Создать ему проблем — благое дело. Вот я подляны и устраиваю. Авось эта банда похитителей связана с другим кланом. Тут и до войны дойти может.

«А шо вы, как грица, моих бандитов порешили? Щас я вас за это порешу».

Оставив нашинкованное тело, я проследовал на старый кирпичный завод. Металлическая дверь со скрипом открылась. Едкий запах жжёного сена ударил в носовые дырки.

Внутри оказалось на удивление уютно. И туманно. Огромное помещение разделено на зоны: справа кухонька, слева «чиловня», если верить вывеске. Огромная плазма на тумбочке, несколько пушистых диванчиков. На диванчике долговязый бандюга. Сидит, телек смотрит.

Чуть подаль оружейная стойка со всевозможными автоматами, пулеметами и даже парочкой гранатометов. Оружия, пожалуй, многовато для двенадцати, а теперь уже одиннадцати человек. Даже круглый стол есть, правда, масенький. Все «рыцари» за ним бы не поместились, максимум пять-шесть рыл, и то если очень потеснятся.

— Вон она! — крикнул из-за стола главарь шайки.

Он носил говорящее прозвище «Рука». Правая рука лиходея была из чистой бионики. Причем не абы какой, а золотой, буквально. Вот уж кто и гвоздь забьет, и кран починит.

Я проследовал взглядом в ту точку, куда указал мне золотой перст. В стене было окно два на три метра, а перед ним видеокамера на треноге.

Чего тут, видеосъемкой балуемся, значит?

Я осторожно подошел ближе.

— Не боись! Звукоизоляция и двухстороннее зеркало. Она тя не увидит, — еще раз проорал Рука.

— Ладушки, — выпрямился я.

За стеклом детская комнатка. Кислотно-розовая. Из мебели только небольшая аккуратно заправленная кроватка и пустая полка над ней. Рисунок на обоях показался мне знакомым. Розовая лошадь, такая же, что и на моих часах, правда, на обоях рог у нее был в нужном месте, на носу.

На полу, обхватив ноги, сидела моя принцесса. Юная блондинка в легком голубом платье и полосатых чулках. Одна из дочек семьи Кросс, одного из самых влиятельных родов. Он входит в совет двенадцати, обладает собственным легионом, да и вообще крайне почитаем. Идеальный старт для захвата трона.

Эльвира Кросс же — визитная карточка клана. Актриса, блогер, лидер мнений. Даже удивительно, что клан не возит ее под конвоем из вооруженной охраны. Потерять такое чудо было бы настоящей трагедией.

Ногтем указательного пальца я постучал по разделявшему нас стеклу. Девушка вздрогнула, начала озираться по сторонам. Я увидел ее лицо. И зеленые глаза.

Зеленые. Глаза. И лицо.

Ну, мля, приехали.

В розовой комнате сидела не Эльвира Кросс. Там сидела ее гребаная дублерша.

Достав смартфон, я быстро выяснил, кого же похитил. Алису Лайсид, начинающую актрису. Тоже аристократку… Ну как аристократку. Ее клан был настолько никчемным, что в общем рейтинге кланов находился на 2156-м месте.

И вот она досталась мне вместо Эльвиры, чей клан был пятым!

Ладно, работаем с тем, что есть. В каком-то смысле мне даже повезло. Попади я в семью Кросс, и путь до власти занял бы не один месяц. Претендентов там хватает, и если они вдруг начнут мереть, будто мухи, кто-то точно поднимет шум.

Лайсиды — другое дело. Их клан состоял из всего трех членов: собственно семнадцатилетней Алисы, ее младшей сестры пятнадцати лет и престарелого отца. В чем преимущество такой конфигурации?

Власть передается только по мужской линии. Если батек не найдет дурачка на усыновление, клан просто расформируют после его смерти. Имущество отберут, а дочки отправятся на мороз. Это сильно упрощает мою задачу.

Мой путь до главы клана будет весьма краток. Получить усыновление, ускорить отход старика в мир иной. А уж статус лорда развяжет мне руки. Впереди ждет увлекательный путь с нуля до вершины.

Давай тогда спасать Алису.

— Эй! Морда кирпичом, подойди, — окликнул я одного из наемников.

— Да?

— Ты ударил? — указал я на девушку.

— Я, — виновато промычал он.

