиваю я. — Кто ты? — выдыхаю я.

— Артос Нулевой.

Он смотрит сквозь густые темные ресницы, его глаза, лишенные всякого света — впитывают мою силу.

— И я забираю обратно, — говорит он хриплым в темноте голосом, — то, что мое.