— Можешь зайти к ней и немного ее припугнуть? Говори, что вот, мол, сейчас мы тебя, — я кивнул на видеокамеру, — чем вы тут обычно занимаетесь. Скажи, это всё за грехи твоего отца.

— Моего отца? — переспросил наемник.

— Что? — пару секунд я не совсем понимал, о чем он. — Да не твоего, а ее отца. Помурыжь ее так минут десять-двадцать и выходи. Только без рук, усёк?

— Усёк, — наемник торопливо шмыгнул за стальную дверь.

Девочка должна знать, от чего я ее спас. А ее отец пусть думает, что за ним началась охота. Так мои шансы на усыновление кратно возрастут. Никто не откажется от мага-защитника.

Подождем пяток минут, и можно начинать операцию «Спасение из страны чудес».

Я вернулся к круглому столу. Сел, тяжело вздохнул.

— И? Как мои парни сработали? — воодушевленно поинтересовался главарь наемников.

На его розовенькую поросячью морду даже смотреть было противно.

— Сыграно как по нотам, — цокнул я. — Правда, пианист был поддатым.

Признаюсь, под тихим похищением я подразумевал несколько иной ход операции. Да еще и тот удар об капот.

— А я говорил, — продолжил Рука, кажется, совсем не уловив ноток сарказма в моем голосе. — Профи высшего уровня. Сильны как быки. И быстры. Тоже как быки.

— И умны, — зевнул я.

— Ага, и умны, конечно. Скоро кланы будут друг другу глотки рвать за возможность с нами поработать. Как закончим, вы ведь поставите пять звезд?

— Я вас еще и друзьям порекомендую. Ну, если кого-то из них вдруг увлекут похищения одиноких девушек.

Рука довольно улыбнулся.

Моя единорожка показывала 2:12 ночи. Бедный мой режим дня.

— Что за часы?

— Азиатский ширпотреб, первое, что попалось на глаза… Для конспирации, конечно.

— Вот оно как. А у меня, зырь! — Рука засучил рукав на человеческой руке и постукал золотым пальцем по стекляшке стрелочных часов. — «Ролексы».

Слово «ролексы» он вытянул по слогам, подчеркивая, насколько важным оно является. Это вам не обычные часы, это ЧАСИЩИ. Но, к его сожалению, в часах я разбирался примерно так же, как в машинах.

— Дорогие, наверное.

— Пятьдесят эрий отдал, — похвастался златоручка.

Полезная трата, ничего не скажешь. Теперь он может своевременно узнавать который час по цене приличной машины. Эх, вот будь у меня пятьдесят эрий, я бы вложил их в похищение аристократки.

— А Кожа-то чего не заходит? Вы же вместе приехали, — прервал тишину счастливый владелец «ролексов».

На каверзные вопросы лучше отвечать максимально уверенно. Всякие «ну не знаю, не сказал мне, наверное, бек мек» вызовут подозрения.

— Покурить остался, — соврал я. — Сказал, мол, нравится ему ночное небо, наталкивает на философские размышления.

Рука хмыкнул. Неодобрительно ухмыльнулся.

— Пофилософствовать-то он мастак, вот только, — главарь повернул голову в сторону чиловни. Крикнул: — Мизинчик, Кожа ведь не курящий, так?

— Точно, — донеслось из зоны отдыха. — Зожник он у нас. Ничего, кроме юноны и пива, не употребляет.

— Видишь? — вернулся ко мне Рука. — Кожа не курит. Поэтому спрошу еще раз. Где он?

Да кто дал мне совет про уверенное вранье? Ни черта не сработало. Надо срочно придумать что-то еще.

— А откуда такие клички? — я незаметно перевел тему с опасной дорожки. — Рука, Кожа, Мизинчик. Просто случайность или вы всей бандой анатомией увлекаетесь?

— Ты тему-то не переводи, — моментально раскусил меня Рука. — Я понимаю, вы там вместе по городу катались, но покрывать его не надо. Скажи честно, он опять к Долке своей пошел?

— А?

— К Долли, к Долли.

Фух.

— Ладно, — согласился я. — К Долке. Но только я этого не говорил.

— Эй, Мизинчик, — еще раз крикнул Рука, — сходи-ка за Кожей, он у Долки опять. Отучать его надо от связи порочной.

— Впадлу, — ответил Мизинчик, — я телек смотрю. А от Долки его и за уши не оттащишь.

— Позорит он нас, Мизинчик, позорит. Делать с этим что-то надо. Уже вот при уважаемых людях херней занимается